G.O.G.R.
Шрифт:
Танкер «Андрей Кочанов» с грузом нефти на борту успешно прошёл по фарватеру «Икс» и вернулся в Севастополь. Сергей Борисович сообщил об этом по телефону Мартину Мильтону.
– Отлично! – обрадовался американец. – Приезжайте в Донецк. Вас ждёт награда.
А в это время Георгий Семёнов, старший из братьев Семёновых, которые управляли ЧП «Луч», сидел в новом кабинете Мезенцева и беседовал с ним.
– «Адамс энд Смит Компани» была поглощена «Росси – Ойл», – говорил Фёдор Поликарпович. – Так что, вы обязаны передать нам ваши активы.
– Нет, – возразил Георгий Семёнов. – Мы не успели до конца интегрироваться. ЧП «Луч» – это ЧП «Луч», а «Адамс энд Смит Компани» – это «Адамс энд Смит Компани». Наши активы
– А что по этому поводу думает ваш брат? – осведомился Мезенцев.
– Мой брат по этому поводу ничего не думает, – проворчал Георгий Семёнов. – Я отдал ему половину компании. Он сам управляет ею, без меня. Вы можете пригласить его отдельно от меня и поговорить. Я не знаю, что он скажет.
С этими словами Георгий Семёнов вышел из кабинета Фёдора Поликарповича. И тут же вошёл Мартин Мильтон.
– Не соглашается? – осведомился он.
– Никак не уговорю, – буркнул Мезенцев. – Они интегрированы наполовину и контрольный пакет – у Семёнова. К нам он перейдёт только в случае его смерти.
Мартин Мильтон пожал плечами и вышел из кабинета.
Офис до сих пор ремонтировали. Фёдору Поликарповичу даже стыдно было кого-либо приглашать на эдакую стройплощадку. Подсобку в конференц-зале ликвидировали, но стены его всё ещё были ободраны. Мартину Мильтону не нравился ни один из предлагаемых дизайнерами интерьеров. Он увольнял бедных дизайнеров одного за другим и заставлял Мезенцева находить новых, отвлекая его от работы. Когда Фёдор Поликарпович пробовал возмутиться, Мартин Мильтон говорил так:
– Для успешной работы главное – это рабочая обстановка. А если у вас будет не офис, а коровник, то вы очень быстро обанкротитесь. Вопросы есть?
И Мартину Мильтону было всё равно, что отвечал Фёдор Поликарпович. Он всегда отрезал:
– Вопросов нет, – и отвергал очередной вариант оформления конференц-зала...
Георгий Семёнов сел в красную «БМВ» и отъехал с парковки «Росси – Ойл Доунетск Репрезентатив Офис ». Сейчас он переживал не лучшие времена. Его родной брат обвинил его в мошенничестве и контрабанде (кстати, справедливо), хочет написать на него заявление в милицию. А ведь он такой, этот Робин Гуд! Он обязательно напишет заявление. Ещё в детстве брат Георгия Семёнова, Ярослав, когда Георгий хулиганил, всегда сообщал об этом родителям, или учительнице... Георгий не знал даже, что с ним делать. Тут и эти американцы прицепились. А в четверг, вообще, какой-то бандит пригласил его на разговор в «Дом Кофе» – тоже будет требовать проценты. Ну, уж, нет! Бандит этот, точно, ничего не получит! А с братцем – поговорим по душам!
====== Глава 56. Ловушка для Сидорова. ======
Почему старший лейтенант Муравьёв не позвонил Петру Ивановичу? Дело было вот, в чём. Старший лейтенант спешил на работу. Он не хотел стоять в пробке и опаздывать. Он, как всегда, поехал задворками. Думал, что успеет застать Серёгина на месте и лично всё ему рассказать. Чтобы максимально срезать путь, Сева Муравьёв свернул на улицу Складскую, где находились гаражи и склады, а по другую сторону был обрыв. Он уже почти проехал Складскую улицу, как откуда ни возьмись, возник старый джип «Чероки» и столкнул «Жигули» Муравьёва с дороги, как раз, к обрыву. Старший лейтенант изо всех сил сжал руль. Ему удалось удержаться на обочине. Но джип наехал опять – и тогда «Жигули» не выдержали напора и покатились с обрыва вниз. Муравьёв ухитрился не стукнуться головой и не потерять сознание. Он вылез из помятой машины, которая лежала вверх колёсами, и увидел, как к нему спускается киллер Интермеццо. Старший лейтенант приготовился драться. У Интермеццо не было оружия: видимо, Муравьёва нужно было только похитить, а не убивать. Старший лейтенант не стал ждать, пока киллер нападёт. Он ударил первым. Противник оказался на редкость проворным. Он отскочил в сторону,
– Не дёргайся, мусор! – процедил бандит на ухо старшего лейтенанта, и поволок его вверх, к своему джипу.
Муравьёву очень не нравилось, когда бандиты стражей порядка обзывают «мусор». Старший лейтенант разозлился и рванулся изо всех сил, порвав киллеру куртку. Освободившись, Муравьёв поднял большую палку, которая валялась у него под ногами, и выставил её перед собой, собираясь отразить атаку противника. А Интермеццо совершил какой-то акробатический прыжок, выбил палку из рук Муравьёва, и поймал её на лету, приземлившись за его спиной. Старший лейтенант и повернуться не успел, как бандит огрел его палкой по голове и оглушил. Вытащив Муравьёва из ямы на дорогу, Интермеццо засунул его в багажник джипа, и уехал.
Пётр Иванович сначала приехал к Батону домой. Позвонил в квартиру. Дверь открыла жена Батона, Лиза. Оказалось, что хозяина нет дома. Лиза сказала, что «Юрочка уехал в командировку в Краматорск – на Краматорский Машиностроительный завод. Приедет через неделю».
– Заходите, Пётр Иванович, – пригласила она следователя. – Я пирожков напекла.
Но Серёгин отказался. Сославшись на то, что спешит, он попрощался и ушёл. Пётр Иванович отправился на «конспиративную» квартиру Батона, где тот жил под именем Вася. Посмотрев бумажку с адресом, Серёгин хмыкнул: «Странно, тоже – на улице Звягильского. Рядом с той Сабиной Леопольдовной». Не теряя времени, Пётр Иванович залез в служебную «Самару», и отправился на Гладковку.
На Гладковке Пётр Иванович заблудился. Сколько ему ни приходилось колесить по городу, а в этом районе он никогда не был. На своей «Самаре» Серёгин заехал куда-то в глушь, к самой шахте имени Кона. Шахта имени Кона закрыта и обнесена высоким, сплошным забором, чтобы туда ненароком не забрёл кто-нибудь и не провалился в ствол. Пётр Иванович притормозил у этого забора, думая, что ему делать дальше. И спросить не у кого – вокруг ни души. Солнце уже садилось – октябрь это тебе не июнь. Забор выглядел серо и мрачно. Пётр Иванович решил ехать назад.
Сидоров приехал к Сабине Леопольдовне. Позвонил. В квартире висела глухая тишина. Сержант опять позвонил – то же молчание. Наверное, её мужа (сержант до сих пор не узнал, как его зовут) не было дома. Сидоров пригляделся и увидел, что дверь квартиры приоткрыта. Щель была сантиметров пять. «Странно, – подумал сержант. – Чего это он не закрыл?». И тут же: «Надо действовать!». Убедившись, что никто из соседей не наблюдает за ним, сержант открыл дверь и зашёл в квартиру. Прихожая, вопреки ожиданиям Сидорова, оказалась аккуратно убрана. Ковровая дорожка – пропылесосена. Сержанту даже неловко было топтаться по ней в ботинках. Сидоров заглянул на кухню. Плита – включена и на ней варится рассольник. Сержант замер. Он понял, что хозяин – где-то в доме, только прячется. А приоткрытой дверью заманил его. В наступившей тишине сержант услышал, как защёлкнули дверной замок. «Сейчас выскочит!» – мелькнуло в голове у Сидорова. Но никто не выскочил. За спиной сержанта щёлкнул затвор.
– Руки вверх! – лаконично сообщил знакомый голос.
Сидоров, глупо моргая, поднял руки вверх.
– Не узнаёшь меня, Пончик? – язвительно протянул голос.
– Светленко! – выплюнул Сидоров. – Ну, что, поймал, да? Рад, небось?
Коля ткнул Сидорова пистолетом в затылок.
– Вперёд.
Сидоров послушно поплёлся. Коля привёл сержанта в гостиную, где сидел на стуле бедный пьющий муж Сабины Леопольдовны. Он был без сознания и его голова бессильно свисала вниз.
– Садись, – Коля пистолетом указал Сидорову на стул рядом со стулом мужа Сабины Леопольдовны.