Галлюцинации
Шрифт:
Телесные иллюзии, которые изучает Эрссон, – это не просто игра для развлечения на вечеринках, это способ понять, что наше телесное эго, наше ощущение самости, формируется из координации чувств – и не только осязания и зрения, но и проприоцепции, а также, возможно, ощущений, поступающих от вестибулярного аппарата. Эрссон и другие отстаивают идею о том, что в мозге существуют «мультисенсорные» нейроны, расположенные, видимо, в тех участках мозга, где происходит координация сложной (и обычно упорядоченной) сенсорной информации, поступающей в головной мозг. Но если этот процесс нарушается – либо вследствие естественных причин, либо в результате эксперимента, – то наша уверенность в строении собственного тела и в нашей непоколебимой самости мгновенно улетучивается, уступая место иллюзиям.
15. Фантомы, тени и сенсорные призраки
Во всех эпосах мира – в Библии, «Илиаде», «Одиссее» – есть упоминания о слуховых и зрительных галлюцинациях, о «голосах» и «видениях», но ни в одном из великих эпосов мы не найдем упоминаний о фантомных конечностях, о галлюцинаторных ощущениях в ампутированных руках и ногах. У этого феномена не было даже названия до тех пор, пока в 70-х годах XIX века его
В XVI веке Амбруаз Паре, французский военный хирург, выполнивший десятки ампутаций изуродованных конечностей, писал: «Спустя много времени после ампутации пациенты продолжают жаловаться на боль в отсеченном члене, что представляется почти невероятным тому, кто сам не пережил этого ощущения».
Но в целом, как отметил в 1941 году невролог Джордж Риддок, этот предмет был окружен странной атмосферой молчания и тайны. «Мы редко сталкиваемся с описаниями фантомных явлений, – писал он. – Возможно, это молчание обусловлено страхом перед неведомым, неверием или боязнью прослыть сумасшедшим».
Даже Уэйр Митчелл много лет колебался, прежде чем профессионально описал фантомные ощущения, причем сделал это в художественном произведении (Митчелл был не только врачом, но и писателем) «Случай Джорджа Дедлоу», анонимно опубликованном в журнале «Атлантик мансли» в 1866 году. Будучи неврологом, Митчелл, работавший во время Гражданской войны в Филадельфийском госпитале (раненые называли его «домом обрубков»), движимый любопытством и состраданием, выспрашивал перенесших ампутацию солдат об их ощущениях. Митчеллу потребовалось несколько лет на то, чтобы разобраться во всем, что он увидел и услышал за время работы в госпитале, но уже в 1872 году он сумел в своей ставшей классической работе «Повреждения нервов» дать детальное описание и обсуждение фантомных ощущений в ампутированных конечностях. Это было первое подобное описание в медицинской литературе [92] .
92
Интересно, что в народе об этих фантомных болях и ощущениях знали задолго до того, как сведения о них проникли наконец в медицинские журналы и книги.
За двадцать лет до того, как Уэйр Митчелл назвал боли в ампутированных конечностях фантомными, Герман Мелвилл в «Моби Дике» описывает, как корабельный плотник примеряет капитану Ахаву протез из китового уса. Ахав говорит плотнику:
– Слушай, плотник, ты, кажется, называешь себя хорошим плотником, да? Пожалуй, сама твоя работа расскажет мне об этом, если, встав на ногу, которую ты сейчас делаешь, я по-прежнему буду чувствовать и другую ногу на том же месте, что и сделанная тобою; я, плотник, имею в виду свою старую ногу, ногу из плоти и крови. Не можешь ли ты избавить меня от этого проклятия древнего Адама?
[Плотник отвечает]:
– Да, сэр, теперь я начинаю кое-что понимать. Я слыхал о таких вещах – о том, что люди, у которых отшибло мачту, продолжают чувствовать боль в отрубленной балке. Временами она напоминает о себе колотьем. Смею спросить: это так, сэр?
– Да, сынок [отвечает Ахав]. Представь себе, что здесь, на месте обрубка, такая же живая нога, какая была когда-то. Глазами-то видно, что нога одна, но моя душа до сих пор чувствует две. Я чувствую пульсирующую жизнь там, да, именно там, клянусь тебе».
В своей книге Митчелл посвятил фантомным ощущениям заключительную главу, которая начиналась так:
«История патологической физиологии культей будет неполной без упоминания о ложных ощущениях, испытываемых больными в отсутствующих конечностях. Эти яркие, странные галлюцинации, о которых так мало писали, заслуживают изучения, ибо некоторые из них представляются мне особенно ценными, так как помогают пролить свет на давно обсуждавшуюся спорную проблему мышечного чувства.
Почти каждый больной, потерявший конечность, постоянно или временами испытывает фантомные ощущения в утраченном члене, чувствует в себе присутствие сенсорного призрака».
После того как Митчелл привлек внимание к этому предмету, другие неврологи и психологи тоже занялись исследованием фантомных конечностей. Среди них надо особо отметить Уильяма Джемса, разославшего анкеты восьмистам людям, перенесшим ампутации (он разыскал этих людей через производителей протезов). Из этих восьмисот человек Джемсу ответили двести; некоторых больных Джемс смог опросить лично [93] .
Митчелл наблюдал больных, перенесших ампутации совсем недавно, во время только что закончившейся войны. У этих больных фантомные ощущения и боли были свежими, только что возникшими. В отличие от Митчелла, Джемс имел возможность изучать и исследовать самых разнообразных больных (так, одному из его больных, человеку в возрасте семидесяти лет, конечность ампутировали шестьдесят лет назад) и поэтому мог описать изменения фантомных ощущений, происходящие со временем. Эти изменения были детально описаны Джемсом в опубликованной в 1887 году статье «Осознанное восприятие ампутированных конечностей».
93
Важность личной беседы подчеркивал и сам Джемс в опубликованной в 1887 г. статье «Осознанное восприятие ампутированных конечностей»:
«В таком деликатном деле не многого можно достичь путем рассылки анкет. Один больной с подходящим типом поражения, обладающий критическим научным умом и тщательно опрошенный, представляет большую ценность, чем тысяча ответов на случайно разосланные анкеты, тем более что исследователь
Особенно Джемса интересовал вопрос о том, почему фантом, воспринимаемый вначале как живая, подвижная конечность, со временем начинает ощущаться все более тускло, а потом и вовсе исчезает. Этот факт удивлял Джемса больше, чем наличие фантомных болей, которое представлялось ему естественным и ожидаемым, так как в мозге продолжали функционировать представительства утраченной конечности и ее движений. «Люди, далекие от медицины и психологии, удивляются, каким образом можно чувствовать отсутствующие стопы, – писал Джемс. – Что же касается меня, то я скорее удивляюсь тому, что некоторые больные не ощущают свои утраченные конечности». При этом Джемс особо отметил, что фантомы кистей рук, в отличие от фантомов ног или плеч, исчезают редко. (Теперь мы знаем, что так происходит, потому что пальцы и кисти рук имеют обширное представительство в коре головного мозга.) Правда, Джемс заметил и то, что фантомные ощущения предплечья и плеча могут исчезнуть, и у больного появляется ощущение, что кисть растет непосредственно из плечевого сустава [94] .
94
Причина этого феномена оставалась непонятной следующие сто лет, до появления методов нейровизуализации, когда с помощью МРТ удалось показать значительные изменения, происходящие в картах корковых представительств ампутированных конечностей. Майкл Мерцених и его коллеги из Калифорнийского университета в Сан-Франциско, работая с обезьянами и людьми, смогли показать, насколько быстро и необратимо наступают такие изменения.
Джемса также занимал вопрос о том, почему подвижная вначале фантомная конечность со временем обездвиживается и начинает представляться больному «парализованной», и, таким образом, «больной даже усилием воли не может изменить [ее положение]». («В редких случаях, – добавляет Джемс, – становится невозможной даже попытка захотеть изменить положение конечности».) Джемс сумел поставить фундаментальный вопрос о нейрофизиологических основах «воли» и «усилия», хотя в то время не смог на него ответить. Этот вопрос оставался без ответа более ста лет – до того как В.С. Рамачандран в 90-е годы XX века прояснил природу «обучения» параличу фантомной конечности.
Фантомные ощущения в ампутированных конечностях являются галлюцинациями в том смысле, что речь идет о восприятии и ощущении предмета, не существующего в реальном мире, но все же фантомные ощущения нельзя полностью уподобить зрительным и слуховым галлюцинациям. Потеря зрения или слуха приводит к галлюцинациям соответствующих модальностей лишь у 10–20 процентов больных, в то время как фантомные ощущения в отсутствующих конечностях встречаются практически у всех больных. Обусловленные слепотой или глухотой галлюцинации развиваются спустя месяцы или даже годы после утраты зрения и слуха, а фантомные ощущения и боли появляются сразу после ампутации. В отличие от всех прочих галлюцинаций фантомная конечность воспринимается как неотъемлемая часть собственного тела. И, наконец, в то время как зрительные галлюцинации, возникающие, например, при синдроме Шарля Бонне, отличаются большим разнообразием форм, фантомная конечность является точной копией реальной конечности по своим размерам и форме. Больные могут ощущать болезненную припухлость на фантомной стопе, если такая припухлость имела место на стопе реальной. Человек с ампутированной рукой может чувствовать на запястье ремешок или браслет, если раньше больной носил на ампутированной руке часы. В этом смысле фантомная конечность является феноменом памяти, а не вымыслом.
Универсальность ощущения фантомной конечности после ампутации, быстрота его появления и тождественность с ощущением реальной конечности в том же месте позволяют предположить, что в каком-то смысле эти ощущения присутствуют у человека всегда, но они дремлют и пробуждаются только самим фактом ампутации. Содержание зрительных галлюцинаций определяется визуальным опытом всей предыдущей жизни – для того чтобы в галлюцинациях присутствовали люди, лица, животные, пейзажи, человек должен был предварительно видеть их наяву. Наяву надо было слушать и музыку, чтобы она являлась в слуховых галлюцинациях. Представляется, однако, что ощущение конечности как сенсорной и двигательной части организма является врожденным, встроенным, запрограммированным – и это предположение подтверждается тем фактом, что люди, рождающиеся без конечностей, могут тем не менее испытывать на их месте фантомные ощущения [95] .
95
Несмотря на категорические утверждения многих специалистов о том, что «врожденных» фантомных ощущений просто не может быть в природе, в литературе есть несколько сообщений (о которых упоминает Скатена в своем обзоре), указывающих на то, что у некоторых больных с аплазией – врожденными аномалиями конечностей или их отсутствием – могут быть фантомные ощущения. В 1964 г. Клаус Пек описал одиннадцатилетнюю девочку с врожденным отсутствием кистей и предплечий, которая могла произвольно «двигать» отсутствующими конечностями. Пек писал: «В первых классах школы она научилась считать, пользуясь своими пальцами, решать простые арифметические задачи. Она «клала» фантомные кисти на стол и принималась пересчитывать растопыренные несуществующие «пальцы».
Неясно, почему у одних больных с аплазией фантомные ощущения есть, а у других – нет. Ясно лишь, как установили в своем исследовании Функ, Шиффрар и Брюггер, что у больных, обладающих фантомными ощущениями, как представляется, в мозге функционируют «системы наблюдения за действиями», подобные системам, работающим у людей с нормально сформированными конечностями, что позволяет им усваивать образцы движений, наблюдая за действиями других людей, и эти образцы становятся фантомными копиями движений. Родившиеся без конечностей люди, у которых отсутствуют фантомные ощущения, страдают, по мнению Функа, аномалией восприятия движений, особенно в отношении выработки внутренних суждений о движениях других людей.