Гадание на иероглифах
Шрифт:
— О, вот это экзотика! Русская шаль… — воскликнул он.
Анна смутилась, не зная, как расценить его восклицание. Робко спросила:
— Она вам нравится?
— Конечно! Очень красивая и очень вам к лицу.
Он пригласил ее на танец.
Анна сразу определила, что Рихард не простой человек. Подметила так же, что хоть Макс и обращался с ним запросто, по-товарищески, но с оттенком особого уважения. И еще она подметила, что оба они мало походили на коммерсантов. Рихард был очень оживлен
Они наперебой ухаживали за ней.
— Вы должны заказать любимое блюдо, — обратился к ней за столом Рихард. — В китайском ресторане так принято.
— Спасибо, здесь всего достаточно, — скромно ответила Анна.
— А знаете ли вы, как называется самое изысканное китайское блюдо? — Рихард посмотрел на всех смеющимися глазами. — «Битва тигра с драконом», готовится из мяса кошки и змеи.
— Ты ел? — поинтересовался Макс.
— А как же! Быть в Китае и не попробовать коронного блюда?
— Ты смелый парень!
— Хотите попробовать? — не унимался Рихард.
— В другой раз, — засмеялась Анна. А Макс добавил:
— Чересчур экзотично…
По дороге домой Макс сказал Анне, что она очень понравилась его другу.
— А он тебе понравился?
— Очень славный. Только Рихард хоть и кажется рубахой-парнем, однако все это напускное.
— Почему ты так думаешь? — озадаченно спросил Макс.
— Не знаю… Но мне так показалось. Он тоже коммерсант?
— Угу. Глава фирмы.
— Тогда все ясно: хотел казаться попроще.
По обыкновению они зашли к ней. И тут за чашкой чаю Макс взял ее за руку и тихо заговорил:
— Анни, помните, я сказал вам, что мне с вами очень хорошо?
— Помню… — дружески улыбнулась она.
— Так вот… Я хотел бы, чтобы мы всегда были вместе.
От неожиданности она не находила слов. Потом спросила с таким достоинством, какое могла придать себе, чувствуя, однако, что щеки ее горят:
— Как это понимать — «вместе»?
— Я предлагаю вам стать моей женой, — торжественно проговорил Макс.
Наверное, он что-то уловил в ее взгляде — сомнение, внезапно мелькнувшую тень? Потому что спросил с горечью в голосе:
— Вы сомневаетесь во мне, Анни? Ведь вам тоже со мной хорошо, правда?
— Правда, Макс, — честно призналась она.
— Спасибо. — Он поцеловал ей руку. — Я не требую немедленного ответа. Обдумайте мое предложение…
Он встал, смущенный не меньше, чем она.
И когда дверь за ним закрылась, Анна еще долго сидела в оцепенении, а потом, не отдавая себе отчета в том, что с ней, стала плакать. Слезы катились из глаз, к она даже не пыталась
Совершенно разбитая усталостью, но счастливая, легла она наконец в постель. Но сон не приходил, лежала с открытыми глазами, вспоминала все подробности этого чудесного вечера и думала, думала о Максе…
…Они стали жить вместе. Анна привела в порядок их маленькое хозяйство. Было огромным счастьем заботиться о Максе, доставлять ему всякие маленькие радости. Какой нелепой казалась ей теперь жизнь с Валениусом, ради которой она пожертвовала всей своей молодостью.
Однажды встретилась на улице с Кучимовыми. Увидя ее, они очень обрадовались, кинулись целоваться по русскому обычаю.
— Вы выглядите счастливой, — заметила жена Кучимова.
— Я вышла замуж! — ликующим голосом сказала Анна.
Супруги сердечно поздравили ее, пригласили в гости. Разговорились. Анна узнала, что генерал Черновский прошлой осенью погиб на КВЖД. Он командовал белогвардейскими частями.
«Туда ему и дорога», — с неприязнью подумала Анна, вспоминая неприятного чванливого генерала. Но как гром среди ясного неба прозвучала для нее новость — умерла Полянская… Хотела уехать в СССР. Уже оформила документы, но в день отъезда была сбита какой-то машиной. Жужубов подался к генералу Семенову.
Смерть Полянской потрясла Анну. Неужели сбили нарочно, чтобы запугать других? И кто это сделал? Может быть, тот же Жужубов по заданию белогвардейцев? Полянская была известной балериной, и ее отъезд в СССР имел бы резонанс среди эмигрантов.
Макс не отказался от чердачных комнат. Он сказал, что они нужны ему как рабочие помещения. К нему, мол, будут приходить клиенты, деловые люди. Однако не старался обставить эти комнаты поприличней — все оставалось по-прежнему: старые скрипучие стулья, убогие столы, диваны не первой свежести. «Успеется», — сказал он Анне. Свои частые отлучки объяснял поездками по делам фирмы. Из поездок возвращался усталым. По вечерам иногда уединялся и просил ее никого не принимать, будто его нет дома.
Все это наводило Анну на мысль, что Макс занимается чем-то запретным. Помня, как Валениус торговал опиумом, она очень волновалась — не занимается ли и Макс чем-то подобным? Однажды прямо спросила его об этом. Он рассмеялся, но смех его показался ей не вполне искренним.
— Успокойся, Анни, твой муж самый положительный человек и никогда не будет заниматься плохими делами, — полушутя-полусерьезно сказал он ей. А вскоре объявил, что уезжает в Кантон, и, возможно, надолго. Но пусть она не волнуется, и терпеливо ждет.