Гаммельнская чума (авторский сборник)
Шрифт:
Он на секунду поднял глаза, улыбнулся, кивнул и вновь перестал обращать на меня внимание. Я смотрел на него, пытаясь понять, что он затевает. Склонившись над массивным треножником, Джимми устанавливал на него толстостенную трубку. Потом повернул ее на шарнире и посмотрел в отверстие, словно прицеливаясь в дверь ближайшего купола. Больше всего это походило на оружие — но где, в таком случае, затвор? И даже если бы он был — чем Джимми собирался стрелять?
Как раз в этот момент Джимми выпрямился и снова улыбнулся.
— Наша водосточная артиллерия, — объявил он.
— Мне кажется, — сказал я, — что
— Ты недалек от истины, — ответил он. — Близко, но мимо.
— Тогда что ты делаешь? — требовательно спросил я.
— Даже во времена самых фантастических межзвездных двигателей, — сказал он, — каждый инженер–механик в душе остается верным старым ракетам. И если ты когда-либо изучал благородное искусство войны, ты знаешь, что ракеты использовались как оружие задолго до того, как они стали транспортным средством. И сегодня наступил день, когда они будут использоваться по прямому назначению, — Он с воодушевлением хлопнул по сверкающему стволу. — Опытный образец ракетницы Ларсена, Марк I, предназначается для штурма крепостей.
— А где ракеты?
— Ты еще не совсем проснулся, правда? У нас есть некоторое количество прекрасных ракет. И одна из них весьма невежливо постучится в эту дверь. Если у нее не получится, мы используем вторую. А если и у этой не выйдет — третью.
— Выйдет. Вернее, войдет… — сказал я.
— Еще как. А теперь, мой мальчик Джордж, я полагаю, что ты вернешься на камбуз и займешься завтраком. И заодно разбуди этих ленивцев.
Я послушно отправился на судно, вскрыл нашу изрядно опустевшую кладовую и соорудил яичницу, а также солидную горку тостов с маслом. Разумеется, Алан, взглянув на накрытый стол, с кислой миной спросил, в честь чего праздник.
— В честь штурма купола, — произнес сияющий Джим, прежде чем я открыл рот.
— Ты что, всю ночь об этом думал? — спросил Алан.
— Именно так. И придумал.
— Тогда чего мы ждем? — спросил капитан, вставая со стула.
— Завтрака, — фыркнул Джим сквозь яичницу. — И я слова не скажу, пока не поем.
Алан скривился, но ничего не сказал, прикончил свою порцию, поминутно ругая остальных за неспешность. Когда Джим намазывал маслом свой последний тост и допил до половины вторую чашку кофе, Алан спросил:
— Ну? И что ты придумал?
— Ракеты [50] , — ответил Джим. — Вернее, ракетницу.
— Это сработает, — сказал Алан, заметно воодушевившись. — Точно сработает. — Его лицо тут же омрачилось. — Но это значит, что нам придется уложить “Леди” на бок — чтобы открыть и дюзы и… — Он умолк, потом продолжал: — Нет, мы закрепим вспомогательные. И обстреляем башню. Я удивлюсь, если она окажется достаточно стойкой.
— Гениально, — ответил Джим. — Гораздо лучше, чем я придумал.
50
“Ракетами” иногда называют реактивные двигатели. (Прим. ред.)
— А ты что придумал?
— Ну вот и все, — сказал инженер, опрокидывая в себя чашку. —
Мы с Дадли принесли сигнальные ракеты из помещения в носовой части корабля, спустились с ними в трюм и затем, осторожно ступая по трапу — к пусковой установке Старины Джимми. Алан суетился вокруг, а Джим наблюдал за нами, время от времени отпуская едкие комментарии. Мы загрузили увесистый цилиндр в трубку — на случай отдачи от выстрелов, и Дадли спросил:
— И что дальше, Старина? Устраиваем салют и сделаем ноги?
— Ты не слишком наблюдателен, правда? — отозвался “имам”. Он измерил длину кабеля, который тянулся от его установки к кораблю. — Сейчас мы пойдем — не побежим — в шлюз и выстрелим оттуда. По входной двери. Простейшим образом — нажмем на кнопку. Эти ракеты имеют неприятное свойство пускать ветры, если помнишь.
— Тогда давайте поживее, — скомандовал Алан.
Он пошел к входному люку, с нетерпением дождался, пока мы зайдем в шлюз и закроемся. Потом начал поворачивать диск на ручной панели, остановившись лишь после того, как кабель от нашего прибора плотно заклинило. Джимми сжимал в руке грушевидную рукоятку из полированного пластика с выступающей на ее поверхности кнопкой, прикрепленную на конце кабеля.
И Алан нажал на эту кнопку.
Мы услышали грохот, потом корабль ощутимо вздрогнул, как от толчка: в нас ударила струя газов. На мгновение в щели что-то нестерпимо блеснуло, и через секунду раздался чудовищный взрыв. В ответ лязгнул металл, потом гул, от которого свербило в носу и горле, точно от едкого газа, и запах горящей травы.
Алан нажал на кнопку в панели и открыл люк. Мы смотрели наружу, моргая слезящимися от дыма глазами, отгоняя от лица дым и пар, сквозь которые, несмотря на яркое солнце, невозможно было ничего разглядеть.
Понемногу дым развеялся.
Теперь мы могли увидеть купол и прямоугольную черную дыру, зияющую в его когда-то гладком боку.
Вооружившись электрическими фонариками, мы решительно и осторожно вошли через дыру. Мы надеялись — все мы, — что найдем какие-нибудь средства связи — радио или наземную линию — с другими поселениями, чьи огни мы видели раньше в экваториальной зоне. Теперь мы почти не сомневались, что это не было какое-то природное явление. В этих поселениях должны были быть люди, которые смогут заправить горючим наше истощенное судно.
Но никто не знал, что ждет нас внутри купола.
Был ли это, как предположил Алан, что-то вроде фабрики?
Или это была — как сказал Дадли — станция метро, где мы сможем найти транспорт и быстро добраться в другие районы планеты?
Или — может быть — они составляли единое целое с той высокой башней, увешанной антеннами 7И служат для связи? Эта идея выглядела правдоподобной.
Поначалу, когда мы вошли и наши глаза привыкли к полумраку, мы увидели следы произведенного нами разрушения. Наш снаряд пробил дверь и затем, все еще двигаясь, проник в перекрытие, разрушив огромный коммутатор. Взрывная волна разнесла большую часть аппаратуры, сделанную то ли из стекла, или из какоголибо прозрачного пластика. Сверкающие пластинки усеивали пол — к счастью, нашим легко обутым ногам ничего не грозило.