Гарри Поттер и Эффект Домино
Шрифт:
— Откуда ты знаешь? — удивилась Гермиона.
— Дадли имел подобные проблемы, — ответил Гарри, уже садясь на лавку, — у нас школа дорогая была. Учились очень умные дети, либо очень богатые. Мы были и ни теми, и ни другими. Почему-то он сильно переживал по этому поводу, и наш учитель направил его к психологу. Мы с ним два года ходили в театральный кружок. Играли всяких пажей, мальчиков номер пять и прочее. В общем, я ненавижу театр, а Дадли теперь обожает Шекспира.
Гермиона пораженно посмотрела на Гарри, но ничего спросить не успела, потому что со всех сторон с ними начали делиться важным новостями: побегом опасного преступника.
— Он сбежал
— Все бывает в первый раз, — безразлично пожал плечами Гарри, накладывая себе омлет с беконом.
— Он темный колдун! Убийца! — продолжал рыжий.
Но выглядел испуганным только Невилл. Дети мира маглов знали о сотне побегов особо опасных преступников и не видели смысла волноваться об этом заранее. Из Азкабана никогда не сбегали? Многие тюрьмы когда-то могли похвастаться этим же, но недолго.
— А что, из магловских тюрем часто сбегают? — неуверенно спросил Невилл.
— Не знаю, на самом деле, — призналась Гермиона. — Сейчас, наверное, не часто. Или просто не в нашей стране. У нас в мире ведь не так-то просто потом начать нормально жить, придется постоянно скрываться, наверное.
— Есть рассказ американского писателя. Стивена Кинга. Называется «Рита Хейуорт и спасение из Шоушенка», — с улыбкой начал рассказывать Гарри историю.
Рассказывать он любил. И умел. Историю про то, как из тюрьмы сбежал несправедливо осужденный, слушали не только первокурсники, но и ученики постарше. Завтрак был давно закончен, а за столом гриффиндорцев все еще сидела небольшая компания детей. Профессор МакГонагал, опасаясь опоздания своих подопечных, отправилась к ним, чтобы отправить на уроки. Она даже подумала, что младшие слишком взволнованы побегом опасного преступника, а старшие их успокаивают. И поэтому очень удивилась, когда поняла, что Гарри что-то рассказывал, а остальные его внимательно слушали.
— Он так и не смог доказать, что был невиновен? — чуть дрогнувшим голосом спросила Лаванда.
— Мне кажется, он больше и не пытался, — просто пожал плечами Гарри.
— Как вообще получилось, что невиновный попал в тюрьму? — негодовал Рон.
— А ты можешь быть абсолютно уверен, что сбежавший из вашего Азкабана… как там его? Сириус Блэк? Ну так вот, можешь ли ты дать гарантии, что Сириус Блэк — виновен. В чем его обвинили? Кто вел расследования? Кто его защищал на суде? Если ты постоянно говоришь, что часть бывших пожирателей избежала наказания, то можно предположить, что в тюрьме могли оказаться и невиновные.
Одри говорила порывисто, увлеченно. Защищать других от несправедливости было одной из главных черт ее характера. Она постоянно вступалась за тех, кого обижают, кого несправедливо обвиняют или просто не желают понять. Как и всякий ребенок, она была непоследовательна в своей правозащитной деятельности, подверженна предубеждениям и простым симпатиям. И, ко всему прочему, у Одри рано проснулось это подростковое чувство протеста: она уже сейчас делала все словно наперерез мнению взрослых.
Зельеварение вызывало у детей смешанные чувства. С одной стороны, старшие курсы рассказывали о зверствах профессора зельеварения, с другой — после эмоциональных рассказов Гарри и Гермионы, зельеварение было чем-то вроде магловской химии, то есть предметом крайне увлекательным и полезным. Рассаживались за столами по двое. Невилл ерзал на стуле. Его соседом был Гарри, что лишь добавляло неуверенности: мальчик очень боялся испортить зелье своего партнера.
Профессор Снейп
— Мисс Паркинсон, окажите мне услугу, — с горечью в голосе попросил Снейп, — пересядьте к мистеру Уизли.
Девочка, недовольно поморщившись, отправилась за стол гриффиндорца. Ей вслед смотрели сочувственные взгляды остальных слизеринцев. Снейп пообещал себе, что поможет девчонке стать старостой. Если ей удастся как-то сбалансировать наплевательское отношение Уизли к предмету, конечно. Смотря на предпоследнего сына Молли, Снейп даже на секунду с теплотой подумал о близнецах, которые ни разу ничего не взорвали на уроке, хотя и порядком выводили его из себя миллионом вопросов.
— Мистер Поттер, что такое безоар?
Мальчишка, разумеется, ответил на этот вопрос, как и на два последующих. И вот как Дамблдор представляет себе это: как можно показать ненависть к тому единственному типу детей, ради которых Снейп продолжает работать? И почему такие любопытные дети, как Поттер и Грейнджер, вечно попадают на Гриффиндор?
На первом уроке варили самое простое зелье. Всего несколько ингредиентов. От Грейнджер и Поттера прозвучало в сумме десять уточняющих вопросов. Снейп отвечал. Да, вопросы банальны и даже несколько глупы, отвечать на них неприятно. Но долгий опыт преподавания гласил, что дети не задают вопросов только в одном случае: когда абсолютно ничего не понятно. *
Гарри же наконец-то начал понимать чуть больше. Хотя так и не услышал нормальный ответ на вопрос: почему все же мешать нужно против часовой стрелки? Что значит, об этом будем говорить потом? А как сейчас работать, не зная этого? Те же самые вопросы беспокоили и Невилла. По натуре он был парнем основательным, любил все раскладывать по полочкам и точно знать что и почему. А тут такое несоответствие его взглядам: он не знал, что происходит в котле. Но их зелье все же получилось лучшим в классе, как ни странно. Даже профессор, недовольно поморщившись, дал им с Гарри по пять баллов.
— Если так пойдет и дальше, — делился своими соображения Невилл, — то я все свои баллы заработаю на зельеварении.
— Почему же? — возразила Гермиона. — Профессор МакГонагал тоже отдает баллы первому ученику, у которого получилось выполнить задание.
— Конечно, — грустно кивнул Невилл, — но для этого придется выполнить его быстрее тебя и Гарри, что вообще-то непросто.
Одри лишь грустно вздохнула. Даже у Невилла, который боится отвечать, уже есть целых десять баллов. А у нее все еще ни одного. Посвящение в мародеры может отложиться именно из-за нее.