Фурия для Дракона
Шрифт:
Свободы выбора? Не, не слышали.
И с какой стати какая-то прислуга позволяет себе говорить со мной таким тоном? Но злость, что взметнулась во мне, так и не смогла найти выхода. Я даже рот не смогла открыть, чтобы высказать этой обнаглевшей женщине все, что я думала о ней и о ее драгоценном Александре Асгарде.
Служанка прищурилась, глядя в мои полные ярости глаза, после чего удовлетворенно хмыкнула.
– Ладно, спрячем эту недовольную морду под вуалью, – она хлопнула в ладоши, и одна из горничных тут же подскочила ко мне и опустила ткань на мое лицо. – Чтобы не портила настроение своему жениху.
Морду?
Но все, что я могла, это бессильно скрипнуть зубами и пообещать отомстить. Неужели эта женщина не понимала, что я стану ее хозяйкой? И в этом случае ей сильно не поздоровится. Или я чего-то не улавливала относительно Александра Асгарда?
Когда в комнату явился мой отец, лично проверить, готова ли невеста к церемонии, я попыталась поговорить с ним, попросить отменить эту свадьбу и дать мне хотя бы еще немного времени. Нельзя вот так выходить замуж, даже толком не познакомившись со своим женихом. Но с моих губ не сорвалось ни слова. Верита полностью овладела моим разумом, и когда меня сопроводили к карете и усадили в нее, со стороны я действительно, наверное, выглядела как довольная жизнью невеста. Потому что отец, который минутой позже опустился на сидение напротив, смотрел на меня с явным удовлетворением.
Королевский дворец был недалеко от побережья, и до храма Альвин нам предстояло добираться всего несколько минут. Но даже этим временем я не могла воспользоваться, чтобы задать отцу все волновавшие меня вопросы. В первую очередь, что он сделал с Сигмаром. Я не верила, что при всей своей жестокости король просто взял и отпустил мою виверну на все четыре стороны. Наверняка он продолжает держать моего питомца в заточении, чтобы и в будущем иметь на меня рычаги влияния. Скорее всего, отец рассчитывал через меня манипулировать Александром Асгардом, а там уже и до императора Солнечной Долины недалеко.
Я открыла рот, чтобы попытаться задать вопросы, пока у меня еще оставалась такая возможность, но карета плавно остановилась, и практически сразу дверца с моей стороны распахнулась. К моему удивлению, руку, чтобы помочь спуститься, мне протянул мой жених.
Я покорно вложила свои пальцы в его большую ладонь и почувствовала, как взгляд Александра заскользил по моему телу, оценивая все изгибы и выпуклости. Платье сидело на мне, как влитое, идеально подчеркивая тонкую талию и приподнимая грудь. И пусть лицо было скрыто вуалью, все остальное было выставлено на всеобщее обозрение.
– Раз приветствовать вас, рэя Вар, – глубоким бархатистым голосом произнес мой жених и неожиданно откинул занавесь, которая не позволяла мне его разглядеть. Александр выглядел очень представительно. Для свадебного наряда он выбрал белый цвет, и в камзоле с серебряным шитьем его плечи казались еще шире.
– Рэй Асгард, – когда лакей помог моему отцу выбраться из кареты, он подошел к нам. – Разве вы не должны ждать невесту в храме?
– У меня не было сил томиться ожиданием, – губы моего жениха дрогнули в усмешке. – Я слишком сильно хотел ее увидеть.
– Но как же приметы? – нахмурился отец.
Александр в ответ на это недоверчиво приподнял брови, после чего расхохотался.
– Приметы? – спросил он, успокоившись. – Я не знаю силу, которая могла бы разлучить меня с моей невестой на
Мужчина посмотрел на меня.
– Возможно, новость о нашей свадьбе была слишком внезапной для вас, рэя Вар, – сообщил он. – И вы наверняка уверены, что никогда не сможете меня полюбить. Но я готов поклясться, что как только мы узнаем друг друга получше, ваше мнение изменится. Я не стану торопить вас, и постепенно ваше сердце оттает.
Я сильно сомневалась в этом. В моем сердце не было места любви, пока в нем горела ненависть к Лориану Найтгарду. Но я не могла даже сказать об этом. Мне было отчасти жаль Александра, потому что, судя по взгляду, он явно испытывал ко мне нечто большее, чем просто интерес, и я сильно сомневалась, что когда-либо смогу ответить взаимностью.
– Посмотрите, как здесь красиво.
Мы стояли у самого храма Альвин, и прямо за ним начиналось побережье. Солнце золотило спокойную гладь воды, и стеклянные ступени, что спускались вниз, были практически не видны под прозрачной поверхностью. На набережной было тихо. Большинство заведений открывали свои двери после обеда и работали до последнего посетителя. Я глубоко вдохнула в себя просоленный морской воздух, и мои глаза наполнились влагой.
– Жрец уже ждет, – поторопил нас отец, все еще недовольно хмурясь.
– Без нас он не начнет церемонию, – шутливо отозвался мой жених. – Скажите, рэя Вар, отчего вы так молчаливы сегодня? Накануне у вас, помнится, нашлось немало слов для меня.
Я посмотрела на него, но вряд ли мое застывшее лицо смогло отразить недоумение. Неужели он не в курсе, что меня буквально искупали в верите, чтобы я была покорной? Наверное, это было полностью инициативой моего отца. Вполне в его духе.
С моих губ сорвался прерывистый, тяжелый вздох. Судя по безмятежному лицу жениха, его это ничуть не взволновало. Еще несколько мгновений он любовался рассветом, будто видел его последний раз в жизни, после чего, взяв меня под руку, увлек к храму.
Несмотря на то, что святилище Альвин проверили вдоль и поперек непосредственно перед церемонией, отец все равно выглядел встревоженным. Он о чем-то переговаривался со своим командиром по безопасности, и тот непрестанно хмурился, после чего, кажется, послал в замок за подкреплением. И чего они так боялись, интересно?
Я подозревала, что мои соратники на вивернах решили не бросать меня в беде и готовили какую-то акцию. Мой взгляд то и дело возвращался к нему, где могли появиться Фурии на вивернах, но голубая гладь оставалась безоблачной и чистой. Мое сердце болело и сжималось, потому что в случае провала моих друзей ожидала печальная судьба. Я одновременно хотела, чтобы они прилетели и спасли меня, и в то же время боялась.
Но ничего так и не произошло. Александр сопроводил меня под своды храма, где собрались самые близкие соратники отца. Простой народ на это торжество не пригласили, и у меня сложилось впечатление, что король вообще не хотел особо афишировать мое бракосочетание. Не ясно было только, какими соображениями он руководствовался.
Жених так и не вернул на мое лицо вуаль, и я могла хорошо видеть внутреннее убранство храма. Несмотря на то, что Альвин давно удалилась в свои дальние чертоги, она все равно оставалась главной богиней нашего мира, самой любимой и почитаемой.