Галобионты
Шрифт:
То, что происходило на глазах Геракла и Дзержинца, казалось чудом. В считанные минуты находившееся в стеклянной емкости останки бесследно растворились. Раствор формалина приобрел первоначальную прозрачность.
– Теперь вы можете посмотреть на молекулярный состав, – произнес профессор с торжествующим видом, пододвигая к полковнику микроскоп.
– Вы гарантируете, – осведомился Дзержинец, все еще сомневаясь, – что ни один анализ теперь не подтвердит наличие в емкости какого-либо организма?
Степанов долго и пространно объяснял полковнику сложнейшие химические процессы, происходящие в растворе в результате диффузии. Ему удалось убедить собеседника. Дзержинец остался вполне доволен.
– Но
– Я сделаю все возможное, – проговорил Геракл.
Открыв резервуар, Геракл отшатнулся от сильного запаха. Вылив содержимое склянки, он. После этого он стал осматривать лабораторию. Ничего подозрительного Геракл не обнаружил. Он собрал все пробирки, слил все, что в них содержалось, в одну большую емкость и добавил туда кислоты из второй склянки.
На угловом столике стоял компьютер. Гераклу пришло в голову, что не плохо было бы извлечь из него жесткий диск. Мало ли какая информация на нем хранится, подумал он. Эта процедура заняла у него с четверть часа. Геракл не забывал все время прислушиваться. Но никаких близких звуков до него не доносилось. Положив винт во внутренний карман форменного кителя, Геракл еще раз осмотрел напоследок лабораторию и, оставшись удовлетворенным результатом проделанной работы, двинулся к выходу. Запер дверь на один из замков и поднялся по лестнице на первый эаж.
Гераклу уже начинало казаться, что и вторая часть операции пройдет так же гладко, как и первая. Но время, потраченное на извлечение жесткого диска из системного блока, сослужило ему дурную службу. Сержант, стоявший на входе, сподобился-таки сообщить начальству о проникновении в госпиталь неизвестного капитана. Когда выяснилось, что никакой капитан не был замечен, начались поиски. Выйдя в коридор, Геракл увидел снующих по нему людей. Его внешность была слишком приметной, чтобы он мог долго оставаться незамеченным.
Оставалось идти напролом. Стремительно шагая вперед, Геракл вышел в вестибюль. Все, находящиеся там люди сразу повернулись к нему.
– Я тут у вас немного заблудился, – произнес Геракл с улыбкой, обращаясь к пропустившему его сержанту.
– Кто вы такой? – спросил лысоголовый толстяк в подполковничьих погонах.
– Вот мои документы, – Геракл протянул руку к нагрудному карману.
Однако лысый подполковник, очевидно предупрежденный о возможном проникновении чужаков на территорию военной части, оказался более проницательным, чем сержант на вахте.
– Стойте, – грозно крикнул он, – и не делайте резких движений.
– Я только хотел предъявить вам мои документы, – Геракл растянул губы в приветливой улыбке.
– Что вам здесь надо?
– Я приехал из Москвы для встречи с начальником госпиталя.
– Кто вас послал?
Геракл понимал, что каждый ответ лишь усугубляет неприятное положение, в которое он попал. В шаге от него стоял тот самый сержант, что пропустил Геракла. Молниеносным движением Геракл притянул парнишку к себе и, не дав никому из присутствующих опомниться, швырнул его в подполковника. Упавший сержант сбил своим телом с ног еще несколько человек. В вестибюле поднялась суматоха. Расшвыряв тех, кто стоял на его пути, Геракл бросился к выходу из здания.
Он несся вперед, выхватив по пути пистолет и держа его наготове. В части поднялась тревога. Геракл беспрепятственно добежал до липовой аллеи, которая, как он знал, вела с бетонному забору, высотой около двух метров. Повсюду раздавались громкие крики. Особенно явственно по части разносился голос подполковника.
– Задержать его! – надрывался он.
Но Геракл продолжал мчаться
Впервые в жизни Геракл познал настоящую боль. Ему пришлось сжать в кулак всю свою волю, чтобы заставить себя не замедлять шаг. С каждой секундой преследователи были все ближе и ближе. Снова раздались выстрелы. Геракл нырнул в густые заросли. Здесь он почувствовал себя в большей безопасности. Дзержинец говорил ему, что лесополоса тянется на несколько километров в длину и почти сотню метров в ширину.
Гераклу необходимо было сделать себе инъекцию препарата, обеспечивающего быструю свертываемость крови. На это ушло несколько драгоценных секунд, зато после укола он сразу почувствовал себя лучше. Боль уже не была такой пронизывающей, кровь перестала литься в три ручья из трех зияющих на пояснице ран. Крики и шум ломающихся ветвей слышались в угрожающей близости. Геракл пустился в путь. Он бежал теперь почти с той же скоростью, что и до ранения. Ему снова удалось оторваться от преследователей. Вскоре лесополоса начала редеть. Невдалеке уже виднелось открытое пространство. Значит, там его уже ждет машина с людьми из Безопасности. А это, в свою очередь, означало, что все самое страшное позади.
Но в этот миг, повинуясь какому-то непонятному импульсу, Геракл свернул со своего пути и помчался вперед по лесополосе. В его мозгу вдруг, в одночасье, возникла и вспыхнула ярким светом одна мысль, захватившая все его существо. В то же мгновение Геракл осознал, что эта идея зрела в нем уже очень долго, она таилась где-то в глубине его сознания, и вот, всплыла наружу в решающую минуту. Он понимал, что путь через лесополосу, когда его преследует едва ли не полный личный состав воинской части, а сам он ранен и, возможно, серьезно, может быть чреват страшной бедой. Но импульс оказался сильнее доводов разума.
«Будь, что будет, – бормотал Геракл, – я все равно это сделаю, потому что другого шанса у меня может и не быть».
Пробежав с километр, Геракл услышал низкий рев проезжающих мимо автомобилей и грузовых машин. Стало быть, он добрался до автострады. Казалось, здесь все было чисто. Остановившись у крайнего ряда деревьев, Геракл стал приглядываться к шоссе. Среди машин преобладали грузовики. Легковушек было гораздо меньше. Изредка попадались автобусы, следовавшие пригородными рейсами. Геракл осмотрел раны. В него попало три пули. Две из них прошли навылет, одна застряла в теле. Именно она и доставляла больше всего хлопот. В сравнении с ней две другие представлялись почти царапинами. Кровотечение прекратилось. Геракл вынул из кармана индивидуальную аптечку и залепил все раны бактерицидными пластырями. Осмотрев форменный китель и брюки, забрызганные кровью, Геракл решил, что в таком виде опасно выходить на дорогу. Он снял китель, оставшись в одной рубашке. Спереди крови почти не было видно.