Футбольное поле

Амраева Аделия А.

Но отчего-то грусть вернулась сразу, как только мама привезла меня в посёлок.

Мы с Тимкой обычно все дни напролёт разговаривали о футболе, а летом играли на школьном стадионе с поселковыми ребятами. Тогда даже Андрей присоединялся. Только мы всегда были в разных командах.

Играют они все не ахти, но ничего. Свою команду я тренировал перед каждым матчем. Правда, мяч хороший по всем дворам приходилось искать. Стадион – сущий кошмар! Ворота – три приваренные друг к другу трубы, а на поле ни одной отметки, даже в центре. Одно из двух: либо пыль столбом, либо грязь по щиколотку.

Когда я возвращался в город на свой школьный стадион, был рад ужасно. Не высший класс, но по сравнению с поселковым – цивилизация.

У Тимки школа поменьше, вся облезлая. Одна на несколько посёлков. Детей из-за приезжих становится всё больше и больше, и вот уже второй год Тимка жалуется, что приходится учиться в три смены.

Мама собирается быстро: попила чаю, пошепталась с бабой Ниной – и вот уже целует на прощание. Своё коронное «Будь хорошим мальчиком!» почему-то не говорит. Гладит по голове и уходит.

Проходит час, и Тимка кричит меня у ворот.

– Смотри, Димочка, тебя уже Тимочка зовёт. – У бабы Нины такая привычка: все имена она переделывает в нечто невероятное – Андрюшенька, Танюшенька, Димочка, Тимочка, Клеопатрочка… И меня это раздражает. Но Тимка всегда смеётся:

– Да брось ты! Она же любя. – Добрый такой, до мозга костей.

Выхожу на его крик. Вижу Тимкино сияющее лицо и улыбаюсь в ответ:

– Привет!

– Привет, Дим! Ты к нам надолго?

– На две недели вроде, – сажусь на скамейку у ворот.

Тимка подходит ближе:

– С учёбой уже всё? А то тебя ж постоянно на дополнительные занятия оставляют!

– Нет, не всё. Но я слышал, как мама бабе Нине рассказывала, что врач порекомендовал.

– Что порекомендовал? – Тимка садится рядом.

– Сменить обстановку.

– Это как?

– Не знаю – сам бы рад понимать этих взрослых!

– А ты что, болеешь? – Тимка беспокоится.

– Нет.

– Ты сказал – врач.

– Ну и что! – раздражаюсь. Я не хочу говорить о больнице. А главное – о том, почему я там оказался.

– Две недели, – Тимка хлопает меня по спине, – это круто! Тогда ещё успеем на стадион, а то я сегодня не могу.

– Тим, я больше не пойду на стадион. – Мне кажется, или львы вернулись?

– Почему?

– Я… – беру на руки пушистую Клёпу, которая вальяжно выходит из калитки. – Я больше… В общем, не играю я больше в футбол…

– Почему-у-у? – Тимка мычит удивлённо, даже обиженно.

– Мне нельзя.

Молчим.

– А ты сегодня что будешь делать? – спрашиваю наконец.

– Да мне Дилярку надо в «Бэбилон», в «Мету», свозить, я родителям обещал, – Тимка всё ещё расстроен. – А если ты в футбол не играешь, то во что тогда?

– Не знаю. – Мне опять хочется убежать.

– А, – тянет Тимка, – понятно.

Опять молчим. И вдруг Тимка восторженно:

– А поехали с нами в «Бэбилон»?

– В город, что ли? Я ж только оттуда.

– Ну и что? Я первый раз сам поеду, мама беспокоится, папка говорит, что давно пора. А я вот боюсь. Вдруг потеряюсь?

Я смеюсь.

Тимка старше меня на два года. Но мне иногда кажется, что я старше. Он многого не знает и многого боится. Хотя… Когда он

водит меня по посёлку, я понимаю – он старше. В посёлке он знает всё. И ничего не боится. За мной как-то гонялась корова, Тимка её отогнал. А потом долго надо мной потешался. Ещё он бесстрашно ловил петуха в курятнике, когда Дилярка заболела. Тётя Зарина хотела сварить бульон, а дядя Чингиз был на работе. Тут уж я над Тимкой хохотал: он вышел весь исклёванный, испачканный и чуть не плакал. Сейчас Алимжановы кур не держат. Да и коров я в посёлке не видел давно. У всех либо собака, либо кошка. И всё.

– Не смешно! Это вы, городские, всё знаете! – Тимка готов обидеться окончательно.

Я спешу:

– Ладно, только я до города дороги не знаю. И бабе Нине ни слова! – Я уверен, что она не отпустит. – Мы же быстро вернёмся?

– Ну как сказать, – Тимка достаёт из кармана старый мобильный, ещё без полифонии, пра-пра-прадед моего сенсорного, наверное. – Сейчас одиннадцать. Через два часа приедем туда, если очень поторопимся. В «Бэбилоне» пробудем где-то часа два-три. Это… – Тимка хмурится. Он всегда так делает, когда думает. – А потом ещё на обратную дорогу… В общем, где-то в семь будем дома!

– Здорово… Только на дорогу ты что-то много посчитал. Мы с мамой сейчас меньше ехали.

– Ну вы-то на такси, верно?

– Да.

– А мы на автобусе поедем. А потом на другом автобусе. Мне папа написал номера маршрутов, чтоб я не забыл.

– А одного автобуса нету до «Мети»?

– He-а, нет, – Тимка встаёт. – Ну я побежал за Диляркой. Мама обрадуется, когда узнает, что ты с нами едешь!

«Мегацентр» – самый большой из городских супермаркетов, там и кинотеатр, и каток есть. С Колькой мы как-то приходили в «Бэбилон». Это такой детский городок, где много игровых автоматов, детских площадок, можно на роликах покататься. Мы тогда деньги, которые нужно было сдать на подарок Таисии Петровне, в этом «Бэбилоне» и оставили. Ещё и уроки пропустили.

И вот я снова здесь. В этом городке. А вместо Кольки со мной Тимка с сестрёнкой. И у нас одна забота: гоняться за Диляркой туда-сюда и искать её, когда потеряем.

– Не понимаю, чего она носится от автомата к автомату? Она же даже не доигрывает, – возмущаюсь я.

– Ну она же редко здесь бывает, всего раз в год, – Тимка следит за сестрой глазами. – Вот и бегает.

– А ты сам здесь чаще бываешь?

– Нет, но я же уже большой. Я должен за Диляркой смотреть, – Тимка срывается с места и мчится за неугомонной девчонкой.

А я бы поиграл. Баба Нина дала мне немного денег из тех, что оставила мама. Хватило на три автомата. Подхожу к мотоциклу – вот погоняю сейчас!

– Дим, Дим, я её потерял! – Тимка орёт мне прямо в ухо, и такой испуганный, будто Дилярка могла убежать из «Меги».

– Да успокойся ты, – говорю. – Она где-то здесь, среди автоматов. Давай разделимся, поищем. Кто найдёт, скинет сообщение с названием автомата, на котором Дилярка играет. Хорошо?

– Ага, – Тимка сразу помчался в сторону роликодрома. Ну что ж, пойду в обратную. Смотрю на детей у автоматов, красного платьица нигде нет.