Гармоничное развитие ребенка
Шрифт:
Сам я научился плавать в Северо-Филадельфийском отделении Христианского Союза Молодых Людей, когда мне было девять лет. Все, кого я знал, учились плавать в этом же Союзе и в этом же возрасте. Отсюда вывод: все учатся плавать в возрасте девяти лет. А значит - все умеющие плавать уже достигли этого возраста.
И вот я встал перед дилеммой: чему верить? Привычным представлениям или тому, что я видел собственными глазами? Конечно, можно было бы заявить, что все плавающие малыши - девятилетние карлики, если бы это не было столь абсурдно.
А теперь давайте перенесемся из Австралии в Японию, в
“Два брата и две сестры”, - отвечает Мицу. У нее тоже легкий филадельфийский акцент, но заметить это смог бы только уроженец Филадельфии. Потом и она поворачивается к своей соседке и спрашивает: “Мичико, какой у тебя номер телефона?”
“Пять, три, девять, один, шесть, три, пять, пять”, - отвечает Мичико. Она поворачивается налево и задает вопрос своему соседу: “Ёити, перед твоим домом есть дерево?”
“Да, в дыре на тротуаре растет вишня”. В английском у Еити, как и у всех остальных детей, легкий японский акцент, поэтому слово “дыра” он произносит как “дира”.
Ни я, ни моя жена Катя не были удивлены при виде этой сцены, поскольку американской учительницей была наша дочь Дженет Доман, которая является директором нашего Института.
Ее ассистентка Мики Накаяши стала японским инструктором нашего Института, а позднее и первым директором нашей международной школы.
А теперь перенесемся в другое место и посетим занятия одного из величайших учителей нашего столетия. Это место находится в нескольких сотнях миль севернее Токио, в древнем городке Мацумото, расположенном в горном районе Японии. Самый знаменитый житель этого городка носит имя Шиничи Сузуки. За десять лет до нашей встречи профессор Сузуки уже знал о нашей работе, а мы знали о том, чем занимается он сам. Странно, что первый человек, который рассказал нам о работах Сузуки, совсем не верил в то, о чем говорил. Однако мы поверили, и я даже помню жаркую дискуссию, которая разгорелась по этому поводу.
Сейчас, вспоминая этот спор, я считаю абсурдным, что так страстно защищал человека, о котором раньше ничего не слышал. И при этом на него почему-то нападал человек, который, по его собственным словам, также ничего не знал о Сузуки, кроме того, что тот учит двух-и трехлетних детей играть на скрипке.
Причина нашей словесной баталии была весьма проста. Хотя ни один из нас не видел трехлетнего малыша, играющего на скрипке, я был абсолютно убежден, что он может это делать, в то время как мой собеседник был уверен в обратном.
В нашем Институте мы уже выяснили тот факт, что дети являются лингвистическими гениями, которые овладевают английским без малейших усилий.
Музыка - это тот же язык, только в нем содержится всего семь нот. И хотя количество их сочетаний тоже кажется бесконечным, оно все же уступает количеству сочетаний 450 000 слов.
Поскольку маленькие дети способны легко выучить английский язык с его огромным словарным запасом, то для них не должно составлять труда изучение языка музыки.
Фактически вы можете учить ребенка всему тому, что сами знаете и умеете. Так почему бы человеку по имени Сузуки не открыть способ, как научить детей играть на скрипке? Прямо или косвенно, но он научил этому около ста тысяч детей!
И вот наконец мы встретились с профессором Сузуки и его маленькими скрипачами. Мы встретились как старые друзья. Каким же мягким и тихим гением он был! Любовь и уважение к своим питомцам проявлялись буквально во всем, что он делал и говорил.
Давайте же войдем в аудиторию и посмотрим, чем они занимаются. Мы были готовы услышать хорошую игру, но то, что мы услышали, превзошло все наши ожидания. Это было настолько великолепно, что потрясло нас до глубины души. Мы были готовы слушать их снова и снова. Мы получили колоссальное удовольствие, когда прослушали выступление пяти тысяч учеников Сузуки на ежегодном национальном концерте в Токио. Маленькие музыканты исполняли Моцарта, Баха и Бетховена. И исполняли так, что это невозможно описать словами!
Разве это не является одним из самых очевидных и убедительных свидетельств в пользу того, что дети могут научиться чему угодно, если только учить их с любовью и уважением? Кстати, наш Институт много лет спонсировал выступления маленьких музыкантов (в возрасте от 3 до 10 лет) в Филадельфийской академии музыки, где обычно выступает филадельфийский оркестр. Цена билетов была не меньше той, что и на выступления взрослых музыкантов, и любители музыки не пожалели об этом. Маленькие музыканты выступали столь искренне и профессионально, что после концерта зрители аплодировали им стоя.
А теперь давайте продолжим наше мысленное путешествие. Перенесемся в 1943 год, когда я учился в Школе пехотных офицеров, которая располагалась в форте Беннинге, штат Джорджия. На одной из коек, которые были расставлены в алфавитном порядке, мы увидим курсанта Джона Иглбулла (Eaglebull) - чистокровного индейца из племени сиу. Он был сыном вождя своего племени и при этом получил образование в колледже. Его сосед - курсант Глен Доман.
За время нашей учебы мы стали друзьями, хотя Иглбулл, в противоположность мне, явно тяготел к стоицизму, что было написано на его красивом индейском лице.
Поэтому я был несколько удивлен, когда в разговоре он случайно упомянул о своем сыне. Я знал, что мой сосед был женат, но не знал, что у него были дети.
Достав свой бумажник, он величественным жестом показал мне фотографию. Взглянув на нее, я поневоле вздрогнул: очень красивый мальчик двух с половиной лет сидел на настоящей лошади! Рядом с ним не было никого из взрослых, а он сидел без седла и держал в руках поводья. Его маленькие ножки не могли обхватить бока лошади, поэтому торчали так, что были видны розовые пятки.