Фронтера
Шрифт:
По утрам он пил пиво, по вечерам — мескаль. Раз в неделю покупал галлюциногенные грибы, Psilocybe cubensis, у мальчика, привозившего свежие овощи. Грибы преображали разваливающийся дворец былых наслаждений в сказочный край, лианы и сорняки на заброшенных кортах для игры в джай-алай обретали таинственный смысл, а круглое здание казино в окружении крошащегося бетона вертолетных площадок уподоблялось покинутому инопланетному звездолету. Внутри пыльно, мебель все больше поломанная.
По ночам он смотрел на Марс.
Он потерял счет проведенным в отеле ночам и стоимости проживания. Капиталы,
По песку искусственного пляжика, не более роскошного, чем остальная зона отдыха при отельчике, прошуршали шаги. Кто-то направлялся к нему. Риз продолжал валяться с закрытыми глазами, предполагая, что это нетерпеливый портье. Других людей в отеле, по всей вероятности, не было. Он выставил большой палец и мизинец в проверенном временем мексиканском жесте, означавшем просьбу выпивки, и проговорил:
— Otra, por favor [4] .
— Риз?
Он с трудом открыл глаза. На расстоянии вытянутой руки стоял молодой североамериканец в синей рубашке без воротничка, штанах цвета хаки и зеркальных очках. Темные волосы его были подстрижены коротко, на четверть дюйма от макушки, и во всей позе молодого человека чувствовалось напряженное ожидание корпоративного наемника.
— Иисусе, — произнес Риз, преодолевая сопротивление силы тяжести, чтобы приподняться. — Кейн, ты, что ли?
4
Повторите то же самое, пожалуйста (исп.).
— Давно не виделись, Риз.
Другой не протягивал руки и не менял выражения.
— Иисусе. — Риза застали врасплох, он чувствовал себя немного глупо и отчасти испугался непреклонной безэмоциональности Кейна. — Ты что тут делаешь? Как ты меня нашел?
Кейн пожал плечами. Профессиональная работенка, подумал Риз. В последнюю их встречу Кейну было не больше шестнадцати; он еще учился в старших классах и был очарован до немоты правом доступа в закрытые лаборатории НАСА. С некоторым усилием Риз припомнил и еще кое-что о Кейне: его отец разбился в автокатастрофе, и мальчика воспитывал дядя, Морган. Казалось, с тех пор прошло немыслимо долгое время.
— Я тут по делам, — сказал Кейн. — У меня предложение, если ты, конечно, захочешь выслушать его.
Риз отметил, что Кейн нервно жует губы; сухие чешуйки кожи отшелушивались над свежими кровавыми рубчиками.
— Ладно, — сказал Риз, — секундочку.
Стараясь не качаться из стороны в сторону, он подошел к бассейну и нырнул в него. Он проплыл по всей длине водоема, а когда поворачивал обратно, легкие уже горели и ноги спазматически бултыхались. В НАСА у него всегда были проблемы с весом, поскольку он отличался крупным, ширококостным телосложением. Теперь он растолстел и окончательно потерял форму.
Плыви, приказал он себе. Сложил руки чашечкой, стал загребать все глубже,
— Ну, пошли поговорим, — произнес он.
Они переместились в бар. Риз взял себе очередную «богемию», Кейн ограничился теуаканской минералкой.
— Ты же помнишь «Палсистемс»? — спросил Кейн. — Компанию моего отца.
— Конечно, — сказал Риз. — У меня их акции есть. Я консультировал «Палсистемс», когда они получили крупный контракт на марсианскую аппаратуру.
Это была только часть правды, а остального он озвучивать не хотел. В действительности он провел в хьюстонском офисе «Палсистемс» несколько месяцев, последовавших за коллапсом американского правительства. Он искал определенную информацию. Чтобы не привлекать внимания Моргана, он обзавелся поддельными документами, отрастил волосы и отпустил бороду. Он счел, что новый облик никому не внушит подозрений.
Хьюстон был очевидной следующей целью после Вашингтона, где исчезала одна должность за другой, пока правительство отчаянно пыталось ужаться в сократившийся бюджет. Он два года методично копался под прикрытием в вашингтонских архивах, разыскивая записи или текстовые версии любых переговоров с колонистами, которые предпочли остаться на Фронтере.
В Хьюстоне ему повезло не больше, а проведя там несколько месяцев, он вдобавок заимел параноидальный страх перед Морганом. В бытность свою сотрудником НАСА Риз считал Моргана напыщенным болваном, клоуном, которому от публичной должности только и надо, что эго почесать. Он вспоминал, как Морган размашисто хлопает его по спине на виповской вечеринке близ хьюстонского ЦУПа, как заставляет одного из астронавтов свозить на Марс и обратно груз пиджачных шпилек, как умудряется влезть на любое фото со знаменитостями НАСА.
Но, оказавшись внутри твердыни Моргана, Риз познакомился с другой стороной личности этого человека, сокрытой от внешнего мира. Тут Морган был подобен фатуму. С первого момента, как Риз устроился за терминалом в углу отдела тестирования, его начали бомбить корпоративной пропагандой: «Палсистемс» кормит нуждающихся, ремонтирует общественные дороги, наводит в городе закон и порядок. Во всем этом Ризу виделось мессианское безумие. Морган не считался с жизнями отдельных людей, а только со своим публичным образом, оценками состояния и оправданием истории.
Как бы в меня вцепились его пиарщики, думал Риз. Бывший астронавт, опустившийся и нашедший спасение в корпоративной мечте. Спустя несколько дней после того, как ему явилась эта мысль, он упаковал вещи и поехал дальше.
— Именно, — сказал Кейн. — Поэтому, конечно, ты с ним знаком. Когда правительство ушло на дно, «Палсистемс» выступили основным кредитором НАСА. Им удалось перебить предложения конкурентов. Теперь «Палсистемс» принадлежат весь Космический центр имени Линдона Джонсона в Клир-Лейк, два шаттла, привилегированные окна запуска на мысе Канаверал и кое-какое брошенное на орбите оборудование. — Кейну принесли минералку, и он запил ею зеленую таблетку. — В том числе работоспособный корабль, предназначавшийся для марсианской программы.