Гардемарины, вперед! (1 и 2 части)
Шрифт:
В этот момент в сенях жиденько тренькнул колокольчик.
— Кого еще принесла нелегкая! — проворчала Софья, направляясь к двери.
Вернулась она несколько смущенная, почти церемонная, потому что нелегкая принесла Лядащева. Он вошел в гостиную словно в хорошо знакомый дом, где ему заведомо будут рады, вежливо кивнул друзьям и обернулся к Софье, ожидая приглашения сесть. Та поспешно указала на стул. Все напряженно молчали. Что бы Василию Федоровичу задержаться часа на два или хотя бы на час, когда главное было бы
— Вообразите, какую дивную вещицу мне удалось приобрести, — сказал он и с невозмутимым видом достал из кармана небольшую, похожую на табакерку коробочку. — И где бы вы думали? В Торжке. — Он протянул коробочку Алеше.
Тот вежливо покивал головой, выражая живейшую радость по поводу удачного приобретения, повертел коробочку в руках, совершенно не зная, что с ней делать.
— И вы не поняли!- Лядащев счастливо рассмеялся.- Это же часы. Вообразите, карманные, солнечные часы. Им цены нет. — Он надавил рычажок, и коробочка открылась, как книга.
Алеша с восторгом уставился на прибор. На левой поверхности он увидел инструкцию, выгравированную готическим шрифтом, а на другой крохотный компас и круг с делениями. В центре круга плоско лежал металлический стерженек. Лядащев поднял его, и на круге обозначилась неверная тень от свечи.
— Кому нужны часы, которыми можно пользоваться только днем? — проворчал Саша, подозрительно глядя на Лядащева.
— Но ведь как красиво! Как компактно и умно! — Алеша так и этак вертел вещицу. — Ты ничего не понимаешь!
Улыбаясь, Лядащев закрыл коробочку и повернулся к Саше.
— А теперь рассказывай. И постарайся подробнее. Я не представлял, что дело с Оленевым столь серьезно.
«Он дурачит нас, как мальчишек», — подумал Саша, однако был достаточно подробен в рассказе, умолчал только о планах Лестока с кораблем и вывозом некоего инкогнито. Уж если судьба навяжет им сомнительного протеже Лестока, то ради спасения Никиты он не остановится ни перед чем, однако об этом не нужно знать Тайной канцелярии.
— Где записка, которую нашел Гаврила?
Саша порылся в карманах и подал письмо.
Вначале Лядащев осмотрел бумагу со всех сторон, потом положил на стол и, нахмурившись, принялся всматриваться в строки, словно не только слова, но и буквы несли в себе дополнительный, зашифрованный смысл. Выражение лица его было не просто заинтересованным, но и удивленным до крайности.
— Оч-чень любопытное письмецо, — сказал он наконец и весь дальнейший разговор повел, обращаясь исключительно к Саше: — Значит так… Некто, а именно Оленев, направляется к тебе с визитом, но в дороге меняет решение. Предположительно, он арестован после свидания с великой княгиней. Здесь ставим римскую цифру I.
— Не предположительно, а точно,- воскликнул Саша.- Лесток не сомневается, что он в тюрьме, только не знает, в какой
— Превосходно,- менторским тоном продолжал Лядащев, и Алеша дернулся из-за подобной оценки событий: что за дьявольский язык у этих сыщиков.
— После ареста Оленева великую княгиню и великого князя отправляют в ссылку. Ты следишь за моими мыслями? Все истово закивали головами.
— Здесь ставим римскую цифру II. Кучер уверяет, что, направляясь к тебе, Оленев не выходил из кареты. Следовательно, он обнаружил записку в дороге. Вечером накануне ее бросили в карету, а он не заметил. Видите, и каблук отпечатался.
Алеша наклонился вперед — правда, каблук.
— Это было на следующий день после маскарада, — продолжал Лядащев. — Помните, Софья Георгиевна, ваш рассказ про двойников?
— Но мы же еще в прошлый раз говорили, что это простая случайность, — вмешался Саша.
— Ах, милые, поживите с мое на белом свете,- протянул Лядащев с дурашливой интонацией.- Все случайности потом как-то да сыгрываются, потому что их подсовывает сама судьба. Прочитай-ка еще раз записку, — он протянул письмо Саше,
— Да я ее наизусть помню. Никиту зовут во дворец.
— А где сказано, что именно Никиту?
— Как где? — воскликнул Саша и замер, весь подчинившись новой, неожиданной мысли. Ведь в самом деле, здесь ни намеком не указывалось, кому предназначена записка. Более того, тон ее был таков, словно звали на свидание если не близкого, то хорошо знакомого человека. А пароль мог быть точным знаком, от кого именно письмо.
Софья встала и, заглядывая через Сашино плечо, попыталась произнести вслух незнакомые немецкие слова.
— Вы хотите сказать, что Никита занял чье-то место? Что его заманили в ловушку? Он, доверчивая душа, решил, что его зовут на любовное свидание, а Екатерина ждала совсем не его?
— Боюсь, что Екатерина никого не ждала в этот вечер, — задумчиво сказал Лядащев.- Дело в том, что я знаю человека, который писал эту записку. Его зовут Дементий Палыч и служит он в Тайной канцелярии. Это будет у нас цифра III.
Сцену, которая последовала за этим, в литературе принято называть немой. Обескураженный Алеша весь как-то разом обмяк, Софья быстро перекрестилась, а Саша ударил себя по лбу — вспомнил! Никто не решался произнести ни слова.
— Вы можете отдать мне эту записку? — нарочито спокойным голосом спросил Лядащев, он был доволен произведенным эффектом. «Есть еще порох в пороховницах!» — мысленно похвалил он себя и тут же мысленно обругал за тщеславие.
— Убью его к черту! — крикнул Саша. — Вызову на дуэль и убью. Этот Дементий в числе прочих с меня когда-то допрос снимал.
— Вот уж не стоит, — усмехнулся Лядащев. — Дементий Палыч весьма достойный человек и отличный работник. А к Лестоку больше не ходи. Не верю я в его благие намерения.