Гарри Диксон. Дорога Богов(Повести)
Шрифт:
— Отправляемся на загородную прогулку, мой мальчик, — объявил он. — Дни сейчас довольно короткие, но осенняя природа дарит столько очарования. Выводите автомобиль из гаража.
День был почти по-летнему великолепным. Они выехали из Лондона через Рейвенскорт-Парк, проехали через Барнс, мирно расположившийся между водами водохранилища Кастелнау, его каналами и узким берегом реки, миновали Ричмонд-Парк с его роскошной зеленью и остановились у ворот города Кингстона.
Коттедж супругов Белейр стоял посреди усыпанного цветами луга в миле от дороги почти у великолепной
Маленькое авто Белейров, «виллис найт», стояло перед дверью. С виду глуповатый садовник извлекал из машины багаж, количество которого свидетельствовало, что владельцы собирались провести здесь довольно продолжительное время.
— Здравствуйте, Паркер! — любезно поздоровался сыщик.
— Вы ошибаетесь, сэр, — ответил слуга. — Мое имя Боулинсон, Томас Боулинсон, к вашему сведению. Но в трех милях отсюда располагается замок полковника Мак-Грегора, у которого есть юный слуга по имени Паркер. Но он не похож на меня. Если хотите увидеть его, могу указать вам дорогу.
Боулинсон, похоже, был врожденным любителем поговорить, и Диксон воспользовался этим.
— Нет, нет… должен принести вам извинения, поскольку мне казалось, что ваш хозяин говорил мне, что его старший садовник носит имя Паркера…
При словах «старший садовник» слуга выпятил грудь.
— Нет, меня зовут Боулинсон, как моего отца, деда и всех моих славных предков, — сказал он, залившись глуповатым смехом. — Вы хотите видеть мистера или миссис Белейр? Значит, вам не повезло, поскольку их сейчас нет. Они отправились на пешую прогулку, чтобы нагулять аппетит. Вы приглашены?
— А как же! — без колебаний заявил сыщик.
— В таком случае добро пожаловать. Проходите в гостиную. Я только что снял чехлы с кресел. Я собирался подготовить «Приорство» к зиме, поскольку обычно хозяева не появляются здесь после сентября. Но один раз вовсе не обычай, не так ли?
Оба сыщика расположились в просторной и печальной гостиной с тусклой мебелью, где малейший шум зловеще раскатывался, словно вы находились в заброшенном зале дворца.
Боулинсон, считавший, что вправе любезно принять долгожданных гостей вместо хозяев, достал из одного из сундуков узкий графин и налил гостям по бокалу выдержанного портвейна.
— Мистер Белейр заказал ланч на час, — сообщил он. — Пойду скажу об этом племяннице, которая исполняет обязанности кухарки, когда приезжают хозяева. Надо тщательно разработать меню. У нас утка с зеленым горошком и великолепный омлет с ветчиной. Такого не готовят во всей округе.
Аппетитный запах растопленного масла свидетельствовал, что вышеназванная кулинарка уже возилась вокруг печи. Глянув на часы, Гарри Диксон отметил, что до часа назначенного завтрака оставалось целых полчаса.
Боулинсон оставил их, чтобы заняться своим делом, и сыщик воспользовался его отсутствием, чтобы ознакомиться с домом.
— Старое жилище… — начал он.
Но Том Уиллс, который опередил учителя и без
— Улыбки Осени Жаклин Моэм!
Учитель поспешно завладел тонким томиком в изящном кожаном переплете, который ученик протянул ему.
Открыв книгу, сыщик удивленно присвистнул: он прочел посвящение, начертанное твердой рукой на шмуцтитуле:
«Господину Кею Бленеру — с признательностью и почтением».
— Стихи, посвященные Кею Блечеру, — пробормотал он. — Мы все более и более погружаемся в экстраординарную ситуацию. Совершенно неожиданное свидетельство, объявляющее его защитником искусств или попросту поэтесс!
— Каким образом эта книга попала в руки Белейров? — спросил Том Уиллс.
— Ба! Ее могли просто дать почитать, как обычно случается, — ответил учитель, пожимая плечами.
Он рассеянно листал книжицу, когда вновь проявил удивление — на этот раз по самому неожиданному поводу.
Две последних страницы, пустых, были, похоже, некогда склеены друг с другом. Потом их разъединили, и можно было заметить следы небольшого написанного от руки стихотворения, которое стерли ластиком. Оно состояло из шести строк.
— Том, быстрее… карандаш! — приказал сыщик.
Он повернул страницу и принялся лихорадочно покрывать внутренний листок мелкой пылью свинцового грифеля. Потом осторожно сдул ее. На бумаге остались следы.
— Слова… буквы! — радостно воскликнул Том Уиллс, увидев, что графит образовал раздельные кривые.
Вооружившись лупой, они сумели прочесть:
Каждый своим обладает секретом. Есть ли у вас свой секрет? Свой я…Это было все. Такой полезный в других обстоятельствах графит больше ничего не открыл.
— Это легко дополнить, — сказал Гарри Диксон:
Свой я крепко храню! Ваши секреты я знать не хону. И о своем вам не скажу.Так звучит таинственная надпись над входной дверью дома Правилона. Что она означает на самом деле? Не знаю, но надо выяснить. Только здесь пять строк, а на этом листочке их шесть. Весьма печально, ибо последняя строка должна быть самой интересной.
— А Белейры все еще не возвращаются! — нетерпеливо воскликнул Том Уиллс.
Гарри Диксон глянул на часы, стрелки которых показывали половину второго.
В это время появился Боулинсон. Лицо его было вытянуто.
— Моя племянница Бетти расстроена, — простонал он. — Ленч скомкан, утка затвердеет, как дубина, а омлет станет похожим на осенний лист. Не знаю, что подумать… ведь хозяева точны, как часы, когда речь идет о еде!
— Ба, — успокоил его сыщик, — мы вернемся в другой раз. Полагаю, мистер и миссис Белейр получили неожиданное приглашение где-нибудь в городе.