Гамбиты
Шрифт:
Психиатр кивнул Хейнсу и иронически заметил:
– А я и не знал, что ФБР занимается местными убийствами.
– Голос у него был тихий, в разговоре чувствовался только очень легкий акцент: видно было, что он внимательно следит за грамматикой и произношением.
– Обычно мы и не занимаемся, - сказал Хейнс.
– Но в этой.., э-э.., ситуации есть кое-какие факторы, которые.., э-э.., подпадают под юрисдикцию ФБР.
– Да? Какие же?
– удивился Ласки. Хейнс скрестил руки и слегка откашлялся.
–
– Вообще-то Дик здесь из-за этого самолета, который разнесло на куски, - пояснил шериф.
– Садитесь, доктор, садитесь. Дайте-ка я уберу этот хлам.
– Он переложил кипу журналов, папок и несколько пластиковых кофейных чашек на стол, затем с трудом пробрался в свое кресло.
– Значит, вы вчера сказали по телефону, что можете помочь с этим делом об убийстве нескольких человек?..
– Нью-йоркские газеты называют его делом об убийстве в “Мансарде”, - сообщил Ласки. Рассеянным жестом он поправил очки.
– Да?
– сказал Джентри.
– Ну что ж, это получше, чем “бойня в Чарлстоне”, хотя и не совсем точно. Большинство из жертв даже не приближались к “Мансарде”. И все же я думаю, что из-за убийства девяти человек делают слишком много шума. В особо “тихие” ночи в Нью-Йорке убивают гораздо больше.
– Возможно, - согласился Ласки, - но круг жертв и подозреваемых в убийстве там не так.., м-м-м.., поражает воображение, как в данном случае.
– Да, тут вы правы, - кивнул Джентри.
– Мы были бы вам признательны, доктор, если бы вы могли пролить хоть какой-то свет на все это.
– Я рад, но, к сожалению, могу предложить очень немногое.
– Вы были психиатром мисс Дрейтон?
– спросил Хейнс.
– Да, в некотором роде.
– Сол Ласки помолчал и подергал себя за бороду. Глаза у него были очень большие, а веки тяжелые, как будто он давно как следует не высыпался.
– Я видел мисс Дрейтон всего лишь три раза, последний раз это было в сентябре. Впервые она подошла ко мне после лекции в Колумбийском университете. Это случилось в августе. Затем у нас были еще две.., м-м-м.., встречи.
– Но она была-таки вашей пациенткой?
– Голос Хейнса теперь звучал монотонно-настойчиво, как у прокурора, ведущего допрос.
– В принципе, да, - сказал Ласки.
– Но вообще-то я не практикую. Видите ли, я преподаю в Колумбийском университете и иногда консультирую в клинике при университете... В основном студентов, которым, по мнению Эллен Хайтауэр, университетского психолога, стоит обратиться к психиатру... Иногда случается, что и преподавателей университета...
– Так что, мисс Дрейтон была студенткой?
– Нет. Не думаю, - сказал Ласки.
– Она иногда посещала курсы
– “Патология насилия”, - подсказал шериф Джентри.
Ласки моргнул и поправил очки.
– Не помню, но, по-моему, я не упоминал названия своей книги во время нашего вчерашнего разговора, шериф Джентри.
Джентри сложил руки на животе и ухмыльнулся.
– Нет, не упоминали, профессор. Я прочитал ее прошлой весной. По правде говоря, прочитал дважды. Я только сейчас вспомнил ваше имя. И считаю, что это он великолепная книга, черт побери. Вам бы стоило почитать ее, Дик, - обратился он к Хейнсу.
– Просто удивительно, как вам удалось найти экземпляр.
– Психиатр пожал плечами и повернулся к агенту ФБР, поясняя:
– Там довольно педантично рассмотрены несколько случаев из психиатрической практики. Всего-то и было отпечатано две тысячи экземпляров. В академической типографии. Большая часть тиража была продана студентам в Нью-Йорке и в Калифорнии.
– Доктор Ласки полагает, что некоторые люди восприимчивы к.., как вы это назвали, сэр? К климату насилия... Так?
– спросил Джентри.
– Да.
– И что другие индивиды.., или место проживания.., или время.., все это может вроде как бы программировать таких восприимчивых людей и заставляет их вести себя иначе, чем они вели бы себя в других условиях. Конечно, это всего лишь мое примитивное изложение содержания вашего труда...
Ласки снова моргнул, глядя на шерифа.
– Должен сказать, это весьма внятное изложение. Хейнс встал, подошел к шкафчику с картотекой и облокотился на него. Скрестив руки, он слегка нахмурился.
– Погодите, я все же кое-чего не понимаю. Значит, мисс Дрейтон пришла к вам?.. Она заинтересовалась вашей книгой... А потом стала вашей пациенткой. Так?
– Да. Я согласился проконсультировать ее как профессионал.
– А не было ли у вас с нею личных отношений?
– Нет, - ответил Ласки.
– Я встречался с ней только три раза. Один раз это была короткая беседа, всего несколько минут, после моей лекции о насилии в “третьем рейхе”, и еще дважды по часу во время приема в клинике.
– Понятно, - протянул Хейнс, хотя по голосу было ясно, что ему мало что понятно.
– И вы полагаете: во время этих приемов выяснилось нечто такое, что может помочь нам разобраться в нынешней ситуации?
– Боюсь, что нет. Не нарушая врачебной тайны, я могу сказать, что мисс Дрейтон не давали покоя какие-то отношения с ее отцом, который умер много лет назад. Признаться, я не нахожу в наших беседах ничего такого, что могло бы пролить свет на подробности ее убийства.
– А-а, - раздосадованный Хейнс вернулся туда, где сидел, и взглянул на часы.