Гармония труда, счастья и долга
Шрифт:
— Но почему же ты не думаешь свою думу, Одинокий Муравей? Ведь одному-то думать лучше.
— Хорошо думать, когда сыт. А когда голодный, никакая дума не думается.
Плохо оказаться Одиноким Муравьем.
Мастер работал Резцом по дереву. Вырезал Розу. Резец маленький, стальной, блестящий. В руках Мастера он был послушным и искусным.
Не окончив работу, Мастер куда-то ушел, а Резец положил на стол. В мастерскую
Удивилась Роза, говорит:
— Резец, почему ты вдруг так плохо стал работать?
Резец отвечает:
— Я просто кусочек стали. Я становлюсь Резцом, когда возьмет меня в руки Мастер. А когда берет Кустарь — я не Резец, а острый ножик.
В зеленой степи есть серый, мрачный островок — Мертвое поле. С незапамятных времен на этом поле ничего не росло, потому что почва обильно пропитана солью. Над раскаленной глиной поднимались горячие потоки воздуха. Ни былинки, ни кузнечика, ни цветочка — ничего живого не было на Мертвом поле. Никогда не пел над Мертвым полем жаворонок, облетал стороной ворон, и небо над ним было не голубое, а серое.
Но вот пришел на Мертвое поле Человек. Принес корзинку живительного чернозема, высыпал. Принес вторую, третью, десятую. Шли дни, месяцы, проходили годы, а Человек с утра до ночи все носил и носил на Мертвое поле чернозем. Он засыпал Мертвое поле и посеял на нем пшеницу.
И произошло чудо. Мертвое поле зазеленело. Зашумела, заколосилась пшеница. Запел кузнечик, серое небо стало голубым, над созревающими колосьями запел жаворонок. Жаворонки всего мира прислушались к его песне. Он пел о том, что нет в мире никого сильнее Человека.
Степану уже пятнадцать лет. Еле-еле окончил он семь классов, но в восьмой его еще не перевели, потому что не научился хорошо читать. Если научится за лето хорошо читать, то переведут в восьмой класс.
Любит Степан долго спать, поздно вставать. Проснется Степан, а мать ставит ему на стол вареники. Наестся Степан вареников и в школу не хочется идти…
Настало лето. Сказала мама:
— Хватит, Степан, долго спать. Завтра иди в колхоз работать.
Разбудила мама Степана в пять часов утра. Пошел он в бригаду. Сказал ему бригадир:
— Вот тебе телега с бочкой. Вози воду людям в поле.
Поехал Степан к колодцу. Стал воду ведром наливать. Вытащил из колодца ведер десять, а бочка не наполняется.
«Ну и большая же бочка», — думает Степан и садится отдыхать.
Опять налил ведер двадцать, а бочка опять пустая.
Уже солнце поднялось высоко, стало припекать, а Степан все стоит с бочкой возле колодца.
Послали
Пришла девочка и видит: Степан воду в бочку наливает, а вода вытекает, потому что затычка висит на веревке, а бочка открыта.
— Почему же ты в бочке дырку затычкой не закрыл? — спросила девочка.
— А разве в бочке есть дырка? — удивился Степан.
В поле работали Вол и Человек. Вол, запряженный в плуг, вспахивал поле. Медленно передвигал он ноги по земле, тянуть плуг было нелегко, но Вол привык повиноваться Хозяину. Он знал, если остановится, Хозяин больно ударит его кнутом да еще и сена меньше даст вечером.
А Человек вскопал лопатой небольшой каменистый участок, готовя его для виноградника. Вол утром слышал разговор Хозяина с Садовником. Садовник сказал: этот каменистый участок даже Волу не по силам. И вот сейчас Вол услышал: вскапывает Человек участок и поет. С него пот течет, а он поет и поет, и глаза у него веселые, радостные.
— Садовник, тебе тяжело? — спросил Вол, поравнявшись с Человеком.
— Ой, как тяжело… — ответил Садовник.
— Но почему же ты поешь и глаза у тебя радостные?
— Потому что я вижу этот мертвый каменистый участок уже вскопанным. Вижу на нем виноградные гроздья. Вижу радость в глазах людей, которые увидят мой труд.
— Как же ты все это видишь? — спросил изумленный Вол. — Этого ведь нет.
— Если бы Человек видел только то, что есть, он не был бы Человеком. Человек видит свое будущее.
— Научи меня, Садовник, видеть то, чего нет.
— Хорошо, — сказал Садовник, — сейчас я освобожу тебя от хомута.
— Но без хомута и кнута я не смогу работать, — взмолился Вол.
Садовник только развел руками и подумал: тот, кого заставляют работать хомут и кнут, не может видеть будущее. Он не сказал этих слов, потому что Вол все равно ничего бы не понял.
Очень давно в небольшой сельской школе учился мальчик Василько. Работал в школе один учитель, и все дети занимались в одном классе.
Пришло лето. Василько окончил второй класс и с гордостью сказал отцу и матери:
— Теперь я уже третьеклассник.
И еще рассказал он о том, что, уезжая на лето куда-то в отпуск, учитель доверил ему очень большое дело. В крохотной комнатке, которая звалась учительской, висели маленькие часы — ходики. Они весело тикали, отсчитывая время. Время шло, и на длинной цепочке, уходящей куда-то внутрь часов, опускалась гирька. За сутки она опускалась так низко, что часы остановились бы, если бы кто-нибудь не подтянул гирьку вверх.
— Вот тебе ключ от школы, Василько, — сказал учитель. — Каждое утро приходи, открывай школу, заходи в учительскую и подтягивай гирьку. Если забудешь и не придешь в школу — произойдет беда.