Гамбит некроманта
Шрифт:
— Глюкоза? Внутривенно? В таком количестве? Что ж ты меня настолько не любишь-то?! — воскликнул Некр и зашипел от боли, когда игла вошла в вену.
— Сам же учил: носиться с полубезумным от слабости сверхом — последнее и очень опасное дело.
— Язык мой — враг мой, — посетовал Некр.
Жека фыркнул, но вскоре ему стало не до смеха. Как и им всем. Сорвавшиеся за сотню километров от Москвы спасатели не подумали прихватить никого, понимавшего в кузнечном деле. На Дерка с рождения горбатились слуги, а после Перехода — вызываемые из Нави существа. Но в данной ситуации они были абсолютно бесполезны: магический фон в сарае стоял такой, что не представлялось возможным вызвать никого достаточно
Кузнеца через полчаса отыскали на соседней улице — по решетчатой ограде, заменявшей ему привычный забор. Красивой: с многочисленными листьями и розами, лозами дикого винограда, оплетающими витые прутья, и птицами, сидящими на горизонтальных стальных веточках, — дворцу впору, а не приусадебному хозяйству в шесть с половиной соток с убогим домишкой-теремком и внушающей уважение пристройкой-кузней. Долго уговаривать его не пришлось: противоестественным для человека являлся приказ заковать кого-то в цепи, отданный темным библиотекарем, отнюдь не просьба освободить от этих самых цепей.
— Заказы принимаете? — поинтересовался Некр, потирая стертые в кровь, налившиеся изжелта-синими синяками и припухшие запястья. Восстановятся, само собой, быстро, но пока смотрелись они жутковато.
— Отчего нет? — ответил мужик: колоритный, в бушлате, с седой окладистой бородой и кепкой на абсолютно лысой голове. Глаза у него оказались красивые: бледно-бирюзовые, не яркие, как у сверхов, а самые что ни на есть человеческие. — Только не нужен был никому, не от кого рекомендации принести.
— А мне они и без надобности. Работа — лучшая рекомендация, — сообщил Некр, и стоящий позади мужика Дерк кивнул, принимая к сведению и исполнению. Гильдия никогда не отказывалась поддерживать нужных ей людей, а Некр ценил отдельных представителей человеческого племени, особенно, если те оказали ему бескорыстную услугу…
— Ты… извини, чего утворил?! — это восклицание предназначалось Дерку, уже после того, как Некр вышел из сарая и был удостоен новых подробностей. По радио, работавшему в машине, передавали… какую-то ненаучную фантастику, казавшуюся бредом больного лихорадкой.
— Карт-бланш, — напомнил тот.
На это можно было лишь руками всплеснуть.
— Нет… ну ты… — начал Некр, но оказался перебит самым возмутительным образом.
— С помощью нынешних технологий можно творить чудеса, — заявил Дерк настолько легко, что его захотелось стукнуть: сильно, например, уронив на него гору. — Я всего лишь напомнил кое-кому о новом гриппе. Люди такие болезни не замечают. Не чума, не СПИД, не проказа, не туберкулез, но по нынешним временам достаточно оказалось шепнуть паре деятелей, потом третий начал следить за эпидемией по сети-интернет, подневно публикуя число заболевших и умерших. А от гриппа умирают — это известно не только нам, а всем. Затем люди уже накручивали себя сами, выдумывая в геометрической прогрессии. Чем более невежественными являлись, при том мня себя цивилизованнее прочих, тем больше. Самое абсурдное, что слышал: новый вирус гриппа, передающийся с помощью комаров, отсутствие иммунитета у переболевших и неминуемое бесплодие у тех, кого лечили медики. О религиозной чуши умолчу, не хочу расстраивать, но и без нее не обошлось.
— А еще у нас теперь кризис, — заметил Жека.
«Готов спорить, без тебя
— В России?
— По всему миру, — ответил Дерк. — И… как бы не попытка под это дело возродить новый Рейх. Во всяком случае, соседи-доносчики, ограничения, основанные не на необходимости, а на вере, власть предержащие, носящие символику, якобы отгоняющую вирус, уже появились. А еще у них нехорошая тенденция: часть на полном серьезе говорят о том, что симптомов не возникает, болезненных ощущений нет и так — до смерти. Никто не застрахован. Понимаешь?
— Более чем… — проворчал Некр. — Когда ждать культа марлевой повязки-спасительницы?
— Уже!
Некр прикрыл глаза и посмотрел в сторону сарая долгим взглядом. Захотелось сбежать из этого свихнувшегося мира. Может, они и победили библиотекаря и не дали пойти в разнос мирозданию, но выпустили зло не меньшее.
— Зачем было ВСЕ рушить?! — выругавшись на родном языке, воскликнул он.
— Кому-то следовало, — заявил Дерк очень спокойно и серьезно. — Причем давно. Мне становится страшно, глядя на этих «бессмертных эльфов», полагающих свою жизнь запланированной на столетие вперед, не отмечающих дней рождения, поскольку каждый новый год приближает их к смерти, истово верующих, будто внезапная смерть не может с ними случиться, если она кого и настигает, то явно людей неправильных, которые сами виноваты, — он воодушевлялся все сильнее. Некр хмурился, но вместе с потоком вылившихся на них новых проблем, он тоже начал чувствовать удовлетворение. Потому что нынешняя цивилизация шажком за шажком сворачивала куда-то не туда, а глобальной новой мировой войны, учитывая все, созданное человечеством оружие, сильно не хотелось.
— Ну прокатятся по земному геоиду революции, кого-то сметут, другие выплывут, — заметил Жека. — Делов-то.
— Вот же спелись! — Некр всплеснул руками и подумал: «Наверное, действительно к лучшему. А с Орденом… да решим уж как-нибудь возможные разногласия. Рыцарям, если присмотреться, обновленное человечество тоже на руку».
— Хочу в отпуск, — прерывая Дерка, заявил он. Ассистент аж словами подавился.
Некр давно собирался отдохнуть и сильно не хотел разгребать последствия навороченного бардака. Сейчас воспоминания о темном библиотекаре поблекнут, и на него насядет Орден, быстро сообразивший, кто устроил инфантильной человеческой цивилизации веселую жизнь.
— За что? Дерк?
— Меня достал нынешний век. Он только начался, а…
— Вот тебе теперь и расхлебывать, — усмехнулся Некр. — И упаси тебя вышние силы…
Договорить не успел, поскольку его едва не сшибли с ног. Дари вцепилась в его плечи и обильно поливала слезами рубашку, держала так, что и не вырвешься, если только очень захочешь, но Некр как раз и не хотел.
— Жека… — протянул он, поднимая на мальчишку — кого бы он ни призывал в Явь и что бы ни сделал, а пока остается мальчишкой — потрясенный взгляд. — В кого ты превратил моего лучшего некроманта?..
Роман подъехал уже позже: когда они наговорились, обсудили последние новости, едва не признались друг другу в уважении и любви навсегда, зато на родном и местами любимом «Инфинити». Он не стал обвинять, устраивать запоздалую истерику из-за страха их совместного Перехода, грозить, что учудит, если подобное повторится, а просто молча обнял, доконав тем самым Некра окончательно.
Эпилог
Некр сидел на самом обрыве, внизу располагалась отвесная каменная стена и пропасть, тянущаяся на многие километры. А впереди тучи пенились и бурлили словно бушевал океан. Пики гор казались в нем островками. Очень синее небо — чашей. А далее, у виднокрая, медленно наполнялось пурпуром предзакатное солнце.