Фурия первого лорда
Шрифт:
Она остановилась справа от Принцепса, пустив свою лошадь наравне с его. Взгляд девушки-марата был полон решимости.
— При штурме города ворота не были разрушены, — сообщила она. — Сейчас они закрыты и охраняются. На стенах и в небе над городом полно ворда.
— С этим возникнут проблемы, — сказал Фиделиас. — Осадного снаряжения у нас нет.
Принцепс покачал головой.
— Оно нам и не понадобится, — произнес он, затем глубоко вздохнул, будто готовя себя к чему-то
Брови Фиделиаса невольно взлетели вверх. Осадные ворота великих городов Алеры были сделаны не только из стали и камня.
Они были насквозь пропитаны всевозможной магией фурий, и заклинания ежегодно обновлялись, накладываясь друг на друга, словно слои краски.
И все это делалось лишь с одной целью — сделать ворота почти полностью невосприимчивыми к воздействию враждебной магии фурий.
Такая преграда не подвластна даже кому-то уровня Верховного Лорда.
— Считаете, у вас достаточно сил, чтобы справиться с этим, сэр?
Принцепс кивнул:
— Да, считаю.
Некоторое время Фиделиас изучал уверенный профиль Октавиана.
— Остерегайтесь высокомерия, Ваше Высочество.
— Высокомерием это можно будет назвать, только если у меня ничего не выйдет, — ответил он. — Кроме того, мне тоже нужно проверить себя. Если я собираюсь унаследовать место своего деда, скрывать свои возможности вечно у меня не получится. Мне нужно показать, на что я способен.
Китаи тихо фыркнула.
— Вороны, давно пора, — сказала она. — Значит ли это, что и мне можно больше не таиться, Алеранец?
— Не вижу препятствий для этого, — ответил Принцепс.
Фиделиас удивленно приподнял брови:
— Ваше Высочество? Я знал, что ей подвластно незначительное заклинательство фурий, лампы и всё такое, но…
— Но? — на его губах промелькнула слабая улыбка.
— Но она же марат, сэр. Мараты на заклинают фурий.
Принцепс изобразил на лице притворно удивленное выражение:
— Серьезно? Ты уверен?
Фиделиас ответил ему кислым взглядом.
Принцепс искренне рассмеялся.
— Ты, вероятно, заметил, что нашего дорогого Посла мало заботят нормы поведения.
— Не когда они просто смехотворны, — фыркнула Китаи.
Оба предложения прозвучали так последовательно и близко друг к другу, что казались продекламированными актерами по сценарию или произнесенными одним и тем же лицом.
Фиделиас разглядывал их глаза одного цвета, как будто в первый раз, чувствуя себя глуповато.
— То, как Марат действует в тандеме с животным своего клана. Это больше, чем просто их обычай, не правда ли?
— Это связь, — сказал Принцепс, кивая. — Сам
— Это потому, что знания, свободно передаваемые другому, не вполне знания, Алеранец, — ответила Китаи. — Это слухи. Нужно учиться самому.
— И эта связь… позволяет ей заклинать фурий наравне с тобой, — произнес Фиделиас.
— По всей видимости, — ответил Принцепс.
Китаи на секунду задумчиво нахмурилась, затем произнесла:
— Он сильнее. Может лучше фокусировать свои способности. Но у меня лучше получается управляться с несколькими вещами одновременно.
Принцепс в ответ удивленно приподнял брови:
— Ты так считаешь?
Китаи пожала плечами.
Фиделиас нахмурился:
— Посол… вы сейчас подобрались под завесой к городским воротам и пытались их разрушить?
Китаи угрюмо глянула на Фиделиаса… но ничего не сказала в ответ.
Принцепс переводил взгляд с одного на другого с нечитаемым выражением лица, затем произнес:
— Это было очень чутко с твоей стороны, Китаи.
— Мы хотим разрушить ворота, — сказала она. — Так какая разница, кто именно разрушит их и когда?
Октавиан кивнул:
— Очень заботливо.
Китаи бросила на него еще более мрачный взгляд:
— Не говори так.
— Чего не говорить? Что мне приятна твоя забота?
Она слегка хлестнула его по ноге концами своих поводьев.
Марат, заклинающий фурий, в непосредственной близости от Принцепса Империи.
Принцепса, который никогда не демонстрировал своих способностей, помимо самых основных, элементарных навыков… и, видимо, за исключением случаев, когда его воздействие на фурий было таким внушительным, что трудно было представить себе, что это вообще может быть плодами чьего-то заклинательства.
Фиделиас, в свою очередь, доказанный и сознавшийся предатель Короны, наемный убийца на службе врагов Принцепса, открыто скачущий по левую руку Октавиана, под чужим обличьем и смертным приговором, добровольно оставался там, где он был.
Между тем, в войске позади них за стягом Принцепса следовали тысячи лучших отрядов старейших врагов Алеры, не говоря уже о другом противнике. После Китаи, которую с Октавианом объединяло гораздо больше, чем любовь.
И все они готовились к штурму алеранского города, захваченного врагом, о котором десять лет назад никто даже и не слышал.
Мир становился очень странным местом.
Фиделиас про себя усмехнулся.
Да, странным. Но, по какой-то причине, он больше не чувствовал себя слишком старым, чтобы с этим справиться.