Гарантийные человечки

Успенский Эдуард Николаевич

— Почему? — спросил Холодилин.

— Мы всегда воюем с гарантийными! Это наш дом, — ответил высокий мышонок. — Мы здесь главные!

— Ну и пожалуйста. А воевать-то зачем?

— Понятия не имеем. Такие обычаи сложились здесь за века. А наш солдат не думает: у нас, мышей, солдат выполняет обычаи веков. Таков наш серый герой.

А маленький всё барабанил.

— Слушай, — вдруг сказал Холодилин тому, что повыше, — сыру хочешь?

Тот вытянулся в струнку:

— Да здравствует его величество

король ещё как!

И непонятно было, что «ещё как»: то ли король, то ли сыр.

— Пошли, — сказал Холодилин и повёл «серого героя» к себе.

Остальные человечки окружили маленького мышонка. Около него лежал белый переговорный флаг.

— А где вы живёте?

— А много вас?

— Три, четыре, пять, семнадцать, двадцать, одиннадцать! Во! — сказал он.

— А ты умеешь считать-то? — спросил Новости Дня.

— А как же! Раз, два, три, четыре, двадцать один, пятнадцать, триста! И ещё.

— Блистательно! — рассмеялся радиомастер.

— А вы злые? — спросил Пылесосин.

— Мы? — переспросил мышонок и стал оглядываться. Видно было, что ему здесь неуютно и хочется домой. — Мы такие… какие… как один… все. Во! За всех!.. Вперёд!

Вернулся Холодилин с высоким мышонком. Кажется, они основательно подружились. Под мышкой «серый герой» держал кусок сыра, а в свободной лапе — кружок колбасы. Поэтому он никак не мог ухватить белое переговорное знамя.

Тогда он сунул колбасу в рот своему помощнику и строго приказал:

— Не кусать ни в коем случае! Доставить живьём!

Теперь лапа у него освободилась, и он поднял флаг.

— А много вас, начальник? — спросил Холодилин.

— Нас ровно двадцать девять. И имя нам легион!

— А как вас зовут? — спросил Буре. — Вот вас и вас.

— Мышкин и Подмышкин. Лейтенанты кавалерии!

И под барабанный бой мышата удалились. Причём маленький всё время сворачивал налево, куда тянул его кусок колбасы.

Ему, наверное, было очень трудно держать колбасу, но не откусывать.

— У них даже кавалерия имеется, — грустно сказал Буре.

— Ерунда! — возразил Холодилин. — Ну как, Иван Иванович, нравится тебе на даче?

— Не знаю, — ответил Буре. — Непривычно, как за границей.

— А вы бывали за границей? — спросил Новости Дня.

— Нет, не бывал, — сказал Буре. — Потому и непривычно.

— Ну ладно, погуляли — и хватит, — сказал Холодилин. — Пошли щётку переставлять.

Глава пятая

ЯНА И ЮШЕЧКА

Утром как только девочка Таня проснулась, она побежала к маме.

— Мама, у нас в доме кто-то живёт. Я вчера ночью

видела.

— И кто же это? — спросила мама.

— Человечки маленькие. Они вчера ходили с фонариками.

— Это тебе приснилось.

— Нет, не приснилось, — сказала упрямая половинка Яна. — Потому что один глаз у меня уже спал, а другой — нет. И всё видел. Самые настоящие человечки.

— У тебя скоро день рождения, — сказала мама. — Через три дня. Вот я тебе солдатиков подарю. Будут у тебя человечки.

— Человечки — живые, а солдатики — неживые. Я хочу человечков найти.

— Ну хорошо, — согласилась мама. — Ты положи им вечером конфету. Если они её съедят — значит, они есть. А если нет — значит, это был сон.

«Наверное, это был сон», — подумала послушная половинка Юшечка.

«Для тебя сон, а для меня — ни капельки!» — возразила вредная половинка Яна.

…Когда хозяева ушли купаться, Холодилин, Буре и мальчик выбрались из холодильника и залезли на подоконник природу смотреть.

— Какие просторы! — сказал Пылесосин. — Поля. Фонари. Вот бы туда пойти!

И тут из леса послышалось громкое и отчётливое «ку-ку, ку-ку, ку-ку!».

Иван Иванович схватился за часы.

— Батюшки! Уже три. Что это с моими часами?! Отстают?

Кукушка куковала всё дальше и дальше. А Иван Иванович считал:

— …Пятнадцать, шестнадцать… двадцать восемь! Ничего не понимаю. Разве может быть тридцать часов?.. У неё, наверное, ограничитель сломался.

Остальные человечки хохотали. Пылесосин так и покатился по подоконнику.

— Ой, ой! Держите меня! Отстают! Да это живая кукушка!

— Живая? — переспросил Буре. — Я совсем про них забыл. Думаю, раз «ку-ку», значит, время отбивают. Надо за Машкой сбегать. Пусть поучится.

Машка слушала, слушала сонно, потом как вытаращит глаза и давай тоже кричать: «Ку-ку!» Да так здорово и громко, что лесная кукушка удивилась и замолчала.

— Что, съела? — сказала Машка, снова склонила голову набок и задремала.

Тут на подоконник взобрался радиомастер:

— Слышали новость?

— Какую?

— Про хозяйкину дочку. Она нас заметила. Я был у себя и слышал, как она с матерью разговаривала.

— Ну и что? — спросил Пылесосин.

— Ничего. Будто ты не знаешь. Если дети узнают про гарантийных человечков, беда начнётся. Они будут все приёмники и часы разбирать, чтобы нас достать.

— Верно, — поддержал его Буре. — Эта девочка ещё в городе два раза пыталась Машку из часов вытащить. Ей пришлось куковать во всю ивановскую, а мне трезвон устраивать, чтобы родители прибежали.