Гадюки в сиропе или Научи меня любить

Лоренс Тильда

– Если ты меня помнишь…

– Люси Лайтвуд, дочка директрисы, – на автомате отчеканил Ланц. – Помню, не дурак. Но все же еще раз напомню, что, если ты к Паркеру, то ошиблась адресом. Он живет в соседнем доме, а здесь, по ужасному стечению обстоятельств – живу я. Ненавижу это соседство, просто ненавижу.

– Дитрих, кто там? – крикнула Керри, спускаясь вниз.

Она замерла на лестнице, увидев на пороге девушку, вполне миловидную, как показалось Дарк, не особо разбиравшейся в женской красоте, да и не стремившейся разбираться.

Девушка, стоявшая на пороге, одета была довольно стильно, но в то же время не вызывающе, как обычно наряжался Дитрих.

– О, ты с девушкой, да? – тут же стушевалась гостья. – Извини, я не знала.

– Ох, мой глупенький братишка, как всегда, ведет себя подобно бревну, – хмыкнула Керри, подходя к Дитриху и дергая его за волосы. – К тебе пришли гости, а ты даже в дом человеку пройти не предлагаешь. Быстро пригласил, – шепнула ему на ухо.

– Вы его сестра? – переспросила Люси, глядя на собеседницу без прежней настороженности.

Теперь во взгляде было больше любопытства, чем враждебности.

– Да, – кивнула Керри. – И я уже ухожу. Не буду вам мешать.

– Куда ты собралась? – ощетинился Дитрих. – Тебя сюда зачем прислали? Чтобы ты глупостей не натворила, а ты…

– Я не натворю, – отмахнулась она.

– Куда собралась? – повторил свой вопрос Ланц.

– По городу прогуляюсь, – сообщила Керри.

– Ты не знаешь города.

– Зато у меня есть с собой кошелек, и я знаю, как останавливать такси, – ответила Дарк, потрясая портмоне перед носом Дитриха. – Счастливо оставаться.

Она выскочила из дома. Дитрих набрал воздуха и шумно выдохнул. Сестрица, как всегда, искала неприятности на свою голову.

– Ты, правда, ко мне? – прищурился Ланц.

– Да, – подтвердила девушка.

– Ну, ладно. Проходи тогда.

Он и не думал сдерживать тяжелый вздох. Хотелось, чтобы девица поскорее поняла, что ей здесь не особо рады и отправилась домой.

Люси сделала вид, что ничего не заметила, прошла в дом и стала расшнуровывать свои сапоги. Дитрих, по природе своей бывший жутким шмоточником, с любопытством посмотрел на то, что именно носит его знакомая. Обувь оказалась неплохой, вполне себе примечательной, высокой, на шнуровке, с металлическими клепками, многочисленными молниями, выполнявшими исключительно декоративную функцию. Они как

то не особенно вязались с тем образом, что ранее сформировался в воображении Дитриха. Да и короткая курточка в сочетании с темной водолазкой и юбкой в складку были… Ну не совсем подходящими вещами для этой девушки. Почему

то они казались немного чужеродными в её гардеробе, но, в то же время ей шло. Дитрих внимательно наблюдал за своей гостьей, стараясь понять, на кой она к нему домой притащилась и чего от него хочет. Вспомнились недавние приключения Керри, и стало немного не по себе. Если Лайтвуд из той же породы людей, то пусть даже не старается. Ничего у нее не получится.

Свою сестру Дитрих,

конечно, осуждать не стал бы, а вот любую другую девушку, конечно же, моментально записал в шлюхи, как это и сделал Эшли. Впрочем, в этом вопросе у всех людей двойные стандарты. Своих родных и близких они всегда оправдывают, а вот посторонних людей имеют склонность осуждать.

– Зачем пришла? – спросил Ланц, прислоняясь спиной к стене, но все так же продолжая наблюдать за гостьей, ни на минуты не сводя с нее глаз. – Что привело в мою скромную обитель?

– Хотела поздравить тебя с Рождеством, – ответила Люси, становясь напротив. – Или ты не отмечаешь этот праздник?

– Я вообще праздники не отмечаю. Но за поздравление спасибо. Я признателен.

– Почему грубишь? – хмыкнула девушка.

– Это мой обычный стиль общения.

– Мерзко.

– А то! Я старался. Репетировал.

– Зачем?

– А просто так.

– Просто так ничего не бывает.

– Неужели? Совсем

совсем ничего?

– Ничего.

– Ты наивная. Иногда по прихоти одного человека разрушают города, и делают это, не задумываясь ни о чем. Разве это не просто?

– Это политика, – отозвалась Люси. – А в политике игры идут на ином уровне.

– Слушай, зачем тебе это всё?

– Что именно?

– Попытки быть хорошей девочкой, поздравления персональные, стремление что

то до меня донести? Неужели думаешь, что после обмена парой ничего не значащих фраз я вдруг изменюсь и стану растекаться мысью по древу?

– Нет. Ничего подобного я не собиралась делать. И доносить до тебя ничего не хочу. Я, на самом деле, хотела поздравить тебя.

– Ты поздравила.

– И увидеть.

– Увидела.

– И поговорить.

– Поговорила.

– И влепить пощечину, чтобы меньше о себе мнил, – выдала девушка на одном дыхании, почувствовав, как внутри закипает злоба.

Если Паркер так обращался со всеми своими пассиями, очень странно, что они продолжали на него вешаться. Люси посчитала бы ниже своего достоинства общение с человеком, который не умеет ценить чужие чувства. Или хотя бы просто попытаться не ранить их. Ланц, видимо, специализировался на рваных ранах, огромных, кровоточащих, которые запоминаются надолго, не то, что малюсенькие царапины.

– Влепи… – Дитрих по привычке начал повторять то, что сказала Люси и неожиданно засмеялся. До него только дошло, что именно он собирался сказать. – Переиграла, – хмыкнул удовлетворенно. – Не ожидал, если честно.

– Я умею удивлять, – ответила Лайтвуд. – Так что, продолжим обмен шпильками или поговорим цивилизованно?

– В принципе, можно и поговорить, – усмехнулся Ланц. – От меня не убудет.

Так и оставив прическу в творческом беспорядке, Дитрих поплелся на кухню, Люси последовала за ним. Честно говоря, все оказалось не так страшно, как она представляла, гораздо проще. Почему