Галактика мозга
Шрифт:
— Давай говорить серьезно. Как ты относишься к фигурному катанию?
— Формируете институтскую сборную?
— Бери выше. Тебе же приятно, когда наша страна завоевывает олимпийские медали?
— Вот здесь я точно не смогу помочь. Мама с папой в детстве отправили на факультатив по физике, а не на каток.
— Можешь. Как никто другой. Проблема в следующем. Фигуристка Ирина Новицкая получила травму головы. Обычные методы оказались безуспешными, требуется вмешательство ученых.
— Я вижу перед собой прекрасный образец российского ученого.
Вербицкий выдержал
— Это так. Я тоже. Как говорится, одна голова хорошо, а две лучше. Ты поможешь мне?
— Ты обещал рассказать про фотографию.
— Я расскажу. Но сначала ответь ты. По большому счету речь идет о помощи нашей стране. Ирина Новицкая реальная претендентка на медали.
Шувалов краем уха слышал о травме фигуристки. Время от времени о ее состоянии сообщали центральные телеканалы, которые в режиме нон-стоп смотрели родители-пенсионеры. Ему неприятно было общаться с Вербицким, тем более ему помогать, но разобраться в своих семейных проблемах было гораздо важнее.
— Что с ней?
Борис наклонился и извлек из портфеля объемную зеленую папку.
— Мы уже провели тщательное обследование. Здесь наши данные и врачей из ЦИТО.
— У тебя есть идеи? — спросил Антон, принимая папку.
Вербицкий отрицательно покачал головой.
— В таких случаях грандиозным успехом считается, поставить человека на ноги. А от меня требуют сделать олимпийскую чемпионку.
— Я посмотрю.
— Только прошу тебя, дело срочное. — Вербицкий хлопнул ладонями и опустил взгляд на давно принесенные официанткой тарелки. — Пора браться за второе. Остынет.
— Фотография! — напомнил Антон.
— Угу, — Борис уже жевал. — Ее принесла следователь, Петровская.
— Кому?
— Ольге, на квартиру. Она рассказала, что у следствия новая версия. Ты действительно спасал Люду, и даже спас. Но Репина из-за ревности ее убила.
— Репина? Из-за ревности?
— Ну, да. Она влюблена в тебя, ты тащишься от Люды, вот она и устраняет конкурентку. А фотография — это доказательство, что она своего добилась.
— Чушь! Репина не могла этого сделать!
— Не факт. Пока ты звонил мне, она единственная находилась рядом с моей очнувшейся женой. Почему Люда так быстро скончалась, ведь ты вернул ее из небытия?
— В тот момент я не всё учел. Я допустил ошибку. Я должен объяснить следователю.
— Чего ты добиваешься, Шувалов? — Вербицкий отвлекся от еды и махнул салфеткой по жирным губам. — С тебя сняли обвинения. Теперь в тяжком преступлении обвиняют другого человека. Чего ты хочешь добиться своим упрямством?
— Репина не виновата.
— Да черт с ней, Репиной! Пусть хоть кто-то ответит за то, что Люды больше нет!
— Если и отвечать, то мне!
Шувалов вскочил, подхватил куртку и выбежал из ресторана.
— Папку забыл! — крикнул вдогонку Вербицкий и с досады опрокинул стакан с морсом. Красная густая жидкость впитывалась в пеструю салфетку и темнела.
Возмущение захлестывало Антона. Теперь он понял подоплеку поведения Петровской в последнее время. Следователь
Шувалов терпел свалившиеся беды, пока неприятности касались только его. Но обвинять Репину, которая сделала все, чтобы Людмила выжила, он не позволит. Она не виновата. Он втянул ее в эту операцию и готов взять ответственность на себя.
Сверившись с картой, Антон добрался на автомобиле до прокуратуры Москвы. Он хотел немедленно переговорить с Петровской. Ему не терпелось бросить ей в лицо всё, что он думает о ее методах расследования!
Но долгие пререкания в бюро пропусков дали неожиданный результат.
Алла Николаевна Петровская в следственном комитете при прокуратуре не числилась ни в каком качестве.
54
Центральные улицы бились в конвульсиях. Неправильно припаркованные машины, как застарелые тромбы, мешали потоку. Антон Шувалов бесцельно вел автомобиль, на интуитивном уровне выбирая направление, где намечалось хоть какое-нибудь движение. Трогался он с опозданием. Иногда ему сигналили и даже вертели пальцем у виска. Но Антон не замечал неприличных жестов.
«Кто ты такая, Алла Николаевна Петровская? Как ты оказалась на моем пути и чего добиваешься? Ты вечно подчеркивала, что работаешь в прокуратуре, но ни разу не предъявила удостоверения. Ты угрожала арестом, давила на родственников и в то же время давала спасительные советы. Ты делал мне больно, и показывала лекарство от боли. Ты прячешься за скрытым телефонным номером и появляешься, когда захочешь. Какую игру ты ведешь?»
Вопросы требовали немедленных ответов. Пытливый мозг ученого не мог ждать и выбирал кратчайший путь к цели. Чем труднее загадка, тем желаннее победа. Шувалов не боялся опасных экспериментов, поэтому не удивился, когда обнаружил, что подсознательные действия вывели его на нужное направление. Вскоре он подъехал к дому Петровской.
На прошлой неделе она вызвала его сюда в воскресенье. Она объяснила свою прихоть выходным днем, а также тем, что ей претит протоколировать беседу в официальной обстановке. Тогда их разговор больше напоминал встречу старых знакомых, расставшихся из-за досадной ошибки и желающих ее забыть. Перовская забыла о своей должности. Она вела себя как женщина, которая хочет понравиться мужчине и даже его обольстить. Ей удалось продвинуться к намеченной цели. Вечернее платье с разрезом на бедре и глубоким декольте, бокал рубинового вина, манящий взгляд из-под опущенных ресниц, легкие прикосновения, обольстительный голос возымели свое действие на мужчину, измученного воздержанием. Когда Антон понял, что может сорваться, он ушел не оглядываясь.