Фрилансер. Битва за будущее
Шрифт:
Мы находились в том самом актовом зале, где содержались задержанные — их просто оттеснили в один из углов, поставили там кресла, и они, развалившись на них, тревожно наблюдали за приготовлениями. Сеньоре с ногой оказали помощь, да и фигня там рана на самом деле — сидела спокойно, особый уход не нужен.
Длинный стол для членов суда уже был тут, осталось лишь расставить его чуть вогнутым к залу серпом. В самом зале не было никаких отдельно приглашённых или зашедших на огонёк зрителей, только нужные для судилища люди и охрана, но их набралось достаточное количество, чтобы выглядело солидно. В общем, признав, что пора, я запустил действо, уже привычно входя в роль рупора Веласкесов, обращаясь к стенке, с которой осуществлялся съём:
— Раз-два-ти-четыре. Всё
— Всё отлично. — Голос оператора.
— Хорошо. Начинаем. Давай отсчёт. — Погнали! С богом.
— Десять. Девять…
…Вздохнуть. Прогнать лишние мысли. Абстрагироваться. Нет, никаких волнений и нервов — сейчас это уже просто работа. МОЯ работа, на которую сам подвязался, и какую научился делать. Мы должны спасти страну, а главная её проблема на сегодняшний день — отсутствие обратной связи.
— … Шесть… Пять…
Сеньоры «наверху» вымарали саму возможность появления угрозы своей власти «снизу». Это понятно и замечательно с их стороны, ибо кто же в здравом уме не захочет себя обезопасить? Но сломав обратную связь, они отрыли ящик Пандоры.
— … Три… Два…
Ибо ПОКА ситуация не дошла до точки кипения, народ ПОКА ещё не осознал, что он бесповоротно бесправный, и в нём пока не возникло желание жечь и резать… Но когда это день наступит — настанет конец Венеры. Потому лучше сейчас как хирургу резать по живому, максимально кроваво, показывая дорогу тем, кто «внизу», что так можно. Ибо это «можно» пройдёт на минималках, однако испугает «верхи», и они будут вынуждены реагировать. Только после осознания угрозы там смогут понять, что перегибают, и лучше добровольно расстаться с частью власти, чем потерять вообще всё. А цена этому, как и везде в глобальной государственной политике… Всего лишь чья-то кровь. И я не бог, чтобы изменить это.
— … Один… Мотор! — выкрикнул режиссёр-оператор, оккупировавший с братвой соседнее помещение, и невидимая мне трансляция началась.
— Всем привет! — Улыбочку во всё лицо. — С вами снова я, пресс-секретарь Дворца и специальный представитель её высочества принцессы Фрейи, Хуан Шимановский. Раз вы видите мою мордаху, то у меня для вас печальная новость — на нашей планете не всё в порядке. Однако одновременно и хорошая — Дворец знает об этом, и пытается проблему решить. И я предлагаю тем, кому это интересно, понаблюдать за её решением в прямом эфире. Для кого же это не важно — можете переключиться, сегодня мы попросили зарезервировать за нами не всё медиапространство планеты, а лишь несколько центральных каналов.
Вздох, разворот в сторону другой точки съёма. Когда это я так научился между камерами переключаться? Как будто всю жизнь только этим и занимался!
— Итак, корень проблемы. Наша страна ведёт бои в Альфе. Да-да, знаю, многие скажут, что горячая фаза вроде как завершена, собственно боёв уже нет. Однако парни, окопавшиеся вокруг Сената, могут изменить это буквально за пару минут. Да и в провинциях подняли голову военные части, отказавшиеся подчиняться генштабу, пусть они пока вроде как и не стреляли в нас открыто. Потому, несмотря на кажущуюся тишину в городе и порядок, который новый исполняющий обязанности мэра быстро наводит, Альфа — район боевых действий. А значит в городе действуют все нормы военного положения. И по законам военного времени, любой саботаж снабжения армии является военным преступлением и карается расстрелом с конфискацией. В нашем случае мы имеем не просто саботирование работы под предлогами различных форс-мажорных обстоятельств, а осознанное прекращение поставок, невзирая на взятые обязательства и подписанные договорённости, несмотря на понимание, что данное поведение сурово карается законами, и всё это при том, что компании-исполнители ИМЕЮТ ВОЗМОЖНОСТЬ осуществлять поставки. Нет никаких объективных причин для их остановки, кроме желания руководства оные прекратить.
Снова разворот, на третью точку.
— И поскольку отказником у нас является не отдельная компания, а целый аристократический клан, то её высочество решила, что рассматривать данное дело должна высшая государственная инстанция, которой подчиняются
Теперь разворот в сторону судей.
— Представляю вам председателя суда, сеньора Диего Альваро Рохаса…
Всех судей представлять нет смысла, но председатель имеет отдельный микрофон, он уполномочен говорить за всех, его надо.
Далее отступил к стенке «для зрителей», и вперёд вышел обвинитель — памятный военный судья с дела о министерстве финансов. Лучшее — главный враг хорошего, а с этим сеньором мы уже сработались. Он не просто «в теме», у него есть чёткое понимание «генеральной линии партии», что с учётом его профессионализма круто.
Обвинитель говорил не долго, но чётко и по делу. Обрисовал ситуацию скупо, в цифрах, используя не абстрактные единицы в империалах, а интуитивно понятные «тонны продовольствия» и «количество пайков». По его словам (я при подготовке в математику не вникал, у нас для этого Бэль есть) выходило, что из-за действия клана Рубио голодными остались около ста тысяч человек. Ситуацию снова разрулили прямыми поставками с городских складов, по завышенным ценам и исключительно из личного кармана Веласкесов, но так даже лучше — драть задницу за переплату министерства обороны это одно, а вот за собственные средства… Фрейя Сергеевна наглых поставщиков сожрёт, выплюнет и снова сожрёт, пока не вернёт всё с процентами.
Следующая мысль не была новой, но я в очередной раз поразился своему везению. Мы находимся в городе, где пребывают полсотни миллионов человек. Соответственно, тут запасов продовольствия припрятано куда больше, чем может переварить вся наша армия за несколько лет. А что было бы, накрой нас такая проблема, когда эти сто тысяч человек будут в пустыне в районе экватора? Где просто нет никаких складов под сотым метром? А что будет на другой планете, на которую припасы нужно сначала довезти, а это недели пути даже при благоприятных орбитах, молчу уже о самой медленной, пусть и самой дешёвой Гомановской?
А потому нет, кровь и только кровь! Если иначе не понимают. Ради тех парней, кто может оказаться в ловушке на Земле без адекватного снабжения по вине этих много думающих о себе боровах.
— … В качестве свидетеля вызываю её высочество принцессу Изабеллу Веласкес! — закончил вступительную речь обвинитель.
У нас тут и так было тихо, но сейчас тишина буквально зазвенела. Да и людям, кто смотрит, интервью лица королевской крови интересно — хорошее начало.
Бэль прошествовала к месту опроса свидетелей величественно. Вся такая красивая, в деловом пиджачке и деловой, но короткой юбчонке (уж кому, но ей носить длинные — преступление), которую, присаживаясь, аккуратно поправила. Красивая попка, зрители оценят, а мы работаем как раз на картинку. Осанка же и выражение лица высочества кричали об аристократизме, о праве этой девушки повелевать потому, что просто так положено, это закон природы. И мало у кого в голове появится намерение подобное оспорить. Кажется, осанка, морда лица — мелочь, однако некоторым вещам нельзя научиться, они просто есть — и Бельчонок за парсек только видом и ничем больше давала понять, что она — член королевской семьи, и имеет право давить и выжимать соки из всех нас, а никак не мы из неё. Боже, я же рядом с нею совсем валенком деревенским кажусь! Прямолинейным выпендристым валенком! И как до сих пор «вывозил» жизнь с нею, не замечая, что она на уровня два-три выше? И ведь не чувствовал диссонанса!
Но копнуть глубже последнюю мысль не удалось, закончилась присяга, начался опрос свидетеля, и я весь ушёл туда.
— Ваше высочество, для суда разреши просто Изабелла? — начал обвинитель.
— Разрешаю. — Кивок.
— Изабелла, расскажи суду, кто ты, чем занимаешься?
Бельчонок поймала меня глазами, увидела поддерживающую улыбку, воспрянула духом и почти без волнения начала излагать, всё более с каждым словом наливая голос уверенностью:
— Как только атака войск мятежников на дворец оказалась отбита, сестра поставила меня заниматься снабжением армии.