Фуршет с трагическим финалом
Шрифт:
ЭПИЛОГ
На следующий день после окончания этого дела Лариса приехала в ресторан непривычно рано. И, к своему удивлению, не застала там Степаныча, который к тому времени благополучно излечился от конъюнктивита и уже приступил к своим обязанностям.
Это удивило Ларису. Она поспрашивала персонал, не знает ли, где он. Персонал отнекивался, более того, Лариса уловила в интонациях некоторых официанток и поваров радость по поводу того, что администратора нет на работе. А шеф-повар
— Без этого ворчливого параноика работа лучше идет.
Лариса, в общем-то, во многом была с этим согласна. Но Степаныч, в силу некоторых ее личных особенностей, а именно неусидчивости и авантюрности, был незаменим в качестве подстраховки. Несмотря даже на его некоторые личные особенности, которые очень метко охарактеризовал шеф-повар.
Но гораздо более, чем отсутствие на работе Степаныча, ее удивил Евгений. Началось с того, что он явился в ресторан около полудня абсолютно трезвым. На лице его была написана серьезность. А одет он был в темный костюм, который ему абсолютно не шел и старил лет на десять. Котов хранил его на случай каких-нибудь траурных мероприятий, втайне надеясь, что это будут похороны Степаныча. Ну и для других официальных целей. Вроде той злополучной конференции.
Тогда он не надел его только потому, что стояла ужасающая жара.
— Ты такой торжественный, будто собрался на похороны, — съязвила Лариса.
— А что, Степаныч на работе? — на всякий случай спросил он.
— Нет, почему-то не вышел.
Котов поднял брови вверх, обдумывая что-то про себя. Сердце его забилось в радостном предчувствии.
— Неужели я попал в точку? — пробормотал он.
Лариса не совсем поняла, о чем это он, и списала все на последствия алкоголизма. Но радость Котова была явно преждевременной. Поскольку сзади, подобно шагам командора, раздалось знакомое топанье пятками господина Городова.
— Здравствуйте, — смущенно сказал Степаныч и откашлялся. — Я это… дико извиняюсь. Тут у меня небольшие проблемы…
— Денег нет, — отрезала Лариса, пресекая возможные просьбы администратора о повышении зарплаты или выделении средств на покупку новых шпингалетов для туалета.
— Здравствуйте, Евгений Алексеевич, — по-клоунски улыбаясь, поприветствовал он Котова и протянул ему руку. — Вы сегодня так элегантно выглядите.
Котов заподозрил неладное, но руку все-таки подал.
А зловредный Степаныч сжал ее как-то особенно крепко и, не прерывая рукопожатия, с ехидством добавил:
— У меня тут это… чесотка, похоже, обнаружилась.
В глазах Котова промелькнул ужас. Он попытался выдернуть руку, но Степаныч ухватил ее еще и второй своей пятерней.
— А вы не волнуйтесь, ничего страшного. В скабиозории сейчас хорошо лечат. Раздевают и… шлангом окатывают. Одежду, правда, сжигают… Костюмчик вот… — Степаныч высокомерно оглядел похоронный костюм Котова, — жалко будет.
Котов, ни слова не говоря, возмущенно вырвал руку из руки Степаныча и помчался в сторону туалета.
Выйдя оттуда через минуту, он спросил
— Я пошутил, Евгений Алексеич, — заметил снисходительно Степаныч. — Насчет чесотки-то…
— Ну, знаешь что, шутник, иди-ка ты работай, — прикрикнула Лариса. — А о твоем опоздании мы после поговорим.
— У меня есть справка из ГИБДД, — мрачно ответил Степаныч. — Одни мудаки по городу ездят! Покупают права и ездят! Ездят и ездят! А из-за них машину свою гробишь… Сегодня вот один такой в меня въехал.
И он, видимо, вспомнив о подробностях дорожных злоключений, насупился и исчез в коридорах ресторана, яростно расчесывая голову.
— Хам! — заметил Котов, глядя ему вслед.
— А ты-то, собственно, что тут делаешь? — поинтересовалась Лариса.
— Лара! — Котов был сама торжественность.
Лариса даже подумала, что Котов, окончательно отравивший свой мозг алкоголем, позабыл все на свете и пришел в ресторан просить ее руки. Ей даже стало не по себе за состояние здоровья мужа, но он вдохновенно продолжал:
— Ты знаешь, я пришел тебе сказать, что решил начать новую жизнь. Вот прямо с сегодняшнего дня.
— И что же в ней будет нового? — все еще недоверчиво посматривая на мужа, спросила Лариса.
— Во-первых, я бросаю пить! — с пафосом заявил Евгений. — Аб-со-лют-но! Мне и Стае Асташевский говорил… Во-вторых, я решил открыть новое дело.
Очень интересное и прибыльное.
— Это какое же? — покосилась на него Лариса.
— Мне поступило предложение от Асташевского о том, чтобы снимать в Тарасове сериалы в духе латиноамериканских.
— Так ты что, кинорежиссером решил стать? — продолжала удивляться Лариса, решив, что и у Асташевского поехала крыша.
— Ну, нет, конечно. У меня более важные дела.
Я займусь подбором команды, сценарной работой…
Согласно моим планам, основные съемки должны будут проходить в ресторане, а именно в «Чайке». Это, кстати, будет дополнительной рекламой. А ты… Ты, моя дорогая, сможешь сниматься в качестве постоянного персонажа!
Лариса просто не верила своим ушам. Котову, конечно, частенько приходили в голову всякие гениальные идеи, но вот кинобизнес — это было что-то новенькое.
Но даже не это удивило ее больше всего, а то, что Котов так уверенно заявил, что бросает пить.
— Мы с тобой обязательно поедем куда-нибудь отдохнуть, ты же как раз завершила очередное дело, — ворковал Котов. — Сама выберешь место, какое захочешь…
— Знаешь, что, — Ларисе необходимо было переварить вываленную на нее информацию, — пойдем-ка ко мне в кабинет.
Котов подхватил жену под локоток и повел по коридору, как вдруг со стороны кухни послышался прямо-таки душераздирающий вопль. Котов и Лариса одновременно вздрогнули от ужаса и обернулись. Крик продолжался, а навстречу к ним бежала испуганная официантка — Лариса Викторовна! — проговорила она, запыхавшись, — там Дмитрий Степанович огненным супом себе руку обварил!