Фрилансер. Битва за будущее
Шрифт:
Вот и сейчас она сидела у бассейна в новом саду и смотрела на солнце, заходящее за Кордильеры. Красиво — горы, пампа, шелест ветра… Настроение не то, что на нуле, но думать ни о чём не хочется. Кому-то хорошо — они встретили друг друга, и вместе, вопреки всему. Стив бы не бросил Сильвию, даже если бы клан тётушки не «поощрил» его. Нашёл бы выход. И она: «Я устала». Не «разлюбила», а «устала», и надо вдуматься, чтобы понять разницу. У неё пока слишком мало опыта чтобы осознать до конца, но, кажется, уже близка к этому.
— Мерче, дочка, могу присесть рядом?
— Конечно, — улыбнулась она подошедшей Сильвии. Та откинула соседний топчан в полулежащее положение, и прилегла, также смотря на краешек солнца, пока
— Рассказывай.
И она рассказала. Всё, как есть. Про то, что поняла, что полюбит, когда только увидела его, очнувшимся в каюте после вступительных испытаний. Стояла голая, как дура, не зная, о чём с ним заговорить. Как пыталась и быть вместе, и не быть. Как плюнула на все препоны после боя в школе, где они отстреливались в фонтане. И как он, наплевав на королевскую семью, пригрозил им, чтобы они не смели выгонять её на Землю, иначе полетит следом.
— А потом он выбрал Изабеллу… — Слёзы потекли из её глаз, и Мерседес поняла, так надо. Это катарсис, слёзы очищения. — Подарил ей колечко-артефакт, на который претендуют, считая своим, две династии…
Она говорила и говорила, и душившие слёзы вдруг кончились, высохли. И тяжесть, наваленная на грудь, не дававшая дышать с момента прилёта на Землю, куда-то исчезла. Она, конечно, где-то там оставалась — такое не может исчезнуть просто так… Но уже можно было дышать, а это прогресс.
— Ты «устала». Ушла. И нашла своё счастье. Я тоже устала, но я… — залепетала она
— Хочешь вернуться, — жёстко констатировала Сильвия.
— Я не уверена, что это правильно, забиваться в норку, — покачала она головой. — Но возвращаться…
— Попыталась удариться во все тяжкие, но не помогло? — понимающий покровительственный взгляд.
— Да. Но там… ОНИ. — Последнее слово произнесла с презрением.
— Знаешь, я ведь не девочка-припевочка, — произнесла Сильвия. — Я жива только потому, что держу язык за зубами, но на самом деле очень много чего интересного ЗНАЮ. — Её улыбка стала осторожной и загадочной, а выражение лица задумчивым. — Такое, что знать простым смертным, даже провинциальным аристократам, не положено.
Помолчали. Сильвия сощурилась, рассматривая погружающиеся в полутьму горы, подбирая слова.
— Мужчины они… Кобели, дочка. Они на самом деле все разные, но среди «разных» встречаются типажи, которые не пропустят ни одну сучку. И даже будучи женатыми, зная, что за связь на стороне «прилетит», заводят эти связи. И даже растят на этой «стороне» детей, полностью содержат, обеспечивают будущее. Много таких примеров знаю, минимум три из окружения Себастьяна, самые близкие люди. Я не о разовом перепихоне со служанками или контрактницами при заключении сделки, оргиях на переговорах с партнёрами, я именно про тех, у кого чувства, кто именно содержит любовниц, статус которых сильно повыше.
— Детей, которых он признаёт, этот мужчина, — кивнула Мерседес.
— Да. А мужчины редко признают детей от шлюх. Так скажи, чем отличается от них твой любвеобильный Хуан?
Она не знала, что на это ответить.
— Это гормоны. Гормональный фон. А ещё… Какое-то внутреннее устройство организма, что ли. Им это нужно, им скучно с одной, пусть даже безумно эту одну любят. И ты своему мальчику не безразлична, кого бы он сейчас ни трахал.
На такое осталось лишь вздохнуть и перевести на насущный пример:
— Ты тогда устала. И, я, кажется тоже…
— Нет! — уверенно отрезала Сильвия. — Не сравнивай. Ты была рядом с ним центровой, на острие. Твой мужчина был идейным вдохновителем, но реализовывала идеи, нарабатывая собственный авторитет и репутацию, ты. И именно тебя назвали в итоге главной в этой вашей «Цитадели», не делай такие глаза, то, что я на Земле в пампасах не значит,
— Было такое, — растерянно кивнула она. — Потом отошёл, но да… — Тяжело вздохнула. — … Было.
— Понимаешь, в монархическом государстве, — продолжила Сильвия, сощурившись, уйдя глубоко в себя, — а в качестве примера оного может выступить, например, корпорация, или клан… В монархическом государстве фаворитка короля всегда весомая и значимая фигура. Почему так — вопрос к психологам, социологам и историкам, я просто констатирую факт. У короля есть официальная жена, королева, её не стоит недооценивать, и не стоит ей переходить дорогу, но реальная власть вертится вокруг фаворитки. Как отличить оную от простых любовниц? Спать король может с фрейлинами и служанками, они никому не интересны, а вот к фаворитке могут подойти серьёзные люди с предложением донести до монарха тот или иной вопрос или проект. Фаворитку и сам монарх может послать к кому-то договориться по сложным проблемам, к кому не может приехать сам, или не по статусу посылать подчинённых.
— Неформальные встречи, неформальное общение, — закивала Мерседес.
— Именно. А кроме того, через своих любовников-монархов фаворитки управляют государством. Может не всеми его сферами, но теми, в которых понимают. Совет ночной птицы куда эффективнее совета коллегии экспертов на дневном докладе. И весь мир всю историю человечества понимает, что такое положение вещей норма, моя дорогая. Похоже, кроме тебя.
— А дядя тебя…
— Да, держал за шлюху, — кивнула Сильвия, и лицо её перекосило от гнева. — «Фрейлину». Нет, поначалу, особенно после рождения Гор, допускал до участия в процессах. Я же говорю, что не припевочка, и много интересного знаю. Большая часть информации уже, конечно, «прокисла», но не вся. И я видела масштабы, видела, как это делается на верхнем этаже, а это важнее собственно знаний о скелетах в шкафах. А сука Мария Луиза, она… — Вздох, явно чтобы сдержать рвущие наружу ругательства. — Она не из тех, к кому можно подойти «порешать проект» для императора, Мерче. Это требующая поклонения статуя, каменная, просто ожившая — а с камнями никто дел иметь не хочет. Себастьяну было достаточно укоротить её, и лишить ресурсов, чтобы не могла пакостить. А ещё чуть больше заниматься домом, семьёй. Сыновьями и тобой. Ему нужно было всего лишь решиться на это и задвинуть жену, чтобы она занимала почётное и важное, но лишь своё скромное место. Но он не смог пересилить себя и предпочёл «чтобы защитить» убрать меня с политического поля.
Сильвия помолчала, глядя на тёмный силуэт проступающих во мраке гор. Долго же они тут засиделись! Ночь на дворе. И близкие, понимая важность разговора, их не трогают — Стивен сам пошёл укладывать Педро.
Собрав мысли, «приёмная мама» продолжила:
— Из могущественной фаворитки я вдруг стала «фрейлиной», Мерче. Постельной грелкой. Его игрушкой. Которую он любил, с которой хотел спать, которую пытался защитить, не желая понимать, что грохнуть «фрейлину» королеве раз плюнуть, тогда, как решить вопрос с активной фавориткой, находящейся у всех на виду, вряд ли получится. Но Себастьян не пошёл на конфликт с Марией Луизой, испугался, не захотел выходить из зоны комфорта. Я ведь ждала, что он решится. Долго ждала. Пока не пристрелила служанку, попытавшуюся убить меня — там та ещё клоака, Мерче, я всегда под подушку клала заряженный огнестрел. После чего попросила титул и домик в провинции, если у него осталась ко мне хоть капля чувств. Он уже сам понял, что «накосячил», но отыграть назад вновь не пожелал, быстро удовлетворив просьбу вместо ссоры с женой. Так я оказалась здесь.