Гарри Диксон. Дорога Богов
Шрифт:
Мистер Притчелл забил тревогу, и все его поддержали.
— Надо уберечь наш спокойный городок от ненужной рекламы преступлений, — решил господин мэр. — Конечно, следствие необходимо провести и сделать это руками мастера. Главное, чтобы преступник был наказан, а к нам вернулся заслуженный нами мир.
Дискуссия длилась до позднего часа ночи. Одно имя было одобрено единогласно: Гарри Диксон.
Надо было, чтобы великий сыщик просветил судебную власть Мэривуда. Надо было, чтобы он рассеял опасные тени тайны. Единственное, что требовали от него, — провести расследование с надлежащей скрытностью.
Вот почему в этот
Мистер Корисс, который, как мы знаем, был непосредственным свидетелем обнаружения первого трупа; судья Тейлор, остроумный и язвительный старикан; мистер Тейппл, пивовар, производитель пользующегося спросом эля и поэт-любитель; Норвеллы, смущающаяся, очаровательная супружеская пара, крупные землевладельцы; мистер Транч, неопрятный обжора, которого все побаивались, поскольку он был владельцем и издателем единственной местной газеты «Мэривуд Диспатч»; миссис Преттифильд, директриса муниципального театра, зрелая блондинка, не потерявшая очарования; мистер и миссис Джеймсон, крупные местные оптовые торговцы; и печальный и угрюмый сэр Кракбелл, обитатель большого господского замка, один из фасадов которого занимает целую сторону большой площади Мэривуда, а заодно владелец расположенного в лесу замка, красивого и имеющего большую историческую ценность.
— Да, господин Диксон, — произнесла миссис Сервен, крутясь на табурете с подушкой из красного плюша, — да, сэр, я нарочно спела эту печальную оду. И спрашиваю себя, что, быть может, поющий вампир черпал свои криминальные позывы из этой оды…
— Поэма, которая побуждает к самым отвратительным поступкам! — напыщенно возмутился мистер Тейппл. — Нет, нет и нет, я не могу в это поверить, миссис Сервен.
Транч расхохотался и громко шлепнул себя по ляжкам, похожим на жирные окорока.
— Это была бы хорошая шутка для последней статьи в «Мэривуд Диспатч», — звучно заявил он. — Но я пообещал ничего не публиковать, что не пройдет вашей цензуры, господин мэр, а Транч не из тех, кто забывает о своих обещаниях.
Он принялся чистить зубы спичкой, сопя и окидывая собравшихся наглым взглядом.
— Я сознаю, что немного поступаюсь своим долгом представителя прессы, эха публичного мнения, но я остаюсь другом жителей Мэривуда, и мои интересы совпадают с их интересами.
Он повернулся к сыщику, который слушал с вежливой отрешенностью.
— Тысяча сожалений, Диксон, что не могу вам составить рекламу в моем листке. Вы должны работать в тени, старина!
Миссис Преттифильд, чувствуя возникшую неловкость, поспешила сменить этот неприятный разговор:
— Очень сожалею, что не слышала этот чудесный голос. Если бы вампир вместо преступлений решил бы подписать контракт со мной, он заработал бы столько денег, сколько ему, несомненно, не принесли эти ужасные убийства.
— У жертв забрали ценные вещи? — спросил Гарри Диксон, поворачиваясь к мистеру Притчеллу.
— Нет, — ответил мэр, — у них ничего не забрали. Хотя у мистера Эндрью Лормана был туго набитый кошелек, а бедняга Джинкль всегда носил в кармашке великолепные часы, усыпанные драгоценными
— Что обещает сложности в расследовании, — признался Гарри Диксон. — Преступник, который убивает не ради материальной выгоды, имеет больше шансов избежать человеческого правосудия, чем такой же негодяй, который действует с целью наживы. Однако дела такого рода встречаются редко.
— Таких было немало в прежние времена, — сухо возразил владелец замка Кракбелл, впервые за вечер открывший рот.
— Но у нас уже не прежние времена, сэр Хэмфри Кракбелл, — с улыбкой ответил Гарри Диксон.
— Мы в Мэривуде, — отрезал старый дворянин. — Мы не пошли в ногу с прогрессом, и я благодарю за это Бога, иначе жизнь здесь стала бы для меня невыносимой. Если вы окажете мне честь в какой-нибудь день нанести мне визит, господин Диксон, я открою перед вами архивы Кракбеллов, и вы сможете узнать о чудовищах прошлого века, которые ни в чем не уступают нынешнему поющему убийце.
Сыщик с симпатией посмотрел на старого джентльмена с гордой седой головой. Конечно, все в нем выдавало высокомерную сдержанность по отношению к тем, кто сближался с ним, но его глаза горели умом, и Гарри Диксон, большой знаток людей, прочел в них истинную доброту.
— Я с большим удовольствием принимаю ваше любезное приглашение, сэр Хэмфри, — ответил он с легким поклоном.
— Ба! — подхватил, в свою очередь, журналист. — Когда вы будете наносить визиты мэривудским обитателям, Диксон, не побрезгуйте заглянуть в редакцию «Диспатча». Я прочту вам несколько статей собственного сочинения, в которых нет ничего от предков, но которые смогут просветить вашу черепушку. Если я их не публикую, то только потому, что держу данное слово.
— Теперь, господин Диксон, пришла моя очередь проявить любезность, — радушно произнесла миссис Преттифильд. — Муниципальный театр Мэривуда, который я имею честь возглавлять, предлагает вам и мистеру Уиллсу постоянную ложу. Мы даем два представления в неделю: в понедельник и четверг. Надеюсь, вы не будете излишне строгим критиком для моих скромных артистов.
— Они превосходны, — рявкнул Транч, — а вы сами, Дженни, просто очаровательны в своих ролях. Я без колебаний говорю и пишу правду, и все присутствующие знают это.
Имя «Дженни», брошенное внезапно без предшествующего обращения «мадам», охладило общее настроение. Директриса покраснела, и ее губы сурово сжались; мистер Сервен тоже скривился, а мужчины, как один, словно отстранились от журналиста, притворившись, что ничего не слышали.
Но Транчу было все равно. Он знал могущество провинциального журналиста, держателя множества маленьких семейных секретов, которые из-за внезапной перемены настроения его желчное перо могло раскрыть на радость злословящей публике.
— Уверен, что вы возьметесь за дело с раннего утра, господин Диксон! — сказал мистер Притчелл, чтобы сказать хоть что-то.
— Таково мое намерение, господин мэр.
— В Мэривуде есть офицер полиции и шесть преданных полицейских. Само собой разумеется, что они в вашем полном распоряжении.
— Благодарю вас, сэр, и я обязательно прибегну к их помощи, как только это мне понадобится. Но в первые дни я предпочту работать в одиночку. Мне достаточно помощи моего ученика Тома Уиллса.