Галин чайник
Шрифт:
Рабочий узнал бабушку и обрадовался.
— Здравствуйте, Софья Семёновна! — сказал он. — Соскучились? Приехали?
— Здравствуй, Иван Петрович, здравствуй! — отвечала бабушка. — Ты всё в литейном работаешь?
— В литейном, — отвечал Иван Петрович.
— А я вот, видишь, внучку привезла, завод ей показываю.
Иван Петрович взглянул на Галю.
— Первый сорт внучка! — пошутил он, — Как тебя зовут? Галя.
— Ну вот, Галя, смотри: я несу в формовочный цех новую форму для чашки.
Иван Петрович показал гипсовую форму, которую он держал в руках. На белом гипсе был чётко отпечатан след от чашки,
— Будем с тобой пить чай из чашки нового фасона, — сказал Иван Петрович.
— А для кружки нужна другая форма? — спросила Галя.
— Для кружки — особая форма, своя, для чайника — своя. Бабушка тебе покажет, она знает. Она сама в формовочном работала.
И они пошли все вместе в формовочный цех.
Какой же он был огромный, этот бабушкин формовочный цех! Больше живописного! Видно, он был самый главный.
Бабушка остановилась посмотреть, как машина подавала снизу фарфоровую глину, из которой делают посуду. А Галя побежала посмотреть, что за круги вертятся на столах возле каждой работницы.
Ой, как всё быстро делалось!
На столе лежала фарфоровая глина, жёлтая и мягкая, как тесто. Работница оторвала от неё кусок, совсем как делала мама, когда готовила пирожки. Только работница не стала лепить пирожок, а бросила этот кусок на круглую гипсовую форму, похожую на ту, что показывал Иван Петрович. Потом работница поставила форму на вертящийся круг, прижала чем-то, — Галя не успела оглянуться, как чашка была готова и на круге уже стояла другая форма.
Что за чудеса! Только что стол был пустой, а сейчас весь заставлен формами с сырой посудой. Работницы еле успевают уносить их к сушилке. А на полках сушилки, посреди цеха, даже не было места. Пришлось снять формы с подсохшей посудой и на их место поставить новые.
„Какие шершавые, жёлтые, — подумала Галя, глядя, как работница вынимает из форм сухие чашки, — и совсем не блестят, как настоящие“.
Галя ещё не знала, что посуда должна хорошо просохнуть, потом её протрут наждачной бумагой и направят в очень жаркую печь для обжига. Потом посуду покроют глазурью, чтобы она блестела, и опять обожгут, и только тогда она пойдёт в живописный цех. Там её разрисуют, сделают нарядной и опять пустят в печь для обжига, чтобы краска не стиралась. Много ещё будут трудиться люди, чтобы все эти кружки, чашки и тарелки вышли блестящими, красивыми и прочными.
Галя подошла к небольшому столику, где сидела молоденькая девушка.
Девушка быстро брала один за другим ещё сырые чайники, ловко прокалывала их несколько раз острым шильцем и передавала соседке. Та обмакивала края носиков и ручек в густую белую, как сметана, фарфоровую массу и прилаживала к чайникам.
Галя спросила:
— А зачем эти дырочки?
Девушка оглянулась.
— Чтобы вода из чайника выливалась, — сказала она и спросила: — А что ты здесь делаешь?
— Я с бабушкой пришла, — отвечала Галя.
— А я в ремесленном учусь, при заводе, — сказала девушка. — Здесь я на практике.
— Что значит — „на практике“? — спросила Галя.
— Это значит… ну как тебе объяснить… ну, привыкать к мастерству, учиться работать, как настоящий рабочий, — сказала девушка. — Наши ремесленники во всех цехах работают на практике. В литейном, где льют из гипса формы, — там больше мальчики. А у нас, в формовочном, — девочки.
— А как вас зовут?
— Соня.
Галя заглянула Соне под локоть. Ей хотелось посмотреть, просвечивают ли насквозь дырочки в чайнике.
— Хочешь — попробуй, — сказала Соня.
— А можно? — шопотом спросила Галя.
— Можно. На практике можно, — отвечала Соня. Она дала Гале шильце и сказала: — Держи вот так. Вот! А теперь коли. Смелей, смелей, вот сюда!
Галя нацелилась и ткнула шильцем. Шильце легко пронзило влажный фарфор.
— Так? — с волнением оглянулась Галя на Соню.
— Так, — сказала Соня. — Хорошо! Таких дырочек надо сделать двенадцать. Только не слишком близко одну к другой.
Галя начала работать шильцем. Раз… два… три… четыре… С каждым разом колоть было всё легче и легче.
— Галя, где ты? — раздался голос бабушки. — Я её ищу по всему цеху, а она вон где, оказывается! Уже работает!
— Бабушка, бабушка, — крикнула Галя, — я тут на практике, я умею делать дырочки в чайнике! Посмотри!
Она протянула бабушке чайник. Бабушка посмотрела на просвет и сказала:
— Для начала очень даже хорошо. Этот чайник можно вполне пустить в работу.
— Правда, бабушка, можно? — не поверила Галя.
Но бабушка уже передала чайник работнице, и та мигом прилепила к нему носик и ручку. И сразу он стал похож на настоящий чайник и вместе с другими отправился к сушилке. Теперь уже Галин чайник нельзя было отличить от других чайников.
Гале было приятно, что кто-то будет разливать чай из её чайника с двенадцатью дырочками и голубой надписью на донышке: „Фарфоровый завод „Дулёво“.