«Фукусима»
Шрифт:
Мы же хотим учить особенно чужих детей. Ну, может быть, я бы ещё и научил чужого, желательно девочку, желательно восемнадцати – двадцати лет.
А Леонардовичу передаю огромный привет из Брянска от папы Юры. Про Юру расскажу в другой сказке… Но эта сказка криминальная и грустная.
Старикашка
Старикашка, лет ста, принёс древние вещи. Он сказал, что это вещи из дворца на Невском: мол, его прадед притащил во время революции и спрятал под полом. Они с внуком меняли гнилые полы и нашли этот маленький склад. Старикашка сказал, что
А мы едем дальше, потому что такая погода стоит замечательная и нельзя не любоваться этими видами, этими облаками. Красота!
Счастье – когда можно ехать куда едешь..
Фаина
Девушка с ограниченными возможностями. Но это она сама так сказала, потому что она не возбуждает меня. Не совсем в том смысле, потому что между ног у неё полный мокрый порядок. Расскажу подробнее.
Пошли мы с ней на танцы. Она долго ныла:
– Хочу танцевать, хочу танцевать! – Ныла, ныла, ныла… И пригрозила, что изменит мне, если я не пущу её танцевать.
Я сказал:
– Вперёд и с песней! Попробуй, как это сладко – изменять!
Короче, она уговорила меня, и мы пошли вместе в ресторан «Мимино». Там живые музыканты играют и поют. Фаина вышла и пошла танцевать, а меня потащила за руку. Стою, трясусь с ней под музыку, переминаюсь с ноги на ногу… Короче, не хочу и не могу танцевать. Не смогла она меня зажечь, – видимо, настроение было неправильное, вот поэтому у неё ограниченные возможности и есть.
Зато она пишет стихи и дарит мне их, а стихи все про любовь. Ах, Фаина!
А после ресторана у неё возможности оказались на высоте, но это история не для этой книги.
Еду и распеваю из «На-На»:
– Фаина, Фаина, Фаина, Фаина, Файна-на…
Филин
На затяжном правом повороте увидел, как на дороге что-то лежит. Подъехав поближе, заметил сову или филина. Птица лежала ещё не раздавленная, красивая, крылья в стороны раскинуты, как руки у мертвеца, и блестят. Видимо, сбили на скорости совсем недавно. Скоро птицу расплющит машина, и сожрут насекомые, бактерии и другие жители леса.
А между тем сова на планете самая распространённая птица. Этих хищных птиц больше, чем всех остальных, вместе взятых. Они летают бесшумно и пожирают миллионы и миллиарды мышей и бурундуков.
У нас в музее СССР жил сбитый машиной совёнок или маленькая сова – я не очень в них понимаю. Совёнок залетел под потолок и сидел на трубе весь день. Что он делал ночью, никто ничего не знает. Через три дня совёнок просто упал замертво. Все плакали. Он никому не причинил никакого вреда, а его сбила машина. Добрые люди подобрали его и принесли в музей, но он всё равно умер.
Дорога – это смертоносная река: в неё легко можно войти, но не всякий выйдет оттуда живым и здоровым. Объезжайте, пожалуйста, животных, птиц и всяких лягушек, ящериц, бабочек и ужей, сидящих или ползущих и думающих, что на дороге тепло, уютно и безопасно. Страшное заблуждение,
Про войну я не рассказываю сказки и пересказывать не буду, даже в другой книжке.
Барахольщик
Сегодня пришла девушка, она принесла статуэтку бабушкину – бык с огромными рогами. Договорились на двести рублей. Голова этой статуэтки-быка отворачивается. Я сразу это понял и, когда девушка ушла, открутил голову. Там нашёл монеты: три серебряных рубля, завёрнутые в старую газету. Газета «Правда» тридцать восьмого года. Бумага пожелтела, и развернуть её невозможно, не порвав. Но читать её у меня не было никакого желания.
Монетки недорогие, но всё равно пригодятся. Может быть, я отдам их Наталье. Её сын собирает все иностранные и старинные деньги, и она забирает все мои монеты и купюры из путешествий. Хорошо, что не забирает новые деньги, которые я и так трачу на неё, если, конечно, есть настроение. Но Наталья легко делает моё настроение приподнятым.
Вообще-то очень здорово собирать старые вещи, разный хлам, из которого можно что-то делать. Мысли что-то делать из старого барахла посетили меня давно. Но тогда я не знал, что из старого хлама соберу мотоцикл и буду ездить на нём по стране. Этот мотоцикл я потом назову Фукусимой, но про Фукусиму будет отдельная история, отдельная глава, отдельная сказка.
Волк
Позвонил мне Витя и говорит: «Приезжай за микшером».
Микшер – это такой прибор для музыкальных выступлений. Я говорю: «Волк, только мне нужен самый лучший, какой есть». Волк отвечает: «У меня есть для тебя». Я всё бросил, слез с Анджелинки и поехал к нему.
Он, когда был маленьким, услышал джаз то ли Би Би Кинга, то ли Чарльза и с тех пор стал поклонником джаза.
Когда мы были студентами, он сказал: «Помоги мне». Я говорю: «Что делать?» – «Надо «скоммуниздить» гитару». – «Не проблема, а где?» – «Дом пионеров». – «Ну ладно, поехали».
Собрались с ним ночью, у него был мопед, и мы на этом мопеде поехали. Руки трясутся страшно, а там коммуниздить ничего не надо, потому что это была какая-то гуманитарная помощь, то ли кубинская, то ли испанская. Короче, мы приехали смотреть гитары и джазовые инструменты разные. Мне достался саксофон. Берегу этот саксофон с тех пор. А Витя взял себе гитару – какую-то мексикано-испанскую или португальскую, не помню. Помню, как я ему привозил струны из Италии. Привёз, да не те. Он меня ругал, и дело даже было не в деньгах, а в том, что нужны были какие-то особенные струны, а я привёз ему обычные, да ещё для электрогитары.
С тех пор много воды утекло. Много джаза Вити переслушал, но мы с ним нет-нет да и вспоминаем этот случай, хохочем.
А сегодня мы этот микшер подарим группе «0:40», потому что они всё время приезжают, играют бесплатно, а оборудования у них не хватает. Теперь будет хватать.
Волк очень много чем помогает, дай Бог ему здоровья. Он до сих пор работает как папа Карло. Я бы его назвал Папа Карло, но кличка Волк прилипла к нему, и теперь навсегда. Вот я завтра поеду в Калугу.
Витя, привет тебе из Калуги от ребят-музыкантов.