Гадкий кот
Шрифт:
Выскочив из комнаты, Юля снова туго скрутила волосы в пучок, повязала косынку, стянула ворот кофты на шее. Там, у Сергея на столе, поверх журналов с мотоциклами, его любимым увлечением, лежала фотография незнакомой девушки. У неё были рыжие волосы, стекающие до стройной талии, а у ног лежала огромная, ручная лиса.
Глава 7. День рождения
До конца марта зима не сдавала позиции, стояла мертво, то пробивая морозами воздух
Юлушка очень любила весну. Именно в весенние дни, а особенно ночи, у неё внутри что-то разжималось, ломалась, рвалась вечно натянутая, бОльная струна, там становилось мягко, жалостно, шелково. Она часто просыпалась под утро, усаживалась у приоткрытого окна, с удовольствием расплетала легкие кудри, на ночь собранные в косу, и так сидела, гладила Лиса примостившегося на коленях, вдыхала тёплый, аромат оттаявшей земли, набухающих почек, дальнего, просыпающегося леса. Именно в это время ей казалось, что все не так плохо. Что с мужем можно просто поговорить, объяснить – и он вдруг поймёт. И все в их жизни изменится, может даже родится маленький, они заживут счастливо и душа в душу. Но дни шли, Сергей жёстко и тупо молчал, и ничего не менялось.
В тот день Юлушка забежала в магазин уже перед самым ужином, надо-то было всего лишь схватить буханочку хлеба, да баранок, уж больно муж любил с ними кислое молоко пить. За прилавком стоял дядька Пётр, её родной дядя, брат давно умершего отца. Он Юлушку любил, баловал подарочками, то шоколадку сунет, то бутылочку Саянов, а то и что посерьёзнее, прошлый раз колготки дал, только завезли.
–Привет, детка. Что-то ты бледненькая. Никак стол готовила к празднику-то своему?
–Какому празднику, дядь Петь? Вроде нету.
–Так двадцать пятое седни. Иль забыла?
Господи. Юлушка вдруг с ужасом подумала – она забыла про свой день рождения. Совсем, напрочь забыла, как и не было его. Нет, она и раньше не особо вспоминала, так – с утра отметит про себя, да приготовит что попразничнее, украсит покрасивее. Сергею скажет вскользь, он поднимет на неё равнодушный взгляд, посмотрит сквозь, буркнет нехотя, да с издевкой: "Проздравляем, не хворайти". Да и дело с концом. А так, чтобы вообще забыть…
–Ты что, забыла? Ну, племяшка, ты даёшь. Ну держи, тебе привёз. С праздником. Живи долго, не болей, девочка. Дома поглядишь.
Дядька
–Ээээх. Горькая моя. Держи свои баранки. Хлеб свежий, кстати, только завезли. А то твой пожрать – то мастер. Беги.
Юлушка прибежала домой, хотела было развернуть подарок, но вылезла поганая кукушка и ржаво пролаяла шесть раз. Бросив пакетик на стол в своей комнате, Юлушка вытащила чугунок с картошкой из печки, кинула туда полпачки масла, нарвала зелёного лука, у неё взошёл целый лес на подоконнике, наломала курицу на куски – Сергей любил именно так, холодную, со слезой, да с огненной картошечкой, да с зелёным лучком. Нарезала свежий хлеб, он аж дышал лёгким, свежим духом и вдруг вспомнила про Евдохину наливочку. Она тогда так и поставила её на полку, задвинула подальше за альбомы с фотографиями, да и забыла.
Бутылочка была небольшой, но красивой, резного тёмного стекла, с настоящей пробкой, тяжёлая, как будто старинная. Юля принесла её на кухню, поставила самую красивую рюмку, потом подумала и поставила себе тоже. С трудом вытащила пробку, плеснула себе, понюхала. Да, впрочем, и нюхать было не надо, по кухне просто разлился этот аромат – волшебный, будоражащий. Наливка, а скорее это была настойка, пахла луговыми травами, томящимися под июльским солнцем, немного цветами и лесными ягодами. Как будто лето ворвалось в дом, яркое, буйное, южное. Аромат чуть успокоился, пригрелся, смешался с запахом хлеба и растопленного масла, стал ласковым и очень аппетитным. Юлушка налила рюмки по краешек, подумала, нарезала ещё сыр, который они ели только на завтрак, открыла баночку праздничных синеньких, отнесла Лису миску простокваши и кусочек курицы и села ждать мужа.
Глава 8. Наливочка
– Что это ты расстаралась так? Праздник какой? Или что?
Сергей подвинул тарелку, навалил в неё полчугунка картошки, выбрал из блюда обе ножки и с подозрением нюхнул рюмку.
– А это чего? Что за шмурдяк?
– Серёжа, у меня день рождения сегодня. А это настойка, очень вкусная. Дядя Петя подарил.
Юлушка соврала неожиданно для себя, покраснела, съежилась. Но не говорить же мужу, что это от Евдохи послание, так и зашвырнет в угол, да об печку. Бывало такое с ним, звереет, когда что-то уж очень не по нему. Подумает, что отравить хотела.
– А-а. Ну проздравляем раз такое дело. Живи – не хворай.
Сергей разом жахнул настойку, замер, прислушиваясь, кинул в рот кусок сыра, кивнул головой.
– А ничо, слушай. Пойдёт. Непростой шмурдячок, недешёвый. Дядька твой дело знает.
Конец ознакомительного фрагмента.