Фрилансер. Битва за будущее
Шрифт:
Глава 9
Настоящие гаучос
Глава 9. Настоящие гаучос
Июль 2024, окрестности вольного поселения Сантисима Тринидад, округ Сан-Рафаэль, департамент Мендоса, Аргентина, ЮАИ, Земля
Конвертоплан приземлился мягко, развеяв все тревоги полёта. Да и как не волноваться, если машина была даже на вид лёгкой и хрупкой. Гортензии, проведшей на Венере какой-то год, не понять, но Мерседес, учившейся водить настоящие монструозные венерианские конвертопланы в Сьерра-дель-Мьедо, насмотревшейся на них и вблизи, и изнутри, было с чем сравнивать. Да, там, на Планете Любви, колоссальная плотность атмосферы, непонятно, аппараты летают или же плавают? Но с другой стороны, чтобы поднять в воздух такую махину, с реактором на борту, с хемозащитой и теплосбросами, со шлюзом в хвосте,
В общем, несмотря на удовольствие от полёта — а летели они от Буэнос-Айреса над прекрасными живописными равнинами, где есть на что взглянуть — приземлению и окончанию паранойи она обрадовалась.
— Девочки! Милые! Дочки!..
Сильвия встречала. Бросилась к ним под покровительственную улыбку стоящего рядом охранника в белом деловом костюме. Улыбка охранника была довольная, панибратская: «Вот, хозяйка, и твои кровинушки прилетели, встречай, а то истосковалась». Рядом с нею стоял ОДИН охранник, что для Мерседес было… Непривычно, ибо протоколы безопасности нулевых объектов въелись в кровь. Может для провинциальной аристократки этого достаточно даже для таких диких безбашенных мест, но всё равно непривычно. Хотя именно в таких захолустьях все друг друга знают, и знают, кто кого за что грохнет в случае чего, а потому люди по умолчанию спокойны и не лезут на рожон по-серьёзному.
…Однако это касается обычной аристократки. Но не при условии, что её в любой момент может убить Мария Луиза Герреро, её императорское величество, отличающаяся крайне мстительным характером.
Но нет, Сильвия ничего не боялась и бросилась обнимать «своих девочек» прямо к откидному трапу, плевав на любые протоколы.
— Гор! Цветочек! Иди сюда! Боже, как я скучала!.. Мерче, дочка, дай я тебя расцелую! Как же ты выросла, как повзрослела!.. Как же надолго ты нас тут оставила!..
Это, пожалуй, единственная серьёзная опасность, которая ей грозила в Сантисима Тринидад — быть затисканной и зацелованной до смерти. По щекам Мерседес потекли слёзы — дома!.. Она ДОМА!!!.
Наконец, плачущая от счастья Сильвия отстранилась:
— Ой, девочки, а теперь поскакали в поместье. Обед стынет!
Впрочем нет, охрана у неё была. Просто ожидала за периметром вертодрома. Девять компадритос в широкополых шляпах и пончо, с винтовками за плечами. Смотрелось комично, но шляпы были необходимы — жаркое солнце палило нещадно, а сейчас время только-только перевалило за полдень. В Северной Венесуэле, находящейся на стыке тропиков и субэкватора, тоже не сильно прохладно, отнюдь не стандартные венерианские подкупольные плюс тридцать, но здесь, в пампе, воздух сухой, аж горло дерёт, и пыльный. Потому собственно и пончо — лучшая защита… Для верховой езды. Это были настоящие пончо, не карикатурные, используемые для съёмок исторических фильмов. Да, сделаны из современных синтканей, лёгкие и прочные, способные выдержать пулю из огнестрела в упор, но это были старые добрые накидки первых гаучос, обитавших в этих краях шестьсот-семьсот лет назад. И диссонанс с оными предметами гардероба вызывали лишь рельсовки и винтовки Гаусса у мужчин за спиной.
— О, Мануэль! — воскликнула Гор, подбегая к своему старому жеребцу, которого кто-то из людей сеньоры, видя, что они выходят, отвязал и повёл навстречу. Мерседес узнала его и заулыбалась — коняшка, конечно, старичок, но Гор воспитывала и объезжала Мануэля, когда сама была ссыкухой, и тот служил ей верную службу. Имя жеребец получил в честь разбитой детской платонической любви Гор, память о которой стёрлась бы, не будь этого животного. Сердце Мерседес защемило — у сестры есть существо, которое не предаст, которое всегда помнит её — сразу видно, как обрадовалась животина — и которого можно назвать громким именем «Друг». А ещё, несмотря на возраст, Мануэль может задать жару, ибо у Стивена лошади содержатся в идеальном порядке. Особенно конь падчерицы.
К Мерседес же подвели ещё молодую, но по виду опытную лошадь, года два-три животине. Уже есть степенность во взгляде, чёткость, размеренность и неторопливость в движениях, но при этом ещё плещется в глазах молодецкий задор. Лошади уже были оседланы, и у её транспорта стремена отрегулированы под её, Мерседес, непростой рост (плюсик в карму Стивену и Сильвии, всё помнят, хотя столько лет тут не была!) А раз так, то она, несмотря на то, что была в жёстком «венерианском» мини, бодро, с небольшого разбега, вскочила в седло, пустила коленками лошадку рысью, и лишь после этого продела ноги в стремена, ловя непривычные за последние восемь лет ощущения свободы и кайфа.
—
— Стой, Мерче! Я с тобой! — раздался голосок Гортензии сзади. Догонит, не стоит останавливаться. Все догонят. А пока…
— Э-ге-ге-гей! Свободу пампасам! Да здравствует Аргентина!!!.. — разносился над степью её необузданный дикий крик.
Кавалькада скакала за нею, чуть отстав, ловя ветер, оставляя за собой пыльный столб. Мерседес, без пончо и шейной маски, без очков и тем более привычного шлема от скафа, быстро набрала полные глаза пыли, пылью покрылась и одежда (на выброс), забилась в рот и нос, что с непривычки хотелось кашлять. Но ей было хорошо. Господи, ей впервые было хорошо за незнамо сколько времени!!!
А вот и поместье Паолли. Выгнав энергию в скачке, заезжали на территорию шагом. Она и Гор с Сильвией и невозмутимым охранником в белом в головной группе, страхующие компадритос — чуть сзади. А вот тут уже охрана была серьёзной — блокпост перед въездом, брустверы из мешков с песком с двумя автоматическими турелями слева и справа от ворот, и поднимающиеся чуть вдали, ближе к центру территории поместья, антенны радаров, как и зенитный автомат позади блокпоста, тоже за примитивным, но достаточно эффективным бруствером. Раньше, до её бегства на Венеру, тут, конечно, была охрана. Но чтобы ТАК…
— Готовитесь к войне? — кивнула она на зенитную установку и турели Сильвии.
— А что делать? — посуровела та.
— Приходилось уже использовать?
Мать Гортензии нахмурилась.
— Пока слава богу нет. — Грустная усмешка. — Поставили для того, чтобы не пришлось. Вон, парней наняли много, а мы не настолько богаты, чтобы позволить себе содержать целую армию. Но лучше так.
— Компадрес? — хмыкнула Гортензия. — Опять что-то требуют и угрожают?
— И да, и нет, — покачала Сильвия головой. — Недавно в этих краях промышляла банда из Сан-Рафаэля. Попыталась тиранить местных. Те им объяснили неправоту. Как мне сказали, кто-то в Буэнос-Айресе парням намекнул, что им ничего не будет, если они похулиганят ЗДЕСЬ, — выделила сеньора Паолли это слово и обвела рукой вокруг. — И правда, «крыша» серьёзная — ни одно обращение, ни одна жалоба на них, ни к чему не привели.
Мерседес улыбнулась. Какая знакомая для задворок Империи картина — выживание местных — дело рук самих местных. Как ей, маленькой имперской принцессе, говорили на уроках: «Для того, чтобы триста миллионов квалифицированных работников могли производить нужный Империи стратегический товар, обеспечивая её безопасность, они должны иметь в достатке железо, титан, цинк, молибден, германий, галлий и ниобий. А для чтобы у них эти вещества были в достатке, остальные три с лишним миллиарда должны 'сосать лапу». В оригинале намекалось, что не совсем лапу. И жить в фавелах и иных трущобах, борясь каждый день за выживание. Без галлия, германия, ниобия, цинка и вольфрама. То есть в средневековье. И если в фавелах самая популярная форма организации — это банды, «крышующие» районы, то тут, в сельской местности в пампасах Аргентины, местные в основном организуются в коммуны, поддерживая друг друга, в том числе с оружием в руках. Да, пушки Гаусса и автоматические турели может позволить себе иметь только аристократия. Или такие, как Сильвия — лица к ней приравненные. Но у местных хватает огнестрела самого широкого пошиба, спектра применения и самой разнообразной номенклатуры, который всё компенсирует. Тутошние умельцы могут выточить и слепить из говна и палок что угодно, благо, печатные принтеры есть у каждого уважающего себя сельхозпроизводителя, а имперская полиция не заглядывает в эти места десятилетиями. Организовавшиеся местные величают себя «компадрес», «друзья-товарищи», и реально стоят друг за друга. Когда сюда прибыла Сильвия, получив землю из рук самого императора, отнеслись к пришелице насторожено, даже были эксцессы провоцирования её на какие-либо негативные действия. Но рассосалось, ссыльную бывшую любовницу императора, показавшую, что она не задирает перед местными нос, приняли. После чего она сблизилась с одним из компадрес по имени Стивен Паолли, местным пусть мелким, но аристократом, имеющим собственную адвокатскую контору в Сан-Рафаэле и небольшую банду головорезов, чтобы та (вместе с хозяйством в Сантисима Тринидад и других поселениях где есть бизнес сеньора) не пошла по миру. Два года ухаживаний, и у Гортензии официально появился отчим, а личное поместье Сильвии, по закону не облагающееся налогом и не подлежащее досмотру, кроме как при подозрении в очень серьёзных преступлениях, превратилось в семейную и очень неприступную крепость, охраняющуюся работающими на сеньора вольнолюбивыми местными бойцами, называемыми «компадритос», «младшие друзья-товарищи». Так что пришлым тут ничего не светило — местные слишком хорошо организованы. Да и если бы это была серьёзная попытка… Нет, Мерседес была уверена, что тётушка просто намекнула бывшей сопернице, чтобы та не расслаблялась, не более. Женская месть она такая.