Гарантия на любовь

Светлакова Евгения

— А моя дочь — пешка? — нехорошо улыбнулась Надежда Львовна.

— Нет! Я не собираюсь ей играть, что бы вы ни думали, это был осознанный шаг, я хочу прожить с вашей дочерью всю жизнь. Думаете, из-за какой-то бумажки я бы на это пошел?

— Ну, судя по суммам, пошел бы, или, думаешь, я поверю в твою искренность?

— Нет, но я могу быть до конца честным? — мне кивнули, все так же внимательно изучая.

— Мне, честно, все равно, верите вы сейчас мне или нет, Юльке я объясню все сам, только перед

ней я буду оправдываться, все объяснять, перед вами — нет. И если вы не можете мне сказать, где она, я постараюсь найти ее своими силами, даже если мне придется поставить на уши весь город…

И снова игра в молчанку, мне сдавать местоположение невесты не собирались, но еще несколько минут пришлось поиграть в гляделки. Прекрасно, мне не верят, а значит, не помогут. Ну хорошо… Я уже собирался уходить, как меня окликнули.

— Долго в этом городе искать будешь. Она в Великом у отца.

— В Новгороде? — я повернулся к теще. — Где?

— Сейчас напишу адрес, но обидишь… — пригрозила Надежда Львовна, и я вместо заверений просто улыбнулся, прекрасно понимая, что меня ждет…

* * *

Юлия

Папа все выслушал и не перебивал, два часа внимал, не пытаясь перебить. Потом, посмотрев на телефон, нахмурился и, прежде чем написать ответ, озадаченно почесал затылок. Я же, окончательно придя в себя и осознав собственную глупость, пыталась придумать, как мне быть. Время уже было позднее, и уехать в город будет проблематично, а денег на гостиницу у меня нет. Что делать, ума не приложу!

— Значит, так, — наконец выдал он, — сказал бы, что я о вас обоих думаю! Придумали спектакль…

— Ну кто же знал, что так получится, — я виновато спрятала глаза. Теперь мне было еще более стыдно за то, что сбежала. Ребенок, просто ребенок! И что вот обо мне подумает Василиска? А Николаев?

— Кто же знал, — передразнил папа и снова посмотрел на телефон и тяжело вздохнул. — И вот зачем сбежала? Помогло?

— Нет, — я покачала головой.

— И я о том же.

— Пап, а можно у тебя денег попросить… я не взяла ничего…

— Да я и не сомневался, а взяла бы — потратила… — по-доброму улыбнулся отец, потом, посмотрев за мою спину, нахмурился и вмиг стал серьезным, — только вот, думаю, сначала надо поговорить с твоим женихом. Правда, Николай?

Глава 30

Юлия

— Да я и не сомневался, — по-доброму улыбнулся отец, потом, посмотрев за мою спину, нахмурился и вмиг стал серьезным, — только вот, думаю, сначала надо поговорить с твоим женихом. Правда, Николай?

Я испуганно подскочила с места и тут же оказалась в объятьях мужчины.

— Нашел… — выдохнул он с явным облегчением, крепко обнимая меня. Я несмело

обняла в ответ, понимая, насколько глупым было мое поведение.

Не знаю, сколько мы так простояли, в реальность меня вернуло папино дипломатичное покашливание.

— Надеюсь, вы обо мне не забыли? — строго он напомнил.

— Добрый вечер, Антон Данилович, — Коля немного ослабил хватку, но из объятий не выпустил.

— Может, и добрый, это как посмотреть, для меня пока не очень — дочь мою обидели, — папа встал с места, и я реально испугалась за Николаева. Желание лезть в драки у меня от папы.

— Пап! — я изловчилась развернуться, стараясь закрыть собой жениха. Смешная, конечно, попытка, но все же.

— Каюсь, — откликнулся Коля. — И мне нет оправдания.

— Правильно рассуждаешь, — нехорошо улыбнулся родитель.

— Папа, — я постаралась унять надвигающуюся бурю.

— Предлагаю выйти поговорить, — бросив на меня беглый взгляд, решил отец. — Юль, останься тут, на, еще мороженку возьми, — мне вручили тысячную купюру.

— Нет, я с вами! — попыталась я последовать за мужчинами.

— Останься, мы просто поговорим, — перехватили меня и поцеловали в лоб, подтолкнув к месту, где мы только что сидели с папой.

— Но, Коль, — я хотела предупредить, но меня внаглую поцеловали. Мысли сразу разбежались.

— Все хорошо, любимая, мы просто поговорим, — заверил Николай и вышел вслед за папой.

Ровно две минуты я смогла усидеть на месте, пока сердце успокаивало свой ритм, а потом бросилась на улицу разнимать драку, если она имела место быть. Только вот, к своему удивлению, обнаружила мужчин, мирно стоящих в стороне и курящих. И это все? Они вышли покурить? Просто покурить? А я волновалась? Да я их!

Подошла и от обиды больно пнула Николаева по щиколотке.

— Ай! Мухоморчик, больно же! — смешно запрыгал на одной ноге Николай под папин смех. — Синяк же будет!

— А так тебе и надо! — я уперла руки в бока и строго посмотрела на своего мужчину.

— Да что я сделал? — спросил Коля, успевая отпрыгивать от новых пинков, значит, «что он сделал?» Ну, я ему покажу!

— Что сделал? — я зашипела и пошла в наступление, мой юрист довольно ловко отступал. — Я тебе скажу, что ты НЕ сделал, хочешь?

— Я все объясню! — выдал Николаев, срываясь с места, когда я уже занесла руку, чтоб хорошенько ему врезать. Я рванула следом. Папа хохотал, наблюдая, как мы носимся по стоянке.

— Объяснит он, ага, как же, поздно! — я сняла шапку и запустила в мужчину. Да я его!

— Так, а вот это против правил! — тут же выдал мой мужчина, ловя кинутый предмет гардероба и тут же оказываясь рядом, натягивая головной убор мне аж на глаза. — Еще заболеешь, — еще мгновение, и я, так ничего и не видя, оказалась в его объятьях.