Футбольный Дозор
Шрифт:
Совершенно трезвый Базиль грустно улыбается.
– Решено!
– шепчет он.
– Подумаешь, девяносто лет. Эх, коня бы мне... Впрочем, слон тоже сгодится. Эй, Петька, ты как там?
– Жду тебя, Василий Иваныч!
– раздается трубный голос снизу, со двора.
Базиль выхватывает из сейфа лежавшие там предметы. Носовой платок на глазах превращается в бурку, колпачок в папаху, изогнутый ножик - в кавалерийскую шашку. Базиль распахивает окно, легко вскакивает на подоконник и шагает в 14-этажную пустоту.
* * *
К первой атаке Антон оказывается готов не полностью. Он вроде бы
– со всех концов зала, оскалив клыкастые пасти и встопорщив перепончатые крылья, на него молниеносно бросаются не менее пяти вампиров, причем самый главный монстр, сверкая приплюснутой лысой башкой, остается на прежнем месте в центре зала.
Всех пятерых Антон принимает на "вогнутый щит" и отшвыривает в противоположном направлении. Кувыркаясь в воздухе, кровожадные бестии отскакивают от невидимого щита, словно каучуковые мячики от стены, путаются в свисающих флагах и рушатся в толпу. Слышные крики боли и возгласы изумления.
Один из отброшенных вампиров находит в себе силы быстро вскочить и снова бросается на Антона. Антон воздевает руки для нового заклинания, но какая-то незримая сила словно паутиной опутывает его, не дает пошевелиться. Это, по-прежнему не сходя с места и сверкая угольями глаз, колдует главный вампир.
Антон напрягается, тянет Силу из жезлов, пытается стряхнуть с себя незримые путы. Но главный вампир либо неимоверно силен сам по себе, либо тоже черпает откуда-то заранее запасенную Силу. И Антону удается лишь слегка пошевелиться.
А сверкающие клыки и скрюченные когти молодого упыря, облаченного в фиолетовый балахон, все ближе и ближе. Двигаясь несколько боком, явно все еще опасаясь повторного удара, он приближается к Антону. Он очень юн, он совсем еще мальчишка, ему лет шестнадцать. Но он уже однажды попробовал человеческой крови и жаждет вновь погрузить клыки в солоноватую влагу. Впрочем, возможно, еще сильней он мечтает отомстить за унижение, разделаться с этим невзрачным мужичонкой, продемонстрировать свою жестокую и мстительную власть над гораздо более старшим, но менее сильным и потому презираемым существом.
Но у Антона есть мощнейший резерв. Мысленно он нащупывает на груди под гидрокостюмом "футбольный" медальон, подаренный Гесером. И вскрывает его, высвобождая заключенный в этой крохотной сфере водопад магической энергии.
Мощный удар потрясает пространство, с потолка сыплются камни, люди и вампиры падают друг на друга, словно кегли. Юного кровососа швыряет в противоположный угол пещеры и размазывает по стенке. Это тот самый удар, который наверху, в городе воспринимается словно толчок землетрясения.
И только главный вампир - Носферату жигулевского разлива, широко расставив ноги, по-прежнему стоит в центре зала. Он вскидывает руки и каркающим голосом выкрикивает какие-то страшные, незнакомые Антону заклинания.
* * *
В ответ на вампирские заклинания со всех сторон раздается странный звук, словно музыканты невидимого оркестра барабанщиков быстро-быстро стучат одной палочкой об другую. Антон недоуменно оглядывается. Изо всех колодцев и щелей, ведущих в зал, вспучивается и лезет какая-то масса, похожая на убегающее из кастрюли молоко. Завулон побери! Это же скелеты! Десятки и сотни костяных бойцов, вооруженных
Антон бросает им навстречу "серый молебен", и первые ряды скелетов рассыпаются кучками перемешанных и переломанных костей. Но на смену рассыпавшимся костякам встают новые. А главный вампир по-прежнему не двигается с места, зато руки его неимоверно размножаются и удлиняются и, когтисто-крючковатые, растут и ползут по полу, по стенам, по потолку - словно древесные корни, словно электрические кабели, словно щупальца гигантского кракена. И цель у них одна - горло Антона Городецкого.
А Антон продолжает косить "серым молебном" шеренги скелетов. Сил все меньше и меньше. Вот уже после каждого заклинания приходится отдыхать пару секунд. И Антон начинает понимать, что напрасно ввязался в схватку с заметно превосходящим противником. Пора искать пути к отступлению. Но куда? Пути, через который в эту подземную пещеру пришли люди и вампиры, Антон не знает. Вниз, через гнездилище скелетов и подводный лаз в подземный дом?
В этот момент одна из корявых рук незаметно подбирается к Антону сзади и хватает его за шиворот.
* * *
Вздернутый под самый потолок, Антон извивается всем телом, пытаясь оторвать от себя холодную как лед, твердую как железное дерево и цепкую как клещи, руку. А снизу уже подобрались скелеты и, подпрыгивая, стремятся схватить его за ноги.
Дышать нечем. Магические силы на исходе. Кровавый туман застилает глаза.
Последнее, что видит Антон тускнеющим взором - это яркая ветвистая молния, пронзившая красноватую полутьму пещеры. И еще видит словно бы всадника в папахе и развевающейся бурке, с сияющей шашкой, воздетой над головой. А может быть, это просто бред угасающего сознания.
* * *
Пасмурное позднее утро в гостевой комнате Ночного Дозора. На белой кровати, сложив черные руки на груди и задрав кверху кадык с синеватыми пятнами, лежит Антон Городецкий. Лицо его бледно, а заострившиеся скулы заросли двухдневной щетиной. В полнейшей тишине слышно только, как размеренно тикают часы.
Крупным планом - лицо Таисии Николаевны. Из уголка глаза ползет слезинка, оставляя на щеке темную полоску растаявшей туши. Камера перемещается, и мы видим серую и помятую физиономию Симеоныча. Еще дальше - каменное лицо Кима Ли. Наконец, камера завершает полукруг и останавливается на грустных глазах Базиля.
* * *
– Эх-х, Завулон тебя побери! Чудеса кончились, опять меня этот урод забанил, - в комнату влетает Ксюша в ярком платьице.
– Ой! А что это вы тут столпились?
– Тише!
– шикают на нее.
– Антон еще спит.
Антон открывает сначала левый глаз. Потом правый.
– Вообще-то, я давно не сплю, - информирует он.
– И никак не могу понять, чего это вам тут всем надо?
– Ну конечно, он же не в курсе!
– всплескивает руками Таисия Николаевна. В одной руке у нее кухонный ножик, в другой разрезанная луковица, поэтому и слезы в глазах.
– Он тут с нами обо всем забыл!