Галактика в подарок

Пашнина Ольга Олеговна

Как мы дошли от споров через корабельную систему наблюдения до этого?

– Я думала,ты от меня отказался. – Слова вырвались неожиданно даже для себя самой.

– Я пытался. Но список того, от чего я отказался вряд ли влезет в мою биографию для учебников истории. За все надо платить. Так говорил отец твоей подруги,император Ладер. И ценность чего-то зависит лишь от цены, которую ты готов отдать. Гори она, эта галактика, огнем. Надо будет, заплачу за тебя жизнью каждого, кто осмелится пойти против.

Удивление

сменилось ликованием и даже какой-то гордостью. Это была я, я, Паулина, он знал меня настоящую,и ради меня пошел на риск. дни звезды ведали, чего ему стоило говoрить об этом с Тамиром.

Короткая и очень яркая вспышка радости, а следом за ней новая волна паники. сли несколько минут назад я волновалась, потому что не знала, как вести себя с Тамиром, то с Аднаром... я вообще не представляла, чего он от меня ждет. Рядом с ним всегда были такие девушки, чтo мне оставалoсь лишь завистливо вздыхать в сторонке. Дурацкие комплексы. Ему нужна я, а не те девушки. Ради меня он здесь.

– Что мне делать? – почему-то шепотом спросила я.

– А чего ты хочешь?

– Остаться с тобой.

ядом с ним я чувствовала себя маленькой, практически беззащитной. В моих руках скрывалась сила звездной лихорадки, чувства обострились,и одни примжины ведали, какие ещё способности открыла во мне болезнь. Но все это меркло рядом с человеком... вернее дгнарном, кoторого я так и не смогла понять.

– Что из того, что ты делаешь, является частью твoих планов?

– Все, что я делаю, необходимо, чтобы защитить тебя. Это уже давно из борьбы за власть императора превратилось в войну за тебя.

Аднар сделал шаг вперед, я невольно вздрогнула, но подалась навстречу. Руки крепко сжали мою талию, губы коснулись шеи в легком, но очень чувственном поцелуе. Я всхлипнула от накативших чувств, среди которых было и удовольствие от этoго откровенного и ласкового касания, и просто какое-то облегчение. Мне хотелось как-то выразить то, что я чувствовала, но сил хватало лишь на то, чтобы стоять, прислонившись к твердой груди мужчины и запоминать прикосновения. Чтобы потом миллион раз прокрутить их в памяти, засыпать с этими воспоминаниями и жить ради их повторения.

Сколько он так стоял, прижимая меня к себе, не знаю, но губы горели от лихорадочных поцелуев. Запах, очень родной, привычный, оставался на коже, становился общим. Руки блуждали по моему телу, буквально силой вырывая короткие тихие стоны.

Я не знала, сколько у нас было времени, но Аднар совсем не торопился. Насладаясь каждой минутой, он медленно расстегивал потайные крючки на платьe. Это выходило так естественно, словно он делал это тысячи раз. И наверняка делал, но мне не хотелось об этом думать. Утром все исчезнет, как сладкий сон, останется только в памяти.

– Ты меня боишься?
– спросил Фортем, оторвавшись от пoцелуя.

Я нахмурилась. Смысл вопроса дошел не сразу.

– Нет,

почему ты спрашиваешь?

– Не знаю. Я часто думал о нашей встрече.

– Я бы много отдала, чтобы пережить ее еще раз. Это было волшебное время. Тогда ты меня раздражал.

– Вот как.
– Он рассмеялся.
– Значит, раздражение – самая желанная твоя эмоция?

– Любить тебя очень трудно.

– Ненавидеть не легче.

– На ненависть я не способна. А с любовью, кажется, не справлюсь.

У меня вырвался тяжелый вздох и одновременно с этим последняя застежка на платье расстегнулась. Плеч и спины коснулась прохлада, а ещё я кожей ощутила исходящее от мужчины тепло.

Из снов, созданных им, особенно ярко я запомнила одно ощущение. Защищенности, безопасности. Чувство, когда ты стоишь, закрытая от всего мира, окруженная теплом и поцелуями, знаешь, что ничего не существует, кроме тебя, ничто не важно, кроме тебя. Поразительное, щемящее сердце чувство нужности, заботы, чьей-то ласки. После пробуждения оно исчезало, а память была сравнима с едва уловимым ветерком в жаркий день.

В pеальности это чувство не шло в сравнение ни с чем. Ощутив его однажды, я уже не могла без этих прикосновений. Без взгляда, который то и дело возвращался к моим губам, без рук, которые сжимали одновременно крепко и очень осторожно.

– Можно я аккуратно?
– вдруг днар спросил странное.

– Что аккуратно?
– нахмурилась я.

– У дгнарнов есть не только татуировки, еще и кое-какие способности.

– Телепатия, я знаю.

– Ее можно использовать вдвоем.

Я закусила губу, нахмурившись, а Аднар аккуратно уложил меня на постель. Соприкосновение разгоряченной кожи и прохладного покрывала отозвалось дрожью. Я с сожалением подумала о прервавшихся объятиях. Когда еще у нас будет в распоряжении целая ночь?

– Закрой глаза.

Хриплый голос, звучавший в абсолютной темноте, бил по нервным окончаниям, отчего я вздрагивала. Воспоминания, ощущения, размытые образы – эта ночь всколыхнула целую историю. Тоглда, на корабле, он был прав, говоря, что влюбляются не только в человека. Влюбляются в историю, в мелочи, в оттенки. Хранят в памяти моменты, как письма в старой шкатулке.

Я почувствовала, как проваливаюсь в сон и воспротивилась. Только не заснуть! сли я проснусь утром и пойму, что он уехал, сойду с ума.

– Не сопротивляйся, это нормально.

– Я не хочу засыпать.

– Ты не заснешь. Но мне нужно, чтобы ты расслабилаcь.

Осталoсь лишь успокаивать себя, что вряд ли Аднар все это провернул лишь для того, чтобы заботливо уложить меня спать. И вряд ли он будет настолько жестоким, что просто уйдет, когда я засну. В конце концов доверять кому-то безраздельно, наивно и всем сердцем – тоже важная черта характера принцессы. Правда, не факт, чтo самая лучшая.