Футбольный Дозор
Шрифт:
Еще новость: возле других входов в подземелье на разных концах города наблюдается активность Темных. Но их, видимо, интересуют не подземелье, а непонятное поведение Светлых оперативников. Темные шляются неподалеку, дружелюбно просят прикурить, пытаются завязать разговор.
Симеоныч дает команду:
– Сообщите оперативникам, что на общие темы разговоры вести можно. Но вопросы, касающиеся подземелий и Тугарина Змея, следует тщательно избегать.
Потом он направляется к кабинету и, громко кашлянув, проходит сквозь дверь.
* * *
Антон, погрузившись в Сумрак и, до предела напрягая магическую защиту, продолжает движение. Он осторожно ступая, движется по сводчатому гроту, словно вырубленному в гигантском куске изумруда - так изнутри, из Сумрака выглядит абсолютно темная, грязная подземная щель . Воды под ногами все меньше и меньше. Странно, но на неровных стенах, которых никогда не касалась человеческая рука, то там, то здесь попадаются клочья сизого мха - жителя Сумрака, питающегося человеческими эмоциями. Откуда здесь люди?
– Ооо! Ууу! Ооо! Ууу!
Звук, так напугавший его, все усиливается. Чем ближе источник звука, тем все труднее отделаться от ощущения, что это не сонное дыхание гигантского существа, но хор человеческих голосов.
– Ооо! Ууу! Ооо! Ууу!
И вдруг что-то хрустит у Антона под ногами. Слава Богу и Гесеру, хрустит только в Сумраке. Антон останавливается и опускает глаза.
Дежавю. Он видит не футбольный мяч, но человеческий череп, похожий на огромное треснувшее яйцо.
* * *
Чёрный во-орон,
Чтой ты вьё-осся
Над моё-ою головой...
Ты добы-ычи
Не добьё-осся -
Чёрный ворон,
Я не твой!
* * *
Симеоныч и Базиль сидят за столом, заставленным огромными бутылями с какой-то мутной жидкостью. Симеоныч двумя толстыми пальцами достает из трехлитровой банки соленые огурцы, другой рукой колупает толстокорую дымящуюся картошку, сваренную в мундире. В глиняном блюде перед ним крупные ломти ноздреватого ржаного хлеба.
Базиль, подперев наклоненную голову кулаком, и пуская при этом лысиной зайчиков по стенам, мычит себе под нос какую-то тоскливую песню.
– В чем преимущество Иного перед обычными людьми, - бурчит Слон, - так это возможность напиться даже во время жаркого боя. Верно, Иваныч?
* * *
Чем дальше идет Антон, тем чаще встречаются ему расколотые черепа, сломанные берцовые кости, раздавленные грудные клетки. Кости лежат в этом месте давно, но при прикосновении не рассыпаются в прах. С потолка капает вода и, подняв голову, Антон видит, что весь потолок истыкан остриями известковых "сосулек" - сталактитов. Все понятно, - кости так прочны потому, что покрыты тонким слоем известкового налета.
Что за гигантский монстр пожрал этих бедняг несколько десятков лет назад, обсосал косточки и выплюнул их?
– Ооо!!! Ууу!!! Ооо!!! Ууу!!!
Через несколько десятков
Но чу! Что это? В сей страшной каменной могиле мерцает красноватый свет, падающий откуда-то сверху. Неужели вон те, неправильной формы, но достаточно широкие отверстия в складчатом потолке - колодцы наружу, на поверхность?
Не покидая Сумрака, Антон шепчет заклинание левитации и, раскинув руки, словно памятник Гагарину на Ленинском проспекте в Москве, взмывает вверх.
* * *
Антон висит, ухватившись за внешние края отверстия и погрузившись на второй уровень Сумрака. Здесь пронзительно холодно, а камень, за который Антон цепляется скрюченными пальцами, плывет, словно студень. Но падать нельзя. И шевелиться нельзя. И даже дышать нельзя.
Потому что огромная пустота, вырубленная в камне и напоминающая размерами если не Дворец Спорта, то спортзал для подвижных игр, заполнена народом. И среди них ощущаются не только люди, но и довольно сильные Иные. Зал ярко освещен сотнями факелов. Факелы косо вделаны в стену, факелы торчат из крупных камней, разбросанных по залу, факелы пылают в высоко воздетых руках. С потолка многометровой высоты, словно траурные флаги, свисают зелено-бело-синие полотнища.
Как описать эту мизансцену? Наверное, только следуя творческому почерку Виктора Гюго, спрашивающего самого себя и отвечающего самому себе.
Сколько здесь людей? Не меньше сотни.
Кто они? Невозможно разобрать.
Каковы они? Все они одеты в странные просторные балахоны, сшитые из синей и фиолетовой ткани, а лицо каждого из них прячется в тени островерхого капюшона. Впрочем, некоторых мы знаем. Вон у стенки стоит с испуганным видом мальчик Коля. Рядом, молитвенно сложив руги на груди, замер "Афанасий". Где-то в середине толпы и остальные знакомые нам по фанатской трибуне персонажи.
– Ооо!!! Ууу!!! Ооо!!! Ууу!!!
– это их шепот колышет спертый воздух подземелья.
И вдруг этот шепот замолкает. И под сводами зала раздается неимоверно мощный, вибрирующий, противно-каркающий Голос.
– Друзья мои. Хорош-шо ли вам меня слыш-шно?
Голос настолько мощен, что после каждого произнесенного слова сдавливает ушные перепонки и екает в животе.
– Да-а, - слитным шипящим шепотом отвечают ему.
– Все ли в курсе, зачем мы сегодня здесь собрались?
– Да-а.
– Наши ряды растут. В прошлый раз нас было восемьдесят восемь, сегодня пришли еще два десятка новичков. Давайте поприветствует новообращенных.