Фрилансер. Битва за будущее
Шрифт:
— Зову? — Кивнул на дверь.
— Зови. Где, когда? — И только теперь улыбка её стала залихватской, а в глазах заплясали весёлые искры.
— Хочу потащить её на вершину мира, — признался я. И глядя на недоумённое выражение лица сеньоры, пояснил:
— Смотровая площадка шпиля башни. Меня уже возили туда пару раз. Первый раз королева, когда решала, брать меня или нет. А после… — Я замялся. — В общем, я туда сам просился. Там здорово. Самая высокая точка планеты, если считать искусственные строения над поверхностью.
— Что ж, дерзай, — похвалила она выбор. — Действительно, вершина
— Разве могу отказать такой ослепительной сеньоре?
— Подхалим!
Открыл створку, выглянул в коридор. Фрейя болтала с охраной. Подошёл, вскинул руку в жесте «салют»:
— Юный коммунист Шимановский пост сдал!
— А? — не поняла высочество.
— Говорю, теперь ты иди. Сирена хочет теперь с тобой наедине.
Хотелось схохмить, что, дескать, я её не удовлетворил, но посчитал это излишним.
Фрейя вошла. Чувствуя, что происходит нечто важное, эпохальное, на ватных ногах подошла. Села.
— Что ты думаешь насчёт него? — в лоб спросила Сирена. «Знает» — поняла она. Пожала плечами.
— Я ещё не решила.
— А решать пора. — Укор в глазах.
Она опустила голову.
— Изабелла проговорилась. Нажралась сегодня, как сука, бред несла, убить грозилась. Но бред, не терпящий двоякого толкования. А до этого девочки передали, что Мия… Или Роза, кто они там, принесли ему кольцо. Не знаю как вся планета, но корпус уже всё знает, в полном составе.
— Но ты, раз в курсе, что-то за этот день решила? — посуровел взгляд мачехи.
Сирена всегда была авторитетом для Фрейи. Ибо попала с её воспитанием в такое окно, когда смогла стать оным авторитетом. Когда отец с мамой ещё не разосрались так, что вся планета воздушную кукурузу жевала, следя за их ссорами. В частности, когда мама запретила отцу видеться детьми. По Бэль это ударило больше всего, по Эдуардо — чуть-чуть зацепило, а вот её сия чаша обошла. Фрейя доверяла Сирене такое, что даже матери нельзя рассказывать. Например, про первых мальчиков. Альфригг, Берлинг, Двалин и Грер…Её первый раз был как в поэмах, только в реале вышло чуть хуже, чем ужасно. И лишь вмешательство этой грозной женщины, запугавшей юнцов и их семьи, позволило избежать скандалов и распространения информации о её позоре по венерианскому Олимпу. Нет, сейчас-то, конечно, об этом знают, но прошло время, и тому эпизоду не придают значения. Было — и было. Дорога ложка к обеду, и Сирена ей свою ложку организовала.
— Я… Сирена, я не знаю. Я не знаю что делать! — подорвалась Фрейя и зашагала по широкой палате взад-вперёд. — Просто не знаю! Я… — Остановилась, и из глаз её потекли слёзы горечи и обиды. На себя, наверное, такую дуру и трусиху, не могущую определиться.
— А чего бы тебе хотелось? — Мачеха была неумолима, и в её голосе не было ни капли романтики.
— Я… — Фрейя вернулась, вздохнула и села назад на стул. — Ты знаешь, как нежны его руки? Мы были прошлую ночь вместе, и он… И его… — Залилась румянцем. — Когда я с ним, я сама не своя.
— Но когда его нет рядом?… — Мачеха вопросительно выгнула бровь, и Фрейя, не выдержав, опустила глаза
— Это моя страна… — буркнула она. — Он пришёл, всё переделал… И я… Я даже слово ему не могу сказать! — Успокоилась, подняла взгляд и посмотрела глаза в глаза ровно. — Но потом приходит он. И я снова таю. И понимаю, что это правильно — охотник на мамонтов, он решает мои проблемы, а я за его каменной спиной.
— И в чём проблема? — немигающий холодный взгляд.
— В том, что наступает утро, и он уходит. И творит дичь. И я даже окрикнуть его не могу. Хочу, ибо это неправильно, но не могу. Потому, что он потом придёт, обнимет, и я снова растаю. Растекусь юшкой. И зделаю как ему надо.
— У тебя два варианта, — покачала головой Сирена. — Или тихое семейное счастье за каменной стеной… Или…
Договаривать было не нужно, обе всё понимали. Или любовь, или власть.
Хуан не даст ей править. Не даст управлять страной. Титула «консорт» на Венере нет, но он будет негласным Императором, причём с большой буквы. А она — всего лишь королевой.
— Что для тебя важнее? Я не давлю, и не склоняю к тому или иному варианту, — потеплел голос мачехи. — Ты должна решить сама. Один раз и на всю жизнь. Ибо второго шанса не будет.
— А если?..
— Нет. — Сирена покачала головой. — Тянуть время ты можешь. Но сколько? Неделю? Месяц? Год?
— Год? Смешно! — Фрейя хмыкнула.
Да, если она выберет семейный уют… Хуан просто не даст ей второго шанса не просто сделать выбор, но даже подойти к точке, где она сможет на оный выбор претендовать. Задавит и пошлёт на кухню — как там в недавно обронённом им во время постельных игр афоризме: «Kinder, Kuche, Kirche, три волшебные немецкие 'К». Откуда он всё это знает?
А если она выберет власть… Хуан снова не даст ей второго шанса. Это будет навсегда. А ситуацию усугубят все эти вертихвостки, начиная с собственной сестры. Сирена права, это будет один раз… И навсегда, что бы она ни решила.
— У тебя ещё есть время подумать, — тепло улыбнулась мачеха, и с неё как будто спало наваждение. — Решай, Фрей. Мы любим тебя, и не хотим, чтобы ты совершила ошибку. И помни, что бы ты ни выбрала — я всегда с тобой! — Она раскрыла руки в объятья, в которые Фрейя нырнула. — Мы все всегда с тобой, — нежно погладила её по голове. А теперь иди, твой кабальеро заждался. Ему кольцо карман жжёт. Кстати, не вздумай крутить носом, что дешёвое — сейчас важен сам посыл, а не стоимость.
— Рядом с ним никакая стоимость не важна. — Фрейя произнесла это и непроизвольно мечтательно улыбнулась. — Хорошо, выздоравливай. — Поцеловала Сирену в щёку и направилась к выходу.
Глава 16
Вершина мира
Глава 16. Вершина мира
Всё-таки знает.
Впрочем, ничего удивительного. Роза колечко вернула не в привате, на глазах слуг и Бэль. А у нас как правило достаточно одной любопытной ангельской мордашки, чтобы весь корпус был в курсе. Даже слово предшественники придумали, «телеграф». Да и сама Бэль… Надо же, напиться в зюзю! А когда сеньорита позволяет себе лишнего, её языку сам чёрт не брат.