Гарем на шагоходе. Том 3
Шрифт:
— Кармилла, ты меня совсем за идиота держишь?
Она фыркнула и усмехнулась:
— Сколько недоверия! Я же обещала, что буду хорошей девочкой. Сколько можно меня упрекать за маленькое непослушание? Я ведь даже никого не убила!
— Да, это полностью оправдывает твое дезертирство. Ты уже клялась мне, но решила, что можно не держать слово. С чего мне знать, что на этот раз ты будешь честнее?
— Могу снова ритуальный текст зачитать.
— Спасибо, слышали.
Губы мулатки сжались в недовольную линию. Гневно шевеля волосами, она присела на бревно и закинула ногу на ногу.
— Твой план
— И это я уже тоже слышал. Раз сто или двести за ночь. Ты стонала меньше, чем ныла на эту тему. Мой план сработает. Черт побери, я влипал и в худшие передряги! Просто доверься мне! — в моем голосе резкость мешалась с усталостью. Я сам чувствовал это, а уж вампирша…
Она вздохнула и принялась наматывать прядь на палец, как делала, обдумывая следующий ход. В ее глазах я заметил насмешливый блеск. Но затем она раздраженно посмотрела на прядь и отпустила ее.
— Из-за твоего секача часть моих волос несколько дней не сможет удлиняться так же хорошо, как остальные.
— Несколько дней? Печаль-то какая! Запишись к стилисту, красавица. Или пропей витамин В6 — для волос очень полезно.
— Я к тому, что ты ослабил меня. Это может аукнуться нам обоим, когда дело дойдет до драки.
— С дюжиной справишься? — сухо спросил я.
— Да, но…
— Вот и славно. Большего от тебя не потребуется.
— Я знаю Змея и остальных главарей гораздо лучше, чем ты. Вольники никогда не меняются, Волк. Надеяться на их помощь и честную сделку — верх глупости. Все наверняка пойдет кувырком гораздо раньше, чем ты думаешь. Мне понадобится много сил, чтобы вытащить нас из этого замеса. А ты подстригаешь мне волосы! И не позволяешь напиться свежей крови, чтобы иметь преимущество.
— Ты пила мою.
— Совсем немного. Она вкусная и все такое, но мне нужно больше. Почему ты не позволил мне высосать ни одного кошака? Их кровь не так хороша, как человеческая, но помогла бы мне в предстоящей схватке. Нет, вместо этого ты предпочел расходовать на них свинец!
— Ты никого не будешь жрать, пока находишься под моим началом. Уясни это раз и навсегда. Ни одно разумное существо не умрет в твоих нежных объятиях.
— У тебя какой-то пунктик на эту тему, да? А-а-а! Точно! Вспомнила! — она игриво улыбнулась, показывая клыки. — Ты ведь сражался с альпами в Виттории. Извини, я была так поражена твоей победой над Зубоскалом, что совсем забыла про маленький эпизод с выпитой скрипачкой.
— Не удивлен. Для тебя это наверняка обычное дело. Труп там, труп здесь — как фантики от конфет разбрасывать, верно?
— Как образно! — хохотнула кровососка. — Эта несчастная блондиночка так запала тебе в душу, что прям скулы сводит, угадала? Интересно, а окажись на ее месте здоровенный потный мужик, ты тоже бы такую бурю эмоций пережил?
— Ты о чем вообще?
— Да я вот размышляю про твой этот пунктик с субординацией, уставом. Он ведь не на ровном месте возник. Ты тащишь на гражданку военный уклад, потому что в противном случае не смог бы держать себя в руках. Ты бы оттрахал каждую бабу в экипаже, если бы сознательно не запрещал себе этого. И смотри, как легко мне удалось тебя соблазнить. Стоило оказаться за бортом Волота, как и устав остался где-то там.
Я предпочел не отвечать на ее подколы.
А потом мы услышали шум крыльев. Моя рука инстинктивно опустилась на рукоять револьвера. Но тревога оказалась ложной.
Это летучий лис.
Истошно размахивая перепончатыми крылышками, он повис перед моим лицом и заверещал. Его уши-локаторы светились багровым цветом. Пушистый хвост слегка топорщился, как и вся шерстка зверька.
— Какая прелесть! — восхитилась Кармилла. — Готова поспорить на оба клыка, что его послала твоя кошечка. Наверняка он не смог вернуться к жизни в природе и нашел ее. Она экстрасенша, ты знал? Или что-то вроде эмпатки. С цветочком и этим летуном общалась чувствами, а может и образами.
— Да, я в курсе.
На самом деле только догадывался, но говорить это альпе не хотелось. Она любую мелочь может засчитать мне за слабость.
Я перевел взгляд на порхающего зверька. Тот не унимался и явно хотел, чтобы мы следовали за ним.
— Успокойся, мелочь пушистая, — сказал я. — Мы знаем, где твоя мамочка. Тебе не надо нас к ней вести. Так что давай-ка, лети отсюда ко всем чертям.
— А можно я его съем? — как бы невзначай спросила Кармилла, а одна из ее прядей уже начала удлиняться и потянулась к малышу. — Ангорийке мы ничего не скажем.
— Нет, — отрезал я.
— Ты только что сказал, что не позволишь мне питаться разумными существами. Это мохнатое очарование точно не из них. Или мне и зверье нельзя кушать, если у него слишком милая мордаха?
— В точку.
— Какой же ты… — она замялась подбирая слово, — заботливый. Ладно, дай его сюда, не съем. Честное вампирское.
«Обнадеживает», — со скепсисом подумал я, но летуна поймал и сунул в руки Кармилле, будто болонку.
К моему удивлению альпа зверька действительно не обидела, а начала наглаживать по гибкой спинке и чесать за ушком. А этот мелкий дурень разомлел и начал светить порозовевшими ушами.
Что нужно, чтобы растопить сердце злобной вампирши? Правильно! Кавайный пушистый зверек. Все же она баба, пусть и клыкастая.
— Ты же голодный? — ласковым голоском пропела она. — Такой же голодный, как я, верно? Давай мышку тебе поймаем! — и один из ее локонов нырнул под корягу. Через пару секунд он вытащил из незаметной норки серую мышку. Подтащил за хвост и подвесил перед мордочкой лисенка.
— Ням-ням, — подбодрила вампирша. — Не стесняйся.
Но лис только недоуменно ворковал и вертел мордочкой.
— Он плодоядный, а не плотоядный, — выдохнул я. — Сэша его фруктами кормила. У нас из свежих только яблоки были, но он не привередничал.
— Да? Такой зубастик, и жрешь растительную бяку? — недовольно посмотрела вампирша в глазки зверька, будто тому следовало немедленно раскаяться в вегетарианстве и перейти на правильный рацион.
Но глазки лисенка источали такую любовь и доверие, что альпа сжалилась, отпустила мышку и потянулась волосами к ближайшему дереву, на котором росло что-то похожее на инжир.