Гамбиты
Шрифт:
– А вы что думаете, профессор? Есть ли у вас какие-нибудь другие идеи?
– спросил Джентри. Сол Ласки потряс головой.
– Все это ставит меня в тупик.
– У вас в книге описывается “резонанс насилия”. Как тут, не подходит?
– М-м-м... Это не совсем та ситуация, которую я имел в виду, - сказал Ласки.
– Конечно, тут есть цепь насилия, но я не вижу катализатора.
– Катализатора?
– переспросил Хейнс.
– Это еще что за чертовщина? О чем мы тут говорим?
Джентри пристроил ноги на своем рабочем столе и вытер вспотевшую шею большим красным
– В книге доктора Ласки говорится о ситуациях, которые программируют людей на убийство.
– Не понимаю, - возмутился Хейнс.
– Что значит “программируют”? Это связано со старым либеральным доводом про бедность и социальные условия, которые являются причиной преступности?
– По тону голоса агента Хейнса было ясно, что он думает обо всем этом.
– Нет, совсем нет, - сказал Ласки.
– Согласно моей гипотезе, существуют ситуации, условия, даже отдельные индивиды, вызывающие стрессовую реакцию у других людей. Реакция может вылиться в насилие, даже в человекоубийство, при отсутствии видимых непосредственных причинных связей.
Агент нахмурился.
– И все же я не понимаю.
– Да черт побери!
– не выдержал шериф Джентри.
– Вы видели нашу КПЗ, Дик? Нет? Обязательно загляните перед отъездом. В прошлом году, в августе, мы выкрасили стены камеры в розовый цвет. Мы зовем ее “Хилтон для бедных людей”, но эта чертова штука работает. Случаи насилия снизились на, шестьдесят процентов после того, как мы помазали стены этой краской, но клиентура у нас все та же, ничуть не лучше. Понятное дело, это нечто обратное тому, о чем вы говорите, ведь так, профессор?
Ласки поправил очки. Когда он поднял руку, Джентри успел заметить выцветшую голубую татуировку на запястье, чуть повыше кисти, - несколько цифр.
– Да, но некоторые аспекты этой теории приемлемы и в данном случае, - возразил психиатр.
– Исследование цветового окружения показало, что испытуемые проявляют некоторые сдвиги в жизненной позиции и поведении, которые можно объективно измерить. Причины уменьшения случаев насилия в таком окружении при самых благоприятных условиях весьма туманны, но эмпирические данные неопровержимы... Как вы сами могли убедиться, шериф, они, по-видимому, указывают на перемену психофизиологической реакции в связи с изменением цветовой гаммы. В своей работе я показываю, каким образом некоторые малопонятные случаи насильственных преступлений становятся результатом более сложных цепочек стимулирующих факторов.
– Мда-а, - протянул Хейнс. Он глянул на часы, потом посмотрел на Джентри. Шериф сидел, удобно устроившись в кресле, водрузив ноги на стел. Хейнс с раздражением смахнул невидимую пылинку со своих безукоризненно отглаженных брюк.
– Боюсь, я не совсем понимаю, как все это может нам помочь, доктор Ласки. Шериф Джентри имеет дело с серией нелепых убийств, а не с подопытными крысами, которых надо заставлять бегать по лабиринту.
Ласки кивнул и слегка пожал плечами.
– Я тут проездом... Просто решил рассказать шерифу о своем знакомстве с мисс Дрейтон и предложить свои услуги, если могу хоть чем-то помочь. Извините, что отнимаю у вас драгоценное время.
Психиатр встал и направился к двери.
– Спасибо за помощь, профессор.
– Джентри снова вытащил платок и потер им лицо, как будто оно чесалось.
– Да, у меня к вам еще один вопрос. Доктор Ласки, как вы полагаете, могли ли эти убийства быть результатом ссоры между двумя старыми леди, я хочу сказать - Ниной Дрейтон и Мелани Фуллер? Могла ли эта ссора дать толчок ко всей этой цепочке убийств?
Печальное лицо Ласки ничего не выражало, он несколько раз моргнул.
– Да, возможно. Но это никак не объясняет убийств в “Мансарде”, не так ли?
– Да. Вы правы. Конечно, не объясняет, - согласился Джентри и в последний раз мазнул платком по носу.
– Спасибо, профессор. Очень признателен за то, что вы с нами связались. Если вспомните что-нибудь про мисс Дрейтон.., если у вас появится хоть какой-то намек на причины и следствия всего этого свинства, пожалуйста, позвоните нам. Мы оплатим звонок. Договорились?
– Разумеется, - кивнул психиатр.
– Всего хорошего, джентльмены.
Хейнс подождал, пока закроется дверь, и сказал:
– Этого Ласки неплохо бы проверить.
– Угу, - сказал Джентри, медленно поворачивая в руке свою пустую чашку.
– Уже проверил. С ним все в порядке - он именно тот, за кого себя выдает.
– Вы проверили его еще до того, как он пришел к нам?
Джентри ухмыльнулся и поставил чашку.
– Сразу после его вчерашнего звонка. У нас не так уж много подозреваемых, чтобы экономить на телефонном звонке в Нью-Йорк.
– Я попрошу, чтобы в ФБР проверили, где он был начиная с...
– Читал лекцию в Колумбийском университете, - перебил его Джентри.
– В субботу вечером. Потом участвовал в дебатах по поводу насилия на улицах. После этого был на приеме, закончившемся где-то после одиннадцати. Я беседовал с деканом.
– И все же я проверю его досье, - упрямо заявил Хейнс.
– В том, что он тут мямлил о знакомстве с Ниной Дрейтон, было нечто странное...
– Да, - согласился Джентри.
– Буду очень обязан, если вы сделаете это, Дик.
Агент Хейнс взял свой плащ и кейс, потом остановился и посмотрел на шерифа. Джентри так крепко стиснул руки, что побелели костяшки пальцев. В его обычно добродушно-веселых глазах застыл гнев, почти ярость.
– Дик, я очень рассчитываю на вашу помощь в этом деле. По всем пунктам.
– Разумеется.
– Я серьезно.
– Джентри взял в руки карандаш.
– Какая-то сука убила девять человек в моем округе. Это им даром не пройдет. Кто-то дал толчок всему этому дерьму, и я собираюсь выяснить - кто.
– Да, - согласился Хейнс.
– И я обязательно выясню это, - продолжал Джентри. Его взгляд стал холоден и безжалостен. Карандаш хрустнул в его пальцах, но он этого не заметил.
– А потом я до них доберусь, Дик. Клянусь.
Хейнс кивнул, попрощался и вышел. Джентри долго смотрел на закрытую дверь. Затем перевел взгляд на сломанный карандаш в руках. Он не улыбнулся, нет. Медленно и аккуратно он принялся ломать карандаш на кусочки.