Гарантия на любовь

Светлакова Евгения

— Ты что творишь?! — минута потребовалась моему кошмару, чтоб освободиться от моих объятий, и теперь я, кажется, получу не только кофе на голову, но и подносом сверху. Да, нелегко будет уговорить эту ненормальную выйти за меня.

— Пошли, поговорим, — предчувствуя скандал и испытывая огромное желание сделать предложение прямо сейчас, я потянул девушку к служебным помещениям, где никто не сможет нам помешать. И, кто знает, может, я сначала повторю фокус с поцелуем…

* * *

Юлия

Меня

втолкнули в кабинет Василисы, и, зайдя сам, Николай закрыл за собой дверь. Хозяйки сего уголка тишины сегодня не было, но то, что ей не донесут о поцелуе, я сомневаюсь, так что что-то мне подсказывает, что меня и отсюда уволят из-за этого индюка. Сволочь он, сволочь!

— Садись, — велел Николаев, выпуская мою руку.

— Что ты себе возомнил? — я хотела уйти, но мне преградили путь.

— Садись, поговорим, — спокойно повторил юрист, — не сядешь, я снова тебя поцелую.

От такой угрозы сердце, что и так еще не успокоилось, застучало еще быстрее.

Я послушно села, не сводя взгляда с собеседника.

— Умничка, — взяв стул, мужчина сел так, чтоб в случае чего не дать мне сбежать.

— Зачем ты это сделал? — глупый, конечно, вопрос, ясно же, что это способ от меня избавиться.

— Захотел, — коротко ответил Николай и усмехнулся. Да, исчерпывающий ответ.

— Прекрасно, а меня спросить?

— А надо? — хмыкнул мужчина. Что-то для того, кто хотел поговорить, он не очень-то разговорчив.

Но от его «А надо?» я готова была рычать. А надо? Да он…

— Если ты боишься, что тебя уволят — забудь. Ваське я все объясню.

— Ну, спасибо. Как благородно с твоей стороны…

— Так, оставь свой сарказм при себе, — немного повысил голос мужчина, и я почему-то притихла и как завороженная смотрела на собеседника. — Да, виноват, но и ты не подарок, заметь…

— Тогда зачем целовать? — снова перебила я и тут же прикусила язык.

— Мне повторить? — все тем же холодным тоном поинтересовался Николаев, и почему-то я засомневалась, что он имел в виду слова, а не поцелуй. Мое молчание, к счастью, приняли не за положительный ответ.

— Давай так: отношения у нас с тобой не заладились, но смысла выносить друг другу мозг, согласись, нет, не считая того, что ты мне должна, и немало.

Николай замолчал, видно, давая мне возможность возразить, только вот возражать было нечем. Фару я ему разбила, да и кофе облила, не то что совесть замучила, но спорить сейчас казалось неуместно.

В дверь постучались, и тут же на пороге показался блондинчик, друг этого горе-юриста. Он кинул обеспокоенный взгляд на меня и на Николаева.

— Юлия, иди, Слава тебе чай сделает.

— Мы еще не договорили, — рыкнул Николай, но, кажется, его мнение и спрашивать не собирались.

— Договорили. Юль, все хорошо, иди, не беспокойся.

Я бросила взгляд на внимательно следящего

за мной мужчину, и мне почему-то захотелось остаться, но здравый смысл подсказывал, что лучше свалить подобру-поздорову.

— Вот и молодец, — похвалил меня Барт, когда я встала и сделала пару шагов к двери. Еще несколько секунд, и меня буквально вытолкали из кабинета и закрыли дверь за спиной.

Прекрасно, блин. Может, свалить, пока не поздно, с этой работы?

— Юлия, — раздался голос Натальи, и в душе поселилось предчувствие неприятностей. — Можно с вами поговорить?

Глава 8

Юлия

Что такое не везет, и как с этим бороться? И как прикажете жить, когда куда ни посмотри, новая подстава? Только вот тут, если бы мне предложили выбрать между поджидающей в коридоре ревнивой женщиной и внезапно целующимся мужчиной, я выберу поцелуи.

— Извините, мне надо работать, — попыталась пробежать мимо Натальи, мне только разборок не хватало, но уйти мне не дали.

— Это не займет больше минуты, — меня поймали за руку, добавляя синяков к тем, что наставил утром Николаев, — просто держись подальше от моего мужчины.

— Если он ваш, будьте добры, держите его подальше от меня. А сейчас мне надо работать, — высвободила руку и поспешила уйти.

Угораздило же попасть в эту мыльную оперу! Санта-Барбарбара сезон какой-то там, только вот участницей такого я быть не мечтала, еще и актеры на главных ролях явно переигрывают. Как там Станиславский говорил? «Не верю!» — переигрывают.

Вот только возмущаться по данному поводу — это не сегодня, точно не сегодня, не в первый рабочий день. Предъявлять претензии, когда ты никто и никак? Нетушки! Я поработаю лучше, а непредсказуемые юристы пусть идут далеко и надолго!

* * *

Николай

Дожил. Отчитали за поцелуй. Ну, подумаешь, поцеловал девушку? И что? От нее убыло? Нет. Честь пострадала? Не смешите, я ей честь оказал. Кто вообще в здравом уме это поцелует? Кстати, об уме… Я же ей предложение чуть не сделал… Твою ж мать!

— А вот я явно нездоров, психушка по мне плачет, — сам поставил себе вслух диагноз, вспомнив о желании, что посетило меня в кабинете Василисы. Еще один поцелуй? Не уверен, что этим бы ограничился… Как всегда, вбив себе в голову безумную идею, не успокоюсь, пока своего не добьюсь.

Квартира, как всегда, встретила тишиной и темнотой. Может, завести кошку? Все приятнее будет возвращаться в этот кусок бетона. Нет, я люблю свою квартиру, но она безжизненна и холодна, впрочем, как и моя семейка, что мне ее подарила. Интересно то, что я в уме уже пытаюсь представить свою жену, и то, каково будет приходить домой, где меня ждут.