Гаджет
Шрифт:
Пелевиным попахивает, печально подумал я. Черный заяц колотит в свой барабан…
Возможно, что и Заров понял, что такой сюжет не слишком оригинален. Во всяком случае, история, в которую я уже готов был поверить, благополучно разрешается визитом друга писателя Юрия Семецкого (ну как же в современной фантастике без этого персонажа!) Вопреки устоявшейся традиции Семецкий не гибнет! Напротив, он становится посланником мира живых, убеждающим писателя, что тот еще жив. Семецкий отдает писателю свои старые брюки и рубашку, после чего тот выходит на улицу– и убеждается, что мир существует, а жизнь продолжается. Почти тут же появляется один из поклонников писателя, узнавший о его беде. Крутой хакер, он ухитряется восстановить текст нового романа – и Андрей Кульянов с энтузиазмом начинает его
Где же фантастика? – мысленно возопил я. Но, сообразив, что роман прочитан от силы на одну пятую, успокоился и принялся читать дальше.
Предчувствия меня не обманули!
Обрадованный спасением текста писатель со смехом рассказывает хакеру о своем недавнем испуге. Внимательно его выслушав, хакер заявляет, что десантник не столь уж не прав. По его мнению, все люди на Земле хотя и живы, но существуют в электронной, виртуальной форме. Весь окружающий наш мир – это иллюзия, игра, созданная таинственным Великим Программистом, а люди – самообучающиеся и саморазвивающиеся разумные подпрограммы, “макросы”. Временами Великий Программист подбрасывает людям те или иные “пряники” или берется за “кнут” – двигая человеческую историю в необходимом ему направлении. Появление же в истории тех или иных пророков и мессий – это результат “вхождения” Великого Программиста в собственную игру.
Писатель воспринимает рассказ с иронией. Но хакер заявляет, что у него “есть доказательства”. Идеальных программ не существует, в любом программном коде есть дырки. И он-то как раз сумел найти несколько таких дырок, позволяющих выйти за рамки программы и задействовать “недокументированные функции” – левитацию, хождение по воде, телепатию и телекинез… Восхищенный этой не то новой мифологией, не то новой космогонией (!), рождающейся у него на глазах, писатель вместе с хакером отправляется в путешествие в Санкт-Петербург. Дело в том, что по замыслу Великого Программиста на месте северной столицы никогда не планировалось строить город. Однако сбой макроса “Петр Первый” вызвал появление города, искажающего своим существованием программный код. Именно в Санкт-Петербурге существует “Сердце Болот” – странная зона, где можно обрести сверхчеловеческие способности.
Описание путешествия очень интересно. Чувствуется небезразличие автора к Северной Пальмире – в описании каналов, домов, мостов и людей так и свозит печальная серая сырость. Скитаясь из одной квартиры в другую, нанимая “проводников”, обильно употребляя галлюциногены и амфетамины, писатель и хакер подбираются все ближе и ближе к “Сердцу Болот”. Дело в том, что прийти в аномальную зону напрямую небезопасно, требуется серьезная подготовка…
Кончается история “Сердца Болот” печально и двусмысленно. Вроде бы хакер действительно смог продемонстрировать писателю “недокументированные функции” – взлететь из мрачного темного двора-колодца, куда не ведет ни одна дверь, а только канализационный люк, в гнилое питерское небо, навстречу клубящимся тучам… Но удар молнии прерывает его полет.
Было ли это на самом деле? – мучительно размышляет писатель, возвращаясь в Москву. Заметил ли Великий Программист сбой макроса “хакер”, после чего убрал его из программы? Или трагедия лишь пригрезилась писателю после употребления “расширяющих сознание” веществ? А если было – то действительно ли наш мир лишь иллюзия, программа? Ведь Великому Программисту безразлично, из чего строить свою игру – из строчек программного кода или из атомов и молекул…
Пожалуй, здесь, на середине книги, Заров пошел поперек логики поведения своих героев. Пережив подобное приключение, писатель никак не мог вернуться домой и сесть дописывать “Лунный Рейх”. Скорее уж от него следовало ожидать визита в церковь, ухода в монастырь или по меньшей мере создания нового, более серьезного романа. Но Кульянов упорно пишет историю лунной базы, созданной в сорок пятом году недобитыми фашистами.
Между тем обстановка в коммунальной квартире накаляется. Преследуемая бандитами, вбегает Рита Семенова – и слепой десантник Иван встает на ее защиту. В красочно описанном поединке чувствуется что-то эпическое, вызывающее в памяти былины и народные сказания. Это уже не Иван Силин бьет по мордам зарвавшихся наглецов.
Но силы все-таки неравны. Слишком много нечисти противостоит друзьям. В конце концов бандиты находят слабое место Силина – похищают его старушку-маму. Чтобы спасти родительницу, Силин дает обещание навсегда покинуть Москву. Вместе с Кульяновым они отправляются в логово бандитов, чтобы забрать старушку. Разумеется, бандиты не держат слово и набрасываются на друзей. Как же они просчитались! Друзья выхватывают фляжки с выпаренным, концентрированным “русским медом”, делают, подобно мишкам-гамми, по большому глотку и вступают в бой! Бандитские ножи не в силах поцарапать героев, от пуль они уклоняются, а когда негодяи достают противогазы и пускают в помещение ядовитый газ – просто задерживают дыхание на полчаса. Враги повержены, мама Ивана Силина спасена. Но… десантник все равно покидает Москву. “Запомни, побратим! – говорит он писателю. – Негоже русскому человеку слово нарушать. Даже если слово врагу дано, даже если враг в сырой земле лежит… дал слово – держи!”
Вместе с учениками и сподвижниками, вместе с мамой и единственной перевоспитавшейся бандиткой – прекрасной Гюрзатай – Иван Силин покидает Москву. Скорый поезд уносит их за Урал, где Силин собирается продолжить свое благородное дело. Писатель словно говорит нам, что возрождение России начнется не с бандитской Москвы или депрессивного Санкт-Петербурга, а в здоровых, крепких сибирских лесах.
Писатель тем временем возвращается в коммуналку и садится за свой роман. Действие “Лунного Рейха” близится к кульминации – недобитые фашисты построили на Луне, согласно приказу Гитлера, десять тысяч ядерных ракет и собираются диктовать миру свои условия. Только русско-американский экипаж может спасти мир…
Ударный труд прерывает Рита Семенова, в слезах вбегающая в комнатенку писателя. Оказывается, недуг ее сына все более и более прогрессирует. У ребенка начался бред, он объявляет себя посланником внеземной цивилизации, “наблюдателем”, который должен вынести решение – достойны ли люди существовать, или должны быть уничтожены.
Писатель вступает с мальчиком в долгий спор. Он решает, что единственный способ помочь ребенку – убедить его, что люди не так уж и плохи. По мере спора Кульянов все более и более напрягается – речь мальчика по-взрослому серьезна, он проявляет неожиданные познания… неужели и впрямь перед Кульяновым – внеземной разведчик? К тому же выясняется, что Семенова – не настоящая его мать, ребенок был ей подброшен в младенчестве и усыновлен.
Пожалуй, споры между писателем и мальчиком несут в романе главную философскую нагрузку. В поисках “Абсолютного Добра” и “Абсолютного Зла” взрослый и ребенок проходят всю Москву. И если найти “Абсолютное Зло” удается без труда, то поиск добра как-то не складывается. Мальчик заявляет, что человечество будет уничтожено и он вскоре даст “сигнал в космос”. В то же время писатель узнает, что наблюдатель на Земле только один и если он сейчас погибнет – принятие решения будет отложено.
Что же делать – мучительно размышляет писатель? Убить потенциального губителя человечества? Или – признать, что люди достойны лишь уничтожения?