Галлюцинации
Шрифт:
Главная, фундаментальная разница между фантомными ощущениями и другими галлюцинациями заключается в том, что больные могут по собственному усмотрению «двигать» отсутствующими конечностями, в то время как зрительные и слуховые галлюцинации не поддаются сознательному контролю. Этот факт подчеркивал еще Митчелл:
«[У большинства ампутантов] сохраняется способность к волевым воображаемым движениям, и очевидно, что сами больные более или менее эффективно эти «движения» выполняют. Уверенность, с какой эти пациенты описывают свои [фантомные движения, их уверенность в относительном расположении частей отсутствующей конечности, не может не удивлять]. Попытки совершить движение сопровождаются подергиваниями культи. В некоторых случаях мышцы, отвечающие за выполнение фантомных движений, отсутствуют, тем не менее и в этой ситуации движение пальцами осознается также полно и определенно, как и произвольное изменение положения конечности в тех случаях, когда мышцы частично сохранены».
Другие галлюцинации являются лишь восприятиями или ощущениями – хотя
96
Когда Генри Хед ввел в медицинский лексикон термин «образ тела» (через пятьдесят лет после того, как Уэйр Митчелл придумал термин «фантомная конечность»), он не имел в виду чисто сенсорный образ или карту в головном мозге. Гед имел в виду образ или модель деятельности и действия, и именно этот образ должен воплотиться в искусственной конечности.
Философы любят рассуждать о «воплощении» или о «воплощенной деятельности», и нет более простого способа изучать эти феномены, чем исследование природы фантомных конечностей и их воплощения в искусственные ноги и руки. Протезы и фантомы функционируют вместе и нераздельно – как тело и душа. Иногда мне кажется, что некоторые философские идеи Людвига Витгенштейна связаны с фантомными ощущениями в ампутированной руке его брата. Во всяком случае, последняя работа Витгенштейна «Об определенности» касается определенности тела – тела как воплощенной деятельности.
97
Уэйд Дэвис описал этот случай в своей книге «В мир безмолвия: Великая война, Мэллори и покорение Эвереста».
Можно пойти дальше и сказать, что фантомная конечность – это часть образа тела, изъятая или удаленная из своего естественного дома (тела) – и как таковая, как нечто чуждое, может стать навязчивостью или иллюзией (отсюда опасность тягостных непроизвольных движений в фантомной конечности). Заблудившийся фантом (если выражаться фигурально) тоскует по новому дому и находит его в подходящем протезе. Многие пациенты говорили мне, как беспокоят их по ночам фантомные ощущения и боли в отсутствующей конечности и какое облегчение испытывают они по утрам, ибо фантомные ощущения исчезают в тот момент, когда они надевают протез, – фантом исчезает в протезе, сливается с ним так прочно, что фантом и протез становятся одним целым.
Знание о том, что люди делают с фантомами – даже без протезов, – может стать весьма поучительным. Будучи юной студенткой, Эрна Оттен, будущая знаменитая пианистка, училась у великого Пауля Витгенштейна, потерявшего правую руку на полях Первой мировой войны, но продолжавшего играть левой рукой (и заказывавшего многим композиторам музыку для исполнения одной левой рукой). Тем не менее учил, если можно так сказать, обеими руками. В ответ на написанную мною статью Эрна Оттен написала письмо в «Нью-йоркское книжное обозрение»:
«Я много раз наблюдала, как работает культя его правой руки, когда он объяснял расстановку пальцев для исполнения нового произведения. Он неоднократно говорил мне, что я должна доверять его выбору положения пальцев, так как он продолжал отчетливо чувствовать каждый палец своей правой руки. Временами мне приходилось подолгу сидеть и смотреть, как он, закрыв глаза, показывал мне расстановку пальцев, а его культя в это время судорожно дергалась над клавиатурой. Это было много лет спустя после того, как он потерял руку».
К несчастью, не все фантомные конечности работают так безболезненно и являются такими же подвижными, как у Витгенштейна. Чаще всего фантомные конечности имеют склонность «усыхать» или «складываться» – например фантомная рука уменьшается до одной кисти, торчащей из плечевого сустава. Эта тенденция ослабевает, если фантом обретает хороший протез, которым больной все время пользуется. Фантомную конечность может поразить паралич, а при спазме «мышц» ее может скрутить болезненная судорога. У адмирала лорда Нельсона, после того как он потерял в битве правую руку, возникли болезненные фантомные ощущения. Кисть несуществующей руки казалась ему судорожно сжатой в кулак, а ногти глубоко впивались в ладонь [98] .
98
Тем не менее сам адмирал Нельсон расценивал эту фантомную судорогу как прямое
Капитан Ахав, напротив, считал это страшным наказанием и говорил: «И если я до сих пор чувствую сильную боль в моей много лет назад раздавленной ноге, хотя ее давно уже нет, то почему ты, плотник, думаешь, что не будешь чувствовать адские муки, когда навсегда лишишься тела? То-то!»
Такие расстройства образа тела издавна казались необъяснимыми и неизлечимыми. Однако за последние десятилетия стало ясно, что образ тела отнюдь не является таким фиксированным и неподвижным, как мы думали раньше. На самом деле образ тела отличается удивительной пластичностью. В центральных представительствах фантомных конечностей могут происходить топографические изменения и реорганизации [99] .
Сжатый фантомный кулак Нельсона – это пример болезненной патологической эволюции, которую может претерпеть фантомная конечность. Такие конечности – вначале живые, подвижные и послушные воле хозяина – могут почему-то становиться потом парализованными, изуродованными и страшно болезненными. До 90-х годов не было правдоподобных объяснений такому оцепенению фантомных конечностей, как не было и способов выведения их из оцепенения. Однако в 1993 году В.С. Рамачандран предложил теорию – своего рода физиологический сценарий, объясняющий прогрессирующую потерю произвольных «движений» в фантомных конечностях. Живое чувство, которое прежде могло свободно управлять движениями фантомной конечности, полагает Рамачандран, определяется способностью мозга отслеживать исполнение своих команд конечностям. Однако вследствие длительного отсутствия визуального или проприоцептивного подтверждения движения мозг в конечном счете просто бросает «конечность» на произвол судьбы. Таким образом, мозг «обучается» параличу отсутствием обратной связи. Оставалось найти способ «переучить» мозг.
99
Особенно разительный пример такого рода – это история одной моей коллеги, Джаннетты В., которая сломала шею в автомобильной катастрофе, после чего у нее развился паралич всех четырех конечностей с полным выпадением чувствительности ниже места перелома. В каком-то смысле все ее тело ниже уровня травмы оказалось «ампутированным», но у Джаннетты сохранилось фантомное тело, хотя и подверженное болезненным судорогам и искривлениям. На какое-то время она могла распрямлять судорожно сведенные конечности, просто глядя на нормальный вид своего тела. В коридоре госпиталя, напротив выхода из своего кабинета, она попросила установить зеркала, чтобы иметь возможность окинуть взглядом оба его конца, выезжая из кабинета в кресле-каталке.
Можно ли, имитируя визуальную и проприоцептивную обратную связь, обмануть мозг и заставить его поверить в то, что фантомная конечность снова здесь и по-прежнему способна к произвольным движениям? Рамачандран разработал гениальное в своей простоте приспособление – продолговатый деревянный ящик, левая и правая стороны которого были разделены зеркалом. Поэтому, глядя в ящик с любой его стороны, человек видел две конечности – реальную и ее зеркальное отражение. Рамачандран испытал свое изобретение на молодом человеке с частично ампутированной левой рукой, которая стала ригидной и обездвиженной. Эта рука, писал Рамачандран, «торчала как резиновое предплечье манекена из культи. Хуже того, эту фантомную руку стала сводить болезненная судорога, с которой врачи ничего не могли поделать».
Объяснив больному свою идею, Рамачандран попросил молодого человека «вставить» фантомную руку в левую часть ящика с зеркалом. Дальнейшее я цитирую по книге Рамачандрана «Фантомы мозга»:
«Культю с парализованным фантомом конечности он расположил слева от зеркала, потом заглянул в правую половину ящика и аккуратно расположил там свою реальную правую руку так, чтобы ее положение соответствовало воображаемому положению фантома левой руки. Это действие немедленно создало у больного поразительное впечатление того, что фантомная конечность полностью восстановилась. Потом я попросил больного совершить зеркально-симметричные движения обеими конечностями и при этом продолжать смотреть в зеркало. Молодой человек вдруг воскликнул: «Она как будто снова включилась!» Теперь у больного было не только живое впечатление, что фантомная конечность подчиняется его воле, но у него прошли боли от судорожно сокращенных фантомных мышц левой конечности, мучившие его несколько лет. Похоже, зеркальная визуальная обратная связь позволила «отучить» мозг от паралича».
Эта чрезвычайно простая процедура (разработанная, правда, в результате долгих размышлений и создания оригинальной теории о множестве взаимодействующих факторов, определяющих появление фантомных ощущений и их патологические превращения) может быть легко модифицирована для применения к фантомам ног, а также для лечения многих других заболеваний, связанных с нарушением образа тела.
Кажущегося движения руки, оптической иллюзии оказалось достаточно для того, чтобы породить ощущение реального движения несуществующей конечности. Я описал нечто противоположное в книге «Глаз разума», когда большое слепое пятно в поле зрения привело к визуальной «ампутации» руки. Но если я при этом сжимал и разжимал невидимый кулак или начинал двигать пальцами, то из визуальной «культи» вырастала розовая рука – фантом реально существующей кисти.