Гагарина, 23
Шрифт:
Раскосые глаза бая бегали от одной женщины к другой: «Что это было? Сумасшедшая! Ничего бабам доверять нельзя, тоже мне, председатель профкома! Я здесь такой же представитель власти – как скажу, так и будет!» – набрав воздух в грудь, чтобы разразиться гневной речью, он вдруг схватился за живот и, извинившись, понёсся в туалет.
Плешивый всё это время, смотря на Лизу, был занят своими мыслями: «Справная бабёнка, молоденькая, с годами отяжелеет, подурнеет, но сейчас самое то, что надо! А что надо? О чём это я? Забыл…
Пауза затянулась.
– Так что мне делать? – обречённо спросила Елизавета.
– Оставайтесь! – с запалом выкрикнула женщина с халой. – Всё само собой утрясётся!
– Как утрясётся?
– Как-нибудь! – густо намазанные оранжевой помадой губы председателя растянулись в улыбке. «Что за ахинею я несу?! Что со мной? Зачем я вообще сюда пришла?» – лихорадочно прыгали мысли в её голове.
Вернулся красный, взмокший от пота главный милиционер посёлка, держась рукой за стену, он тяжело дышал.
– Кхм, а можно мы уже уйдём? – плешивый обвёл всех затравленным взглядом.
– Да-да уйдём, сейчас же уйдём! – бай с удивительной для своей комплекции скоростью выбежал из квартиры не попрощавшись.
– Счастья и мира вашему дому! Пора и честь знать! – звенящим от нервного напряжения голосом выкрикнула солидная председатель профкома и, пятясь задом, вышла на лестничную площадку.
– Будьте здоровы…– промямлил плешивый, двигаясь, как сомнамбула, к выходу.
Ничего не понявшая, душевно и физически уставшая Елизавета, положила сына в кроватку, закрыла входную дверь и тупо стояла, глядя в никуда. Странный визит важных людей казался дурным сном.
Мок была вымотана до предела и удовлетворена одновременно, шутка ли – отбила коварное нападение Чёрной Ведьмы, заморочила представителей власти! Потратила много энергии, но есть чем восстановиться – на Лизке от пережитого вырос большой кокон, осталось лишь дождаться ночи и поесть вдоволь.
Ближе к вечеру в дверь деликатно постучали. На лестничной площадке стояла женщина неопределённого возраста с потёртым ридикюлем под мышкой.
– Добрый вечер! Завтра я заселюсь сюда. Вот, пришла посмотреть на квартиру, с вами познакомиться. Меня зовут Анна Борисовна. Гольдман Анна Борисовна. Вы Елизавета?
– Да-а… Вы пришли меня выгонять?
– Ну что вы, деточка! Мы обсудим создавшееся положение и очень надеюсь, что найдём правильное решение, которое устроит обеих. Я могу зайти и присесть? Подниматься на четвёртый этаж без привычки тяжеловато, но это хорошо – будет постоянная физическая нагрузка, что благотворно действует на работу сердца, – женщина улыбнулась.
У Лизы отлегло от души.
– Проходите, проходите, пожалуйста, – засуетилась взломщица квартир, пропуская гостью.
глава 10
Вылетев от Барановской во двор дома, начальник милиции удивился, увидев своих сотрудников, стоявших в окружении людей у соседнего подъезда.
– Что здесь происходит? –
Сразу несколько женщин бросились к нему и наперебой начали рассказывать дикую историю про исчезнувшего ребёнка.
– Она зашла в комнату, а в кроватке пусто! – брызгая слюной, с жаром говорила тётка в байковом халате, в волнении теребя янтарные бусы на полной шее.
– А девочке всего полгодика, ну не могла же она сама уйти! – басила соседка с дымящимся беломором в золотых зубах. Рыжий молодой кот жался к её ногам и, прижав уши, тихо шипел, готовый броситься на начальника в любую минуту.
– Задушили дитятко, где-нибудь в шкафу под тряпками спрятали, а сами теперь притворяются, что убиты горем. Будто все такие дураки, так прямо и поверили. Ага, сейчас! Арестовать их надо и обыск сделать! – голосила бабка в засаленном фартуке.
– Кто кого душил тряпками в шкафу? Доложите как положено! – обратился начальник к молодому следователю, отмахиваясь от папиросного дыма, байское лицо посуровело.
– Поступил вызов о происшествии – пропал ребёнок, девочка в возрасте шести месяцев. Мать утверждает, что уложила дочь спать и занялась делами по дому. В квартире, кроме неё и ребёнка, никого не было. Муж на работе. Входная дверь закрывается на замок и цепочку. Третий этаж, проникновение через окно в открытую форточку невозможно. Женщина бьётся в истерике, скорую уже вызвали.
– Так с кем сейчас подозреваемая?
– С соседкой, но мать – потерпевшая, – неопытный сотрудник не понял, что организовывает висяк родному отделению.
Бай сделал страшные глаза, схватив парня за рукав, потащил вглубь подъезда:
– Ты с ума сошёл! Сейчас с понятыми проведём обыск, если найдём труп – раскроем убийство, ничего не найдём – обвиним в убийстве и сокрытии трупа. Я понял, что свидетелей, видевших сегодня ребёнка, нет?
– Не верю, что мать причастна, вы бы видели, в каком она состоянии.
– Молодой ты ещё, я тебе столько историй могу рассказать про женщин, умышленно или по неосторожности убивших своих детей, и все они на допросе, рыдая, рвали на себе волосы.
– Да, происшествие странное! Куда же всё-таки делась девочка?
– Куда-куда, не ведьма же из сказки залетела в форточку и съела! – возмутился начальник милиции и подумал: «Ну и денёк сегодня! Хорошо, что я оказался в нужное время в нужном месте, а то этот сопляк наворотил бы дел!»
***
Айгуль отпросилась с работы – токсикоз напомнил о себе в обеденное время. Болат ещё ничего не знал, сама не понимая почему, она решила рассказать мужу о беременности, дождавшись трёхмесячного срока. Увидев во дворе людей, возбуждённо обсуждающих что-то, подошла и прислушалась. От услышанного в глазах потемнело – сразу же вспомнился кошмар в Аральске; пустота в коляске; тот злополучный день, когда исчез их маленький сынишка. Пошатываясь, женщина направилась к своему подъезду с единственным желанием оказаться дома и отгородиться от всего мира, спрятавшись под одеялом.