Гарри, Драко и Тайная комната

Shtil

Миртл собралась вновь хныкать, так что Драко поспешил ее остановить:

– Так значит, ты умерла именно здесь, в этой комнате? А ты не помнишь, как именно это случилось?

Девочка сделала вид, что задумалась, после чего торжественным тоном начала рассказывать:

– Я же говорила, что прибежала сюда, спасаясь от Оливии. Вот в этой третьей от начала кабинке я спряталась, закрывшись на задвижку. Через какое-то время кто-то вошел. Я слышала, как хлопнула входная дверь. А позже я услышала разговор. Но какой-то странный. Один из говоривших был мальчишка. Парень даже, скорее. Голос у него был уже грубый. Я еще разозлилась тогда, подумала - что он здесь делает? А кто был второй, я не

поняла. Но кто-то определенно находился рядом с ним, не разговаривал же парень сам с собой? А потом я умерла.

– Как?
– в один голос воскликнули мальчики.

Плакса наморщила лоб, вспоминая:

– Я не помню. Я же говорю, что рассердилась тогда на этого парня. Я открыла дверь, хотела сказать, чтобы он отправлялся к себе. Но… Единственное, что я после этого помню - два огромных желтых глаза. И все. Я поняла, что умираю. Все, что после этого осталось в памяти, это лишь мое стремление вернуться назад, чтобы отомстить этой задаваке Хорнби. И вот я на долгие годы застряла здесь, а меня все равно никто не любит, все дразнятся, обижают.

Плакса Миртл, визгливо подвывая, вновь принялась усердно себя жалеть. Ожидаемо это окончилось очередной попыткой утопиться в унитазе. По мраморным плитам из-под дверцы кабинки потоком потекла вода.

На этот раз мальчики не удерживали ее. Скорее всего, ничего нового бестолковое привидение сказать уже не могло. Кто именно из приходивших в последнее время в ее туалет мальчиков был владельцем дневника Волдеморта, девочка-призрак знать не могла. А то, что Гарри и Драко теперь лучше представляли обстоятельства ее смерти, мало чем могло помочь им в поисках пропажи.

Уже спускаясь вниз по лестнице, пребывавшие в раздумьях мальчики столкнулись лицом к лицу с Перси Уизли. Префект Гриффиндора подозрительно посмотрел на обоих, но ничего не сказал им. Никакого повода для придирок на этот раз у него не было.

11.

Начался декабрь. Вместе с ним пришла пора подготовки к итоговым контрольным работам и тестам. Всем стало как-то не до тайн. Даже Персиваль Уизли, на которого где-то в конце первой декады декабря Гарри и Драко вновь наткнулись в коридоре, выглядел изможденным. Что уж там говорить о Гермионе Грейнджер. На нее было просто жалко смотреть. Сердобольная Паркинсон даже приносила ей на тренировки пирожки или бутерброды, а то гриффиндорка за чтением очередного фолианта иногда забывала поесть.

Ну да, пришла пора рассказать об очередном пополнении в их странной компании. Дело было в самых первых числах декабря. Гарри с Драко спешили на очередную магическую тренировку, когда их чуть ли не за руку остановила Панси, как выяснилось, целенаправленно поджидавшая мальчишек в холле общежития.

– А куда это вы спешите, позвольте поинтересоваться?

Малфой нахмурился и ответил вопросом на вопрос:

– А что это за допрос? С каких пор мы должны отчитываться перед тобой о наших делах?

Девочка ухмыльнулась:

– Да, в общем-то, ни с каких. Но давайте сделаем так. Вы присядете сейчас рядом со мной на диван и послушаете, что я вам расскажу. Смотрите, никого больше здесь нет. Все или в Хогсмите, или отсыпаются у себя в комнатах. Никто нас не подслушает.

Мальчики переглянулись, но сделали, как их просили. Довольная Панси уселась рядом, повернувшись вполоборота - так, чтобы видеть лица обоих своих собеседников:

– Если честно, все началось с Трейси. У нас с нею, чтоб вы знали, соседние кровати в спальне. Я совершенно случайно заметила, что она примерно два раза в неделю куда-то исчезает - в будни на пару часов, а в выходные часа на четыре. Возвращается она из этих походов заметно уставшая. Хорошо, подумала я, вряд ли Девис проводит это время одна. В двенадцать

лет бегать на свидания вроде бы рановато, но, тем не менее, бывает всякое. Тем более, она чистокровная в первом поколении, надо же ей как-то в этой жизни устраиваться… Я решила выследить ее, так сказать, спутника. Для этого я переместилась сюда в холл. Я предполагала, что ухажер Трейси, скорее всего, слизеринец. Каково же было мое изумление, когда я поняла, что в точном соответствии с графиком Трейси наше общежитие покидают Блейз с Теодором и вы вдвоем. Должна сказать, вы мальчишки такие невнимательные, совсем не смотрите по сторонам. Вы-то должны были заметить меня. С какой бы это радости я каждый раз сидела с учебниками в холе, а не у себя в студии.

– Гм, ну и, чего же ты хочешь?
– ничего не подтверждая, но и ничего не отрицая из сказанного, спросил Драко.

– Я хочу быть с вами, что бы вы там не затеяли. Мне неприятно, знаете ли, когда меня считают дурочкой несусветной. Чем я хуже Трейси?! Если бы я проводила за зубрежкой столько времени, сколько она, у меня давно оценки были лучше даже чем у Грейнджер. Мне просто этого не надо. Так что? Я ведь права, и вы двое - главные?

Малфой и Поттер переглянулись. Панси, действительно, была потенциально сильной ведьмой. Пока она не всегда этот потенциал демонстрировала. Видимо из-за некоторой свойственной ей лени. Но характер у девочки был весьма напористый, если уж она что-то решила, то просто держись!.. Вот и сейчас, похоже, у мальчиков вариантов было мало. Такую фурию лучше иметь среди друзей.

– Понимаешь, - медленно начал говорить Гарри, - у нас нет руководства, как такового. И ничего особенного мы не делаем. Просто собираемся вместе и отрабатываем некоторые дополнительные упражнения. Мы с Драко, в общем, не против того, чтобы и ты приходила на занятия, но мы не одни все решаем…

Драко поддержал его:

– Мы посоветуемся с остальными и тогда скажем тебе о нашем решении.

На лице девочке отразилась работа мысли:

– Так, значит, к вам не только слизеринцы ходят? Иначе вы бы занимались у нас в общежитии. Я помню эти наши совместные тренировки прошлой осенью. Интересно было… Жаль, что они прекратились. Теперь я понимаю, почему.

– Да. Есть у нас ребята и с других факультетов.

– Тогда прошу, обсудите сразу еще одну кандидатуру.

– Кого ты имеешь в виду?
– удивился Малфой.
– Не Миллисенту же.

– Ее, как, впрочем, и Дафну, интересует лишь удачное замужество после окончания школы. А мне хочется, чтобы я сама по себе хоть что-нибудь значила. Пусть я девушка, женщина, но я - личность, а не только милое приложение к мужу. Что касается второй кандидатуры, то я говорю о Луне Лавгуд. Она, конечно, немного странная, но интересная. Ее не очень хорошо привечают на родном факультете. Кажется, она так и не завела себе там близких друзей.

– Так ты общаешься с ней?

– Изредка пересекаемся в библиотеке. Кроме того, несколько раз гуляли вдвоем в выходные. Ей нравится лес за теплицами. Говорит, он светлый, и там не водятся плохие звери. Ну, те, которых только она и ее отец может видеть.

– Хорошо, мы обсудим твой вопрос с остальными ребятами и обязательно сообщим свое решение.

Если не считать слизеринцев, другие члены команды плохо знали Паркинсон, но поверили рекомендациям ее сокурсников, согласившись принять ее. Против Луны возражала лишь Грейнджер. Гермиона успела столкнуться с чудаковатой первокурсницей в библиотеке и в чем-то там не сойтись во мнении по поводу толкования неких тезисов трактата, который в этот момент изучала гриффиндорка, и которой Лавгуд уже успела прочесть. Впрочем, возражения были не принципиальными, а из разряда: «Не нравится она мне».