Галопом по космоворотам
Шрифт:
— Я же не виновата, что спустя тридцать лет он превратился в такое? — она целенаправленно стряхнула пепел на любимый ковер старика.
— Отец говорил, что Док всегда такой… сумасбродный.
Марта прищурилась, пытаясь рассмотреть, что-то в глазах Хьюго. Он не знал, что она там ищет, но судя по разочарованному виду ей это не удалось. Бросив окурок на ковер и со злобой потоптав его ногой, словно на месте окурка находился Док, она направилась к двери, ведущей в дом.
— Присмотри за ним, Хью! — бросила она на прощанье, а после закрепила фразу в памяти Хьюго смачным ударом двери из-за которого с потолка посыпалась штукатурка.
— Ладно-ладно, большая М, только не разломай тут всё!
— ТЫ ТАМ СКОРО, ХЬЮ!? — верещал Док, который не поднимался обратно на корабль, пытаясь сквозь свист ветра расслышать, о чем идет речь в гараже.
Хьюго направился в сторону корабля, подобрав красивый ядовито желтый лист с оранжевыми, будто ржавчиной крапинками. В детстве они с отцом часто собирали листья клёна, пытаясь придумать, почему те раскрашены таким образом? Поднявшись по трапу, Хьюго, как обычно, на прощанье махнул дому рукой, проговорив: «Было бы неплохо сюда вернуться».
Луна. Кнопка перезагрузки
2
За время полета они не обменялись и парой фраз. Разве что, когда увидели, как очередной влюбленный делает предложение руки на орбите Луны так, чтобы фотограф запечатлел торжественный момент на фоне Земли. Подобные фотосессии делают на орбите ближайших спутников, чтобы виднелась родная планета, ведь никто не знает, где окажется через месяц или год, а фотография будет служить напоминанием о доме. По мнению Дока, не очень-то и романтично, когда молодожены в стилизованных под допотопные скафандры протягивают друг к другу руки и из-за темного светофильтра едва можно различить кто из них жених, а кто невеста? Зато довольное лицо фотографа отчетливо видно, и кажется, что само Солнце отражает его улыбку, а не наоборот. Смотря на лицо, сияющее от наживы, Хьюго вспомнил, как подрабатывал здесь, пытаясь скопить деньги на оплату университета. Ему не хотелось бить по семейному бюджету, а его отец из гордости не взял предложенные Доком деньги. Именно Док отговорил от отцовской идеи брать студенческий кредит, аргументировав тем, что тот придётся выплачивать всю оставшуюся жизнь, и именно он пристроил Хьюго фотографом. Через несколько месяцев пришлось отложить мечты об университете, ведь началась «Последняя война с Марсом», и Хьюго, как и большинство парней призывного возраста – отправился в самую гущу событий. Обычно войны между Марсом и Землей длились недолго. Иногда неделю, иногда две, но эта затянулась на три долгих месяца. Зато с того дня, как подписали мирный договор в Солнечной Системе воевали разве что с контрабандой, сектантами и иногда с залетными пришельцами, считающих «человеков деликатесом».
— Как же это банально! — по-стариковски пробурчал Док, который сделал точно также предложение Марте. — Они могли просто распечатать похожее фото, и сэкономили бы денег для полёта на Венеру, а лучше в Андромеду, там… — Хьюго перебил его.
— Ага, а ещё они могли прочитать о твоих советах в колонке газеты «ворчливый старикан», не порти момент.
Док помрачнел, а после обезоруживающе улыбнулся.
— Только ради тебя, фотограф Хью!
Маневрируя между парочками и лучезарными фотографами, облетая их так, чтобы не попасть в кадр, они приблизились к Луне. Она всё ещё не перестала быть заунывной. С городами в кратерах накрытыми огромными куполами. Президент Луны не знает, как привлечь людей в эпоху терраформирования (в особенности, когда Венеру превратили в рай, и освоения дальних систем, принадлежащих ВП). Люди узнают новые культуры, видят совершенно несуразных существ, которые в большинстве своём дружелюбны и неплохо рекламируют свои края. Поэтому на белокаменной строятся коттеджные посёлки, парки и зоны отдыха. Словно эпоха не сменилась, и вся романтика этого места не умерла с первой достойной колонией на Марсе. Спроси президент Луны любого землянина, что с этим делать, то услышал бы один и тот же ответ: «Туризм и романтику первооткрывателей можно вернуть, если сравнять все эти убогие города и ненужные парки с луной». Правда никто из землян не уверен вернёт ли это Луне загадочную привлекательность, коей она обладала, когда казалась недоступной, и главное не являлась филиалом межгалактического рынка, который есть в каждой системе, входящей в состав ВП. Под куполами космопортов умещаются лавки со всех ближайших галактик. Наёмники со всех систем и стекается информация со всех уголков вселенной. Когда человечество всё-таки освоило Луну, а не сняло на камеру, как по ней якобы прошелся астронавт, то туда прилетели пришельцы, и лишь для того, чтобы торговать. Пришельцы любят две вещи: торговлю и байки, по крайней мере те, что задержались на Луне. Это не совсем то, чего ожидало человечество, но благодаря купленной информации за батончик «марса», люди смогли узнать об устройстве эф-су двигателей и шагнули в новую эру. Эру, когда человечество расползается, как вирус по всему космосу.
Душок под куполом космопорта ничем не разнился от системы к другой. В нём смешалась: пряность, металл, топливо, пот и запах наживы. Когда землян пригласили во ВП, то они в одночасье ломанулись обменивать фунты, йены, евро, юани и рубли на кредиты. Шелест свежих купюр сводил с ума любого, вне зависимости из какой дали тот прилетел на Луну. Вдохнув аромат космопорта полной грудью человек непременно чихал, а после ритуального чиха становился очарованным. У новичков чих мог не проходить месяцами.
«Апчхи!», — и человек не заметил, как затерялся между прилавками первой и десятой линии.
«Апчхи!», — и бедняжка забыл, почему все прилавки стоят в тени космических кораблей всевозможных форм, но этот новенький кораблик с Химеры, чертовски хорош собой! Кстати, сколько он стоит?
«Апчхи!», — и человек, как ворона уставился на блестяшки хитро выставленные по центру прилавков, чтобы захотелось поглазеть и потрогать именно их.
В своё время чихали Док и Хьюго, теряя счёт времени, разглядывая: разнообразные вариации «призматического кубика» с Центавры; архитектурные миниатюры из Столпов Творения, с номером чертежа во всеобщей базы чертежей ВП; домашних питомцев, которых на свой страх и риск заводят богачи-земляне; украшения, добытые не совсем легальными путями, но так высоко ценившиеся теми же богачами-землянами; и конечно же оружие. Оружие увлекало абсолютно всех от мала до велика. Во-первых, потому что первая конвенция ВП гласит: «защити себя, свою семью, и наше ВП», — а, чтобы защищать нужно что? Конечно же оружие. Во-вторых, разнообразие внушало уважение даже самым древним расам, которые, казалось бы, за свои многовековые истории должны создать всевозможное
Все, кроме торговцев имеют проблемы с парковой на Луне. Чтобы добраться до лавки «У-Билли» Хьюго и Доку нужно проделать немалый путь от парковки до космопорта. С учётом частоты посещений Луны, Хьюго не раз предлагал Доку открыть какую-нибудь лавку, где тот раз в неделю будет продавать всякую чушь, скопившуюся в гараже. Это давало бы доступ в любое время суток к рыночной утвари и занятным слухам. На все еженедельные, а иногда каждодневные возмущения Док отвечал: «Тогда теряется вся романтика приключения». Ему нравилось быть наедине со своими мыслями, и объезжая кратеры крутить баранку допотопного лунохода. У Хьюго другое мнение на счёт «романтики приключения», но видя, как одухотворен старик он ограничивался лишь фразой: «Обожаю луноходы», — в ответ на это Док радостно напевал на понятный только старикам мотив: «Я знаю, Хью! Я знаю, Хью!». Старик не прекращал напевать всю дорогу, стараясь наехать колесами на все неровности и маленькие кратеры, только потому что гримаса ненависти на лице Хьюго – стоила любых хлопот с луноходом.
3
Массаж магнитов на задницах затянулся. Док крутил пятаки недалеко от центрального входа, дожидаясь лучшего места для парковки. Для выявления такого у Дока существует система «убели», состоящая из трёх пунктов: удобство, близость, его легко искать. Благодаря ей, они ни раз спасались бегством из космопортов. Зданий судов. Кухни, где из-за стряпни Марты тяжело дышать.
Как только луноход встал, Док рванул ко входу с такой скоростью, что Хьюго едва поспевал за ним. Старый-добрый аромат вдарил по ноздрям. В этот раз Док чихнул, как новичок.
— Что с тобой? — старик рванул вперёд, явно не собираясь отвечать на вопросы.
Они всегда отоваривались в лавке «У-Билли», теряя несколько часов, чтобы дойти до неё. Док редко отказывал себе в удовольствии посмотреть на какую-нибудь смертельную побрякушку или же экзотическую зверюшку, однако, сегодня он целеустремлен. Он миновал любимую лавку сладостей «Мав-маув», где продавались классные конфеты с планеты Бизе-S, которые не только способны выдирать пломбы, но и заменять их собой. Он не остановился у другой, не менее любимой лавки «СтрелОк», где продавали самые разнообразные пушки. По взгляду Дока видно, каких усилий ему стоит сдерживать себя, а всё потому что увидел бегущую строку, гласящую о том, что привезли «ту самую турель». Если такую поставить охранять небольшой склад – она изрешетит всё и вся. Док даже не напоминал каждому встречному, что создал «самый точный бластер». Хьюго казалось, что старик миновал все места интереса и действительно настроен серьезно. Правда сам Хьюго отвлекся на секундочку, увидев знакомого охотника, и потерял Дока из виду. Пытаясь найти его, он набрел на увлеченную какой-то потасовкой толпу. Расслышав сквозь какофонию голосов знакомый, брюзжащий крик, он приготовился к худшему.
Проходя мимо шайки маленьких боевых медведей (в дальнейшем мбм) с планеты Лес, Док всё-таки отвлекся на прилавок с перламутровым камнем размером с кулак. Он чувствовал себя вороной, да и продавец уже вешал лапшу на уши, мол это самый ценный камень, добытый из скважины принадлежащей какому-то великану, и прочую чушь, какую говорят те, кто хочет толкнуть подобные камни. Уходя от назойливого продавца Док не заметил под ногами медведя и случайно пнул того под зад. То, что мбм ростом по колено большинству людей не отменяет факта, что с ними опасно связываться. Каждый житель вселенной знал, что более кровожадных созданий ещё нужно поискать. Даже монструозные уродцы с планеты Кровожаб, со своими сотней-тысяч острых конечностей на которые, как на шампур насажены тела врагов (ВП пришлось изолировать целую систему, потому что у кровожабов все враги) – подавляющему большинству казались куда милее, чем эти смертоносные пупсики. Пупсики облачены в военную форму, которая сидела на них, как на ручной собачке одежка. Поверх формы натянут патронаж, только вместо патронов там древние динамитные шашки, будто они насмотрелись на чьи-то больные фантазии по вестернам. На ремне прикреплено устройство, которое одним нажатием лапы с помощью нано-ботов создает боевой костюм. Почему-то во вселенной медвежьи боевые костюмы считались самыми лучшими, но почему? — никто доподлинно не мог ответить. Их шерстка дыбилась, словно они недавно высохли после купаний. Их ушки торчали на макушке, но не у всех. Часть медведей лишилась их в боях, не исключено, что с другими медведями за горшочек меда. Шрамы украшали их так же, как закат украшает вечер – филигранно. А ещё от них воняло так, что если бы самому нищему существу предложили за все кредиты вселенной проехаться с ними в одном лифте, поднимающимся на сотый этаж, то он бы горько разрыдался из-за вынужденного отказа.