Фрилансер. Битва за будущее
Шрифт:
— Да, ваша честь. Параллельно все контрагенты по контрактам прислали официальное уведомление о временном прекращении поставок до момента освобождения главы клана. А также официальный отказ оплачивать подписанные им счета.
— Ваша честь, прошу добавить в данное производство также вопрос счетов сеньора Рубио, так как их появление и наличие, и особенно указанные там суммы косвенно демонстрируют, что клан Веласкес открыто грабит и уничтожает наш клан! — подскочил защитник.
— Защита, вы сейчас предъявляете обвинения именно клану Веласкес?
— Ваша честь, весь этот процесс — взаимоотношения кланов Рубио и Веласкес, мы не отказывались и не отказываемся сотрудничать с государством Венера. И готовы исполнить все свои обязанности по всем контрактам в настоящем и будущем. Однако именно королевский клан в лице своего главы, принцессы Фрейи, пытается нас разорить. И все наши действия — исключительно самозащита. Мы сожалеем, что пришлось прекратить поставки, но это был единственный выход заявить о себе, чтобы быть услышанными общественностью.
— Мы рассмотрим счета сеньора Рубио в рамках данного процесса. — Стук молоточком. — Сеньорита Веласкес, у вас есть ещё что сказать по поводу отказа предприятий клана Рубио? Нарушили ли они какую-либо процедуру, за которую должны нести отдельную ответственность?
— Нет, ваша честь.
— Уведомляли ли вы предприятия и сам клан Рубио о незаконности их действий?
— Да, ваша честь. Доставка по каждому отказу — отдельным письмом, официальным курьером. Есть номера исходящих писем, есть подписи о получении. И есть письмо и.о. главы клана, что любое рассмотрение продолжения поставок будет только после предъявления обвинения их главе.
— То есть главе клана Рубио после задержания даже не были предъявлены обвинения, правильно понимаю? При том, что при оном задержании был повреждён дом сеньора, между прочим, клановая территория? — картинно нахмурился Рохас.
— Да, ваша честь. — Изабелла была спокойна и холодна, хотя проблема та ещё. Клановая территория не облагается налогом и имеет кучу преференций, как то невозможность досмотра без специального постановления, которое даётся только при подозрении в ОЧЕНЬ серьёзных преступлениях. А тут мы даже обвинения не выдвинули! А на дом покусились.
— Почему же, ваше высочество? Просветите нас? — голос председателя лучился иронией.
Я маякнул — всё, баста карапузики, заканчивай. Беру огонь на себя. Она поняла и легонько кивнула в ответ.
— Ваша честь, я не веду это дело, о нём нам может поведать сеньор Шимановский. Он является специальным представителем сестры по многим вопросам, у него даже бумага соответствующая есть.
Под дурочку косить она умеет. Для младшей принцессы наука нужная.
— Хорошо, ваше высочество. Защита, обвинение, у вас есть вопросы к текущему свидетелю?
— Нет, ваша честь.
— Нет, ваша честь.
— Вызываю для дачи показаний сеньора Шимановского. — Стук молоточком.
Я сел. Пристав заставил скороговоркой
— Сеньор Шимановский, для начала прошу предоставить суду документы, где прописаны ваши полномочия и их границы.
Эт я могу! По этой теме у меня пергамент всегда с собой. И не один. Но отдал на рассмотрение самый главный, где толком ничего не прописано, только общие фразы, но зато какие фразы!
— «…Любые действия для защиты клана Веласкес и Венеры», — прочёл вслух сеньор Рохас, перманентно охреневая. — То есть вообще любые? — поднял обалделые глаза. Юрист со стажем, и подумать не мог, что глава государства дойдёт до такого примитива из «Трёх мушкетёров». Ага, классика вечна! И эффективного примитива, вот в чём соль! Который можно трактовать как угодно, и ему с его опытом разбирательств в формулировках и казуистики там делать нечего — как надо, так и выкрутим.
Я пожал плечами.
— На объявление войн и применение конвенциально запрещённого оружия нужно подтверждение. И в целом свои шаги, что буду делать, вначале согласовываю. Но вот в реализации после получения одобрения стратегии не стеснён. И по интересующей нас теме — её высочество полностью в курсе дел Рубио и двоих его коллег, держит оные под личным контролем, я лишь её рупор.
— Хорошо. — Со скрипом, но сеньор Рохас сдал назад. Слишком явная отсылка к Фрейе — опасно придираться. — И как вы объясните арест этих людей и удержание без предъявления обвинения?
— Очень просто. — Я не Изабелла, меня таким издевательским тоном не смутить. — Они совершили государственное преступление. Если говорить конкретно о сеньор Рубио, то его клан завышал стоимость поставок. Не на сколько-то процентов, и даже не в разы. По некоторым позициям в сто-двести раз, а по отдельным номенклатурам — до двух тысяч.
— Две тысячи РАЗ? — Рохас снова охренел, но не настолько сильно, как ждали бы многие из простонародья, кто нас сейчас смотрит. Понимал, что за люди эти небожители, и какие у них аппетиты. Просто, видно, считал, что мы, Веласкесы, показали себя достаточно крутыми во время мятежа, чтобы не позволить кому-то кататься на нас ТАК. А мы позволили. И теперь выгребаем, пытаясь спасти остатки авторитета.
— Да, ваша честь, — кивнул я. «Именно, вот настолько они охренели — не мешайте нам».
— Но ведь в этом и суть капитализма? — нахмурился Рохас, пока решивший не сдавать назад, но уже понявший, что геройски махать шашкой не стоит — за такие убытки мы и его утопим. Капиталист пойдёт на всё за триста процентов, как сказано в крылатой фразе. А тут — до двух тысяч концов! — Товар стоит столько, сколько за него готовы заплатить. В этом нет ничего незаконного. А при условии наличия боевых действий, когда есть риски для твоих людей и транспорта, и нет альтернативы… Это не является незаконным — не могу припомнить ни одного подзаконного акта, где утверждалось бы обратное.