Гамбит старого генерала

Таляка Я.

Возможно, действительно сказалась его долгая изоляция от человеческого общества, в котором безраздельно царит постоянное притворство и непрерывное лицемерие. Или же он и ранее никогда не отличался способностью разгадывать маски надеваемые людьми при общении с себе подобными. Особенно с хорошенькими юными дамами. Как бы то ни было, но лекция продолжалась.

— Конечно, это крайне грубая модель, на самом деле столь четкие и до примитива прямолинейные градации встречаются крайне редко… более того, они не только нежизнеспособны, но даже и просто невозможны теоретически. Подавляющее большинство боевых магов занимается

так же и исследовательской деятельностью (или, по крайней мере, повторяет эксперименты своих более творческих коллег), равно как и универсальный чародей, особенно высокого уровня, вполне способен за себя постоять.

Д'Аранж решил, что стоит упомянуть об этом, хотя, Марисабель на примере сегодняшнего дня, уже и сама обо всем догадалась. Каково же было бы его удивление, если бы он узнал, что девушка, выхватывая из его монолога с третьего на четвертое, его самого продолжает считать самым настоящим боевым магом.

— Пожалуй, ближе к истине будет такая картина. Если первостепенный маг-универсал, это настоящий хозяин и властелин тумана магии способный при необходимости соткать из него подходящий инструмент, тот же меч или кинжал если угодно, то специалист по части его боевого применения скорее вооруженный человек способный напустить туману. Кто больше, а кто меньше, в зависимости от врожденных качеств…

Марисабель подумала при этих его словах, что «тумана» вокруг уже напущено достаточно. Столько, что самое время попросить его хоть чуточку подразогнать. Она практически уже собралась попросить мага перейти на язык попроще и подоступнее для постороннего человека, но тут д'Аранж сам привел более удачное сравнение.

— Рука, — сказал он. — Так вам, наверное, будет гораздо ближе и понятнее.

Марисабель машинально посмотрела на его руку, которой он сделал плавный и изящный жест прямо перед собой. За кончиками пальцев протянулся быстро тающий, но все же вполне различимый туманный шлейф.

— Пусть рука это магия, вернее магия это рука…

— Простите, так магия это туман или рука? — поняв что, окончательно запутается, если немедленно это не уточнит, прервала чародея девушка.

— Магия это магия, а рука это ее условное обозначение, — сказал маг.

— Ага, а как же тогда туман?

— И туман тоже. Но в более общем случае, — терпеливо объяснил Лорд-Протектор. — Для нас достаточно и руки.

— Понятно, — пробормотала Марисабель и так простодушно хлопнула ресницами, что проняло даже д'Аранжа. Волшебник вспомнил, что собеседница его все же не выпускница школы магов и даже не кандидат на поступление в оную. Более того, она даже не дилетант любитель эзотерических дисциплин, имеющая хотя бы общее представление о сути предмета разговора, а значит разжевывать надо практически все. Причем с нуля.

— Сейчас объясню, — пообещал он. Задумался на миг, выстраивая следующее предложение, так что бы снова не забуриться в непроходимые для лейтенанта дебри, и продолжил. — Собственно все очень просто, если взять руку как обозначение магии, то боевая ее часть это, что?

— М-м-м?

— Правильно, кулак. Им и погрозить можно, и стукнуть, если этого не хватает. Ну а если совсем тяжелый случай то и пристукнуть наповал. Оттого то люди и придают ей такое значение. Понимаете?

— Понимаю, — радостно, и, теперь уже совершенно искренне, кивнула Марисабель.

— Различие же в том, что универсальную магию,

руку можно и в кулак сжать, если надо, а можно и что ни будь полезное сделать. В крайнем случае, вот хоть кукиш сложить. Для смеха.

Д'Аранж продемонстрировал собеседнице кукиш.

— А кулак разве нельзя разжать? — резонно поинтересовалась девушка.

— Ну почему же нельзя, конечно можно. Вот только если его постоянно сжатым держать, как это многие из боевых магов делают, то пальцы срастаются и рука становиться… хммм… копытом. А его, уже не разожмешь, как не старайся. Удар у копыта конечно сильнее, но вот ничего подобного, — чародей указал на ближайшую статую, и, та, вдруг ожив на миг, отсалютовала в ответ, — ты им уже не создашь.

Марисабель, уже осознавшая свое невольное заблуждение, заметила в словах мага некоторое противоречие.

— Но ведь если это так, то как же вы победили Слэга? — спросила она. — С его то копытами…?

— А что Слэг? — пожал плечами волшебник. — Он ведь тоже не полностью ушел в милитаризм… акцентик в эту сторону, у него конечно есть, но без полного погружения, это однозначно. А человек он способный, если ему немного помочь то пойдет далеко…

На этом лекция по азам магии прервалась возмущенным воплем.

БУ-У-УМ… Что за?.. Значит, не показалось? Значит, не показалось! Едва ощутимая вибрация щекоткой отозвалась в ушах. Так… скорее легкий шепоток, чем что-то существенное. Больше всего похоже на скачок давления при резких переменах погоды. Вообще то это свойственно другим широтам, но вероятно случается и здесь. Или это продолжаются фокусы колдовского замка?

Девушка успокоилась настолько, что смогла преодолеть охватившее ее нервное напряжение и немного расслабиться. Полного спокойствия, разумеется, не было и в помине, такой поворот, скорее выверт, что случились с ней, не из тех, что растворяются бесследно. Только сильные могут преодолеть внезапный крах, пережить полное разрушение уже почти воплотившейся мечты, и сохранить хоть что-то что поддержит их в дальнейшем. Для Марисабель этим «чем-то» был ее кодекс служения родному городу. В ту ночь, когда она заново переживала неожиданное и невозможное предательство волшебника д'Аранжа, именно дисциплина и память о Коргадоле стали ее щитом от надвигающегося отчаяния.

Слэг — это жуткое и бесчеловечное чудовище оказалось живо! Колдун избежал кары за все преступления, и все еще угрожает любимому городу. Не из цитадели Соргазы, и не во главе вражеских армий, но, тем не менее… и комната отведенная ему, не многим хуже ее собственной. Такая же спальня, ванная, гостиная. Разве что на окнах, поблескивающие прутья зачарованных решеток.

Марисабель продолжила вспоминать свой разговор с д'Аранжем.

— То есть как это?!! — закричала Марисабель.

— Что, как? — не понял д'Аранж.

— Как это далеко пойдет? Разве он, не… — Жестом, ладонь по горлу, она показала, что имеет в виду. — Там, на поляне?

— А, вот оно что, — догадался чародей. — Нет, ну конечно же нет. И как вы могли такое подумать?

Возмущению Марисабель не было предела.

— Но, ведь… — она даже и не знала как реагировать на подобное заявление. — Ведь… это же Слэг.

— Верно, — не стал спорить волшебник. — Но что ж с того?

Девушка посмотрела на него как на сумасшедшего.