Гарантирую жизнь
Шрифт:
Сзади раздался шорох, потом хрипловатый голос Никифора:
– Доброе утро, капитан. Ты что же, совсем не спал?
– Покемарил полчаса.
– Я тоже. А где наша проводница с мальчиком?
– Очевидно, удалилась по надобности. Живые люди все же, хотя и колдуны.
– Эт точно. А малец мне нравится, ей-богу. Хотел бы и я иметь такого сына.
Глеб промолчал.
Никифор потянулся, отошел за кусты, вернулся, сделал несколько приседаний, глядя на встающее солнце.
– День будет жаркий, однако… кстати,
– Возьми в сумке плитку шоколада и достань самсунговский термос с чаем, Анфиса приготовила.
– Тогда живем.
Никифор нырнул в кабину, где спал Дмитрий, вылез обратно с шоколадом и термосом. Налил в пластмассовый стаканчик горячего чаю.
– Тебе налить?
– Пожалуй, не откажусь.
Никифор налил чаю и Тарасову, отломил ему полплитки.
– Шоколад не мой, я люблю горький, но за неимением любимого ем всякий. – Капитан налил себе еще чаю. – А хорошие термосы делает «Самсунг». Сам сунг – сам высунг, хе-хе.
Глеб улыбнулся.
– Мы действительно похожи, капитан. Иногда даже страшно становится. А сначала ты показался мне…
– Злым?
– Немного угрюмым. Будто непрерывно думаешь о чем-то с угрозой и ожесточением. Или я не прав?
Никифор доел шоколад, завинтил термос, бросил в кабину.
– Ты прав, Тарасов. И я действительно злой. Много лет назад чечены убили моего младшего братишку… голову отрезали… с тех пор я такой. Все никак не могу найти тех подонков. Я и в ЧК, собственно, из-за этого пошел, в надежде на нечаянную встречу. Ведь не секрет, что большинство похищений людей совершают чеченские группировки.
Помолчали, думая о своем. Потом Никифор провел по лицу ладонью, встрепенулся.
– Не будем ворошить прошлое. Мне уже трудно думать о мести.
– Почему?
– Потому что меня угораздило влюбиться в женщину-чеченку. Кретин, да?
Глеб покачал головой.
– Ты ни в чем не виноват. Любовь не спрашивает национальности и всегда находит оправдание. Диана у Дмитрия наполовину татарка, ну и что из того?
– Никифор усмехнулся.
– Ты хороший дипломат, Тарасов. А хороший дипломат всегда знает, что спросить, если не знает, что ответить. Ну, что, будем будить инструктора по выживанию? Или пусть дрыхнет пока? Устал поди от переживаний.
Глеб посмотрел на часы.
– Хорошо ничего не делать, а потом отдохнуть. Что-то Мария задерживается.
– Покричать, что ли?
Зашуршала трава под чьими-то ногами, и на опушке леса в двадцати шагах появилась Мария, ведя за руку «девочку» – Сергия в платьице.
– Доброе утро, капитан.
– Доброе, – отозвался Никифор. – Все в порядке?
– Скоро увидим, – коротко отозвалась ведунья, наклонилась к «серебряному мальчику». – Есть хочешь, Беленький?
Сергий покачал головой.
– Не-а… пить хочу.
Мария
Все смотрели, как он это делает, испытывая странное чувство родительской нежности пополам с сожалением. Но сожалели они лишь о том, что это был не их сын.
Из джипа вылез, потягиваясь, заспанный Дмитрий, глянул на встающее солнце, на спутников.
– Кого-то ждем?
– Ираклия, – отозвалась Мария. – Он уже должен был быть здесь, но задерживается. Это меня беспокоит.
– Приедет, никуда не денется. Далеко еще до Новгорода?
– Километров двадцать. Садитесь, поехали.
Дмитрий сбегал за кустики, мужчины заняли места, и джип выехал по узкой лесной дороге на шоссе, почти пустое по причине раннего времени.
– Где мы остановимся в Новгороде? – спросил Тарасов, продолжая вести машину.
– Можно у моей тетки Василисы, – предложил Дмитрий. – Она живет одна недалеко от кремля, на улице Толстого.
– Я город не знаю, – предупредил Тарасов, – будете подсказывать, куда ехать.
– Хорошо, едем к твоей тетке, – согласилась Мария, выглядевшая непривычно усталой. – Это неплохо, что она живет рядом с кремлем. Там мы встретимся с Ираклием и разойдемся.
Разговоры прекратились. Все прониклись ответственностью поставленной перед ними задачи и привели себя в состояние боеготовности.
Джип миновал Волотово, поплутал по улицам окраины города, пересек мост через Волхов и вскоре обогнул слева Новгородский кремль. Улица Льва Толстого была короткой и отходила от кремля, как спица колеса от ступицы в числе десятка других таких же улиц-«спиц», упираясь в «обод» – улицу Черняховского. Дмитрий показал поворот, и джип въехал во двор старинного шестиэтажного здания с лепными карнизами.
– Вылезайте, приехали.
– Сначала проверьте, дома ли тетка, и поговорите с ней, – посоветовала Мария. – Вдруг она нас не примет.
– Уверен, примет. – Дмитрий послушался, вылез. – Просто ее может действительно не быть дома, она дама подвижная. Сейчас проверю.
Он исчез в подъезде.
– Мне здесь не нравится, – вдруг сказала Мария. – Не могу понять, что именно.
– Конунги? – понизил голос Тарасов, переглядываясь с Никифором.
– Нет, не конунги, их появление «звучит» иначе…
– Работаем! – жестко сказал Никифор, доставая из сумки пистолет и засовывая его под ремень брюк за спиной.
Тарасов тоже достал оружие, но другое – «глушак».
– Сидите в машине, – подмигнул он Сергию, – не высовывайтесь. Мы посмотрим вокруг и вернемся. Ты налево, я направо. Джип из поля зрения не выпускать.
Хмель вышел первым и неторопливо двинулся мимо подъезда, в котором скрылся Дмитрий, к другому подъезду, возле которого стояли несколько стареньких иномарок и новая «Волга» цвета «мокрый асфальт».