Гадкий месяц ноябрь
Шрифт:
Откуда им знать о болгарских сигаретах "Слънце" из СССР? Они и родились-то в другой стране. У них всё еще впереди, в отличие от Моравского. И много в жизни предстоит неизвестных им сейчас событий и приключений, больших и малых. А вот у него, Артемия, неизвестность собственного будущего есть, но больших событий и, тем паче, приключений уже не будет. Да и будущее не такое уж неведомое. Что с ним станет дальше, в общих чертах
Будет существовать, как существовал. Побывает туристом ещё в нескольких странах, поездит по России – вот и всё, что достойно будущих воспоминаний. Через шесть лет достигнет возраста шесть ноль не в его пользу. Пенсионер – это уже человек в отставке. Начнется, как теперь официально выражаются, "период дожития". Иссякнут денежные накопления, сделанные в жирные годы. Придут болезни, немощь. А потом – точка, заключительное событие жизни, дающее человеку возможность абсолютно точно узнать, есть Бог или нет.
Моравский расплатился, вышел из "Селедки". Пошел в находящийся поблизости маленький крафтовый пивной бар Hop Heads. Выпил бокал горькой и крепкой "Атомной прачечной", настроение улучшилось.
Артемий заговорил, как часто с ним бывало, сам с собой. Про себя, естественно, не вслух.
"Хватит ныть и думать, Тёма. В том, что ты ничего в жизни не достиг, виноват ты сам. И выдающихся талантов у тебя нет, и ленив ты, и некоммуникабелен, и не борзый. Ты – обычный средний человек, ничего страшного. Слова "неудачник", "лузер" – это лишь слова, наплюй на них. Живи, радуйся жизни, находи в бытии своем плюсы. Вот, например, ты свободен. Работу хочешь берёшь, хочешь – не берёшь. Пишешь статейки только о том, что тебе интересно. Никто, как во времена работы в газете, не даст тебе задание освещать славные дела губернатора и партии "Наш дом – Россия". По миру ездишь, вот, побывал недавно в Милане и Венеции. На следующий год тоже куда-нибудь отправишься…".
Артемий понимал слабость своих утешительных аргументов. Но сам себе не возражал и твердо решил экзистенциальные размышления прекратить – хватит! Повторил слово " хватит!" на трех языках, которые в разной степени знал: Enough! Dosc! Sufice!
Стал думать о том, в какое туристическое путешествие отправится в следующем году. Азия его не интересует, почти всю Европу он объездил. Куда-нибудь в Латинскую Америку? Денег за год вполне можно накопить, а в случае чего – возьмет из своего резервного фонда.
Артемий, прежде чем поехать на маршрутке домой, прогулялся по улице до Строгановской церкви.
Он еще помнил время, когда церковь стояла без крестов и был в ней какой-то музей. Двух филеров, следующих за ним по разным сторонам Рождественской, Моравский не замечал.
Погода была хорошая: минус один, но без осадков. Ноябрь, вообще-то, в средней полосе России самый гадкий месяц из двенадцати, разве что только март с ним может в этом смысле конкурировать. К ноябрю золотая осень уже закончилась, а до нормальной зимы еще долго. Но в этом году, как и в предыдущем, ноябрь стоял хороший. Будто бы не ноябрь, а октябрь: без слякоти. Наверное, глобальное потепление влияет.
В Нижнем Новгороде по Моравскому работала команда из
Дома у Моравского члены группы побывали в первый раз позавчера, удалось это сделать только на четвертый день слежения. Моравский тогда ездил в шиномонтаж, менял летние колеса на зимние. Времени хватило лишь на то, чтобы скопировать содержимое ноутбука, поставить туда программы-шпионы, а также установить в квартире жучки для прослушивания и скрытые камеры. На этот раз успели хорошо осмотреть всё жилище Артемия, изучить все его документы.
Один из нижегородцев докладывал об итогах.
– С шенгенской визой – как мы и предполагали: итальянцы ему ее дали на год, то есть, до следующего сентября. – мужчина показывал фото страниц загранпаспорта Моравского на большом ноутбуке.
– Прекрасно, – сказал москвич по имени Георгий. На вид ему было лет шестьдесят, в группе он был главным.
– Есть евровая карточка Мастеркард, со сроком действия тоже всё в порядке.
– И это хорошо. – кивнул Георгий.
– Напоследок – интересная деталь.
Присутствующие смотрели на фото на экране. Странное приспособление: похоже на курительную трубку, но из цветного стекла, и чубук (часть трубки между чашей и мундштуком) представлял из себя спираль.
– Что это за змеевик? – спросил кто-то из группы.
–Девайс для курения, но не табака. Пахнет анашой.
Второе лицо в группе, крепкий нервозный мужчина лет сорока пяти, которого звали Дмитрий, хлопнул ладонью по колену.
– Ну, всё понятно. Наркош. Отсюда и все его странности. С головой у него нога.
– Какие у него такие уж особые странности? – слова Георгия прозвучали холодно. Дмитрий еще в Москве надоедал ему вопросами о том, зачем искать для операции кого-то постороннего и зачем вообще операцию проводить из "этого Новгорода". Когда Георгий ответил, что даст информацию позже, спрашивать Дмитрий перестал, но увидев в первый раз фото Моравского, сразу заявил, что "человек не подходит". Долдонил Георгию об этом каждый день, конечно, не при других членах группы. Дмитрий был личностью сложной, у него и отношения со всеми участниками операции (и москвичами, и местными) не сложились. Георгий знал, что у Дмитрия так со всеми. Но своё высокое положение в Сумме Дмитрий заслужил.
– Как какие? Он же ненормален! В квартире висят четыре мишени для дартс. Каждый Божий день начинает с того, что лёжа в постели кидает дротики. В кладовке самокат стоит. В 54 года катается на самокате! День рождения свой провел в одиночку, не выходя из квартиры… Да взять хотя бы сегодняшний день. Чтобы съесть бизнес-ланч, отправился на другой конец города. Поехал на автобусе, это 40 минут езды. Хотя у него есть машина на ходу. Такие детали рождают картину. И в буфете – десяток початых бутылок спиртного. Он еще и алконавт до кучи. Да и вообще: посмотрите вы на него! Рыхлый очкарик, лишних двадцать кило веса, выглядит старше своих лет. Не тот человек.