Гаргулья и Лондон

Dari A.V.

– 

То есть ты должен не просто вспоминать, как сказать то или иное слово, а думать на этом языке даже в неожиданных ситуациях. Так и с самоконтролем. Чувствуешь, что теряешь, не пускай на самотек, заставь организм напрячься и пересилить себя. Дыши глубже, поделай физические упражнения, если ситуация позволяет. В бою же просто не выпускай из головы цель. Ты выступаешь против другого человека не для того, чтобы причинить ему боль, не для того, чтобы выплеснуть гнев. Ты противостоишь его демонам.

Человека нужно направить на путь гармонии. Каким бы заядлым преступником он ни был, душа его пылает в огне. Кто утверждает, что ему нравится творить зло во имя зла – трусливый лжец. Покажи врагу свои

положительные качества. Глядишь, он и сдастся. Не потому, что слабее, а чтобы выслушать тебя. Ожесточенный бой – лучшее место, чтобы превратить врага в соратника. Поймёшь это, спасёшь душу человека. Но чтобы не убили тебя, ты должен хорошо сражаться. Не всех мы успеваем спасти. Большинство врагов убиваем, просто потому, что не хватает времени на что-то другое.

– 

Я чувствую, что способен догнать человека, на которого мы с Гару охотимся. Я сделал бы это в прошлый раз, если бы он не попал в меня. Кончись у него патроны, мы бы побеседовали, не сомневаюсь. Но в следующий раз будет проще. У меня пропал страх быть подстреленным, так как я уже прочувствовал это. И, кажется, у меня появился стимул быть героем.

– 

Твой стимул не очень верный, – покачал головой старик. – Привязанности нам мешают. Вдохновляйся пользой для общества, а не благодарностью отдельной личности.

– 

Ты догадался, о чём я говорю?

– 

Я же наполовину животное, мои инстинкты чрезвычайно сильны. Твой интерес к ней я почувствовал, как только ваши лошади въехали во двор. И настаиваю: в предстоящем сражении это будет тебя отвлекать.

– 

Но в моём мире на протяжении века случилось очень много войн. Мой дедушка во время Второй мировой всегда носил у сердца фотографию бабушки. Он рассказывал, что выжил, потому что помнил – она его ждёт. И так было с каждым солдатом во всем мире.

– 

Так то мировая война, мальчик. Люди не хотят умирать, они защищают свою территорию. Ты же готов отдать жизнь по просьбе любимой. Это не подвиг, а бахвальство. Отчаяние на любовном фронте погубит и на любом другом. Твоя война призвана снизить преступность. И сердце девушки тут ни причём. Если ты проиграешь, она найдёт другого. А разве страна, на которую напали, найдёт другой народ, если её собственный перебьют?

– 

В твоих словах и правда многовековая мудрость. Хотел бы я обладать волшебной силой, чтобы уменьшить тебя и посадить на плечо, чтобы в решающий момент ты подсказывал верные решения, – дружески ответил Калеб. Поучения старика вызвали в нем давно забытое движение души. Он проникся симпатией, какую сын мог испытывать к отцу. Первый раз за многие годы он нашёл того, с кем мог поговорить со всей откровенностью. И открыл кентавру свои мысли. – Твои слова прекрасны и правильны. Но твоя животная половина должна понимать, что придерживаться совета у меня не получится. Женщины – моя слабость. А на Олимпе я жил в самом эпицентре мировой любви, познакомился с богиней, встретил множество красивых людей в красивых одеждах, танцующих соблазнительные танцы. Я пил лучшее вино, спал под одной крышей и на соседних кроватях с лучшей девушкой. Она угощала меня коктейлем с афродизиаком. Как при всём этом я должен хранить спокойствие? Оставаться аскетом? Да все вокруг предаются любви, а я на всё это смотрю. В Лондоне такой несправедливости никогда не случалось бы. На земле я давно пригласил бы Гару на свидание и в лепешку бы расшибся, добиваясь её согласия. Нынешнее моё состояние прискорбно.

– 

Тебе тяжело, – обдумав его слова, согласился кентавр. – Но, позволь, немного охладить твой пыл. Во-первых, никто не запрещает тебе выбрать любую девушку на Олимпе. Вряд ли кто-то откажется провести время с таким красавцем. Но, я знаю, ты думать

ни о чём, кроме Гару, не можешь. Тогда во-вторых. Представь, что даже в Лондоне у тебя не было бы шансов. Она девушка только потому, что ты мужчина. Выбрала такой образ, чтобы завоевать доверие. Вряд ли ты бы стал мило беседовать с гаргульей при первой встрече. И слушать бы ничего не захотел. Куда там проникаться симпатией! Настоящая Гару – вот эта. Сгусток света, ставший золотой крылатой машиной. Нет в них чувств и эмоций, пойми это. Такая функция не заложена при создании. Ей нужна лишь информация для обдумывания. Редкие особи из их племени лично участвуют в жизни людей. Большинство предпочитает наблюдать со стороны. Для человека губителен даже взгляд в её глаза.

– 

Получается, она сродни Горгоне?

– 

Хуже. От её взгляда не только каменеют, но и теряют сначала разум, потом душу. Гаргульи могут до основания постичь человека и одновременно бесстрастно убить его. В этом их дар и проклятие. Сказано же в Евангелие апостолом Павлом: если я могу свернуть горы, знаю всё на свете, могу дать людям всё, в чём они нуждаются, но при этом не имею любви – то я ничто. Так и гаргульи. Имеют всё, о чем просил святой Франциск в молитве (“Дай мне, Господь, быть светом во тьме, утешать, а не ждать утешения, прощать, а не ждать прощения…”). Кроме одного, самого главного: “любить, а не ждать любви”. Боги ни за что не признаются в этом, но выше гаргулий только одни существа – ангелы. В то же самое время от гаргульи до демона – один шаг. Вечный дуализм, вечный ни к чему не приводящий поиск себя. Отшельничество, отрешённость и сострадательное созерцание на скалах или крышах – их спасение от вечного страдания. Из всех мировых религиозных терминов гаргульи – это прообраз садху. Так что перестань распускать нюни и соберись! Ты имеешь дело не с девчонкой. Люби её и сочувствуй, но как брат, не более того.

Стараясь не обращать внимание на то, что кентавр цитирует Евангелие и, вообще похоже, отлично разбирается в мировых религиях, Калеб прислушался к внутренним ощущениям. Назойливое покалывание в области сердца. Тяжело дышать. Это не болезнь. Такие симптомы бывают, когда разбивается надежда. Килар прав. Его рассказ отрезал желание думать о романтике. Остался только долг.

– 

Не вздумай рисковать жизнью напрасно, – поспешил резюмировать старик. – Ты должен понять разницу между людьми, кто заслуживает твою жертву, и кто не в состоянии оценить её по объективным причинам. Смерть обязательно должна тронуть чьё-то сердце. Если не тронет, то борись, пока не одержишь победу или не найдёшь такое сердце.

Последний визит

Калеб вынес для себя много полезной информации из разговора с кентавром. А по поводу гаргульи принял чёткое решение. Прилагать усилия для её завоевания он не будет. Древнее создание – всего лишь его наниматель. Сама выбрала его, так пусть принимает таким, какой есть. Поэтому, въехав во двор и спешившись, он объявил:

– 

Принцесса, Килар говорит, что я могу вернуться домой. Мы полетим на твоих крыльях или есть другой способ добраться до Лондона?

Изменившийся тон ничуть не смутил её. Она как будто даже не заметила, что что-то изменилось. Сейчас они вернутся в Политонироон также, как прибыли сюда. Велела Калебу немного размяться и собираться в дорогу. Пока инспектор прогуливался по деревне и тоже общался с местными, Гару расспросила Килара, что тот думает о своём сегодняшнем ученике.

– 

Если он силен духом так же, как телом, то вы сработаетесь. Сейчас он стоит на распутье, и никто не может помочь сделать выбор. Выберет тебя – погубит себя. Но если обуздает страсть, сможешь положиться на него. Одно я понял наверняка: он сильнее предыдущих пяти агентов.