Гарри Поттер и эффект снов
Шрифт:
Тень как будто выдавила сама себя, и в тот момент, когда она окончательно исчезла, на месте её несуществующего тела упала здоровенная книга. Страницы перелистывались, как будто сама книга не могла оставаться на месте, и на обложке было написано:
"Моему любимому ученику Гарри. Увидимся через год, паршивец!"
Гарри отшатнулся, глядя на книгу, а Роберт пошутил — Да если такое утречко сегодня, то какой будет день? — задал вопрос Роберт, пытаясь немного разрядить атмосферу.
— А никакой, — ответил Джон, глядя на всех присутствующих, — мы
— То есть вот это все, Джон, по-твоему, было нормальным? — спросила Ханна, приподняв бровь.
Джон, не моргнув глазом, ответил с видом истинного философа:
— Ну, да, все было совершенно нормально.
В этот момент Роберт, который как раз пил чай, поперхнулся, кашлянул и едва не расплескал чашку. Его лицо приняло выражение, будто он столкнулся с самым сюрреалистичным моментом в своей жизни.
— Серьезно? — хрипло спросил он, пробуя сглотнуть. — Его лицо было всё ещё бледноватым.
— Да — усмехнулся Джон. — Сам подумай, папа, все живы здоровы чего ещё желать? А со странностями со временем разберемся со всеми, странностями. — Припечатал Джон.
— Ты так уверен в этом Джон? — Приподняла бровь Ханна.
— Разумеется, — ответил Шепард с самым серьезным видом, его глаза блеснули искорками профессионала.
— Гарри, а ты почему такой грустный? — спросил он у ребенка, который сосредоточенно читал книгу.
Гарри, не отрываясь от страниц, смущенно пробормотал:
— Так... Ну... Тут это... Вот. Почитайте. Я такое никогда не смогу...
— Всего-то! — обратила внимание Ханна на написанную в книге программу тренировок. — А чего так мало? — спросила она, удивленно приподняв бровь.
— Так он больше не сможет, — бросил Роберт, поднимая брови и бросая вызов.
Шепард, почувствовав момент, решил использовать по-настоящему подлый прием:
— Чтоб мой сын не смог? — и подмигнул Гарри. Он уже поверил, что какая бы сила их ни связала, Гарри в его жизни надолго. Да и пацана было откровенно жаль.
— Так я не поняла, а мы чего стоим-то? — спросила Ханна, вставая и направляясь к выходу — Переодеваемся и вперед…
***
— Я больше не могу... — говорил Гарри, вытягивая руки в сторону тренажеров, едва сдерживая недовольство.
— Пя-я-я-ять... — тянул Шепард, приседая в очередной раз. Его лицо было сосредоточено, как у бывалого инструктора, и палки в его руках были такими же необходимыми, как и сама тренировка. Он не пригибал Гарри, а буквально вытягивал из него все силы.
— Шесть, — сказал он, зная, что семь будет достаточно для укрепления.
Рядом подтягивался Роберт, который делал глубокие вдохи, излучая некоторое недовольство.
— Пожалей ребенка, Джон, — вздохнул он, видя, как тяжело ребенку.
— Неа, — ответил Шепард, поймав тренерский азарт. — Пусть учится. Будет крепким. Ответил Джон. И продолжил с искренним задором почему-то его радовал этот мальчик может, потому что просто милый, а может,
Тренировка длилась еще порядка получаса, что для Гарри, учитывая всю жесткость занятий, было многовато, но терпимо. Каждый подход, каждое повторение вытягивали из него силы, но Шепард был твердо решителен. Его тревожили те хулиганы в другом мире и, особенно, дядя Гарри, который считал избиения нормой. Никак иначе помочь чем потянуть его физическое здоровье Шепард не мог вот и делал всё на свете чтоб чтобы Гарри стал сильным и уверенным в себе. А то уж очень ему не понравились слова медиков ещё там на элизиуме, и Джон наседал так сильно, как только позволял здравый смысл.
Однако все когда-то заканчивается. Гарри, потягиваясь и ворча под нос «Чтоб я еще хоть раз, да ни за что на свете», возвращался в компанию взрослых, бредя по живописной территории семейного особняка Шепардов.
Когда они наконец прибыли в особняк, к их удивлению, в холле уже стоял интендант с важной папкой в руках. Его взгляд был серьезным, а лицо — сосредоточенным. Все взрослые мгновенно насторожились. Интендант был тем самым человеком, который вечно приводил какие-то новости, обычно не из самых приятных. И сейчас они знали, что в его папке есть что-то, что явно не сулило им спокойного вечера. Что-то наносящие противное прозвище работа.
— Командор Шепард, командор Хаккет, — сказал посыльный, подходя с конвертом в руках. Он только собирался передать документ, как его вырвали прямо из рук.
— Дай сюда, — раздраженно произнес командор Хаккет, хватая конверт. Открыв его, он быстро пробежал глазами по содержимому и его лицо застыло в отвращении. В депеше говорилось, что командование направляет обоих супругов на пресс-конференцию, дабы они снова стали объектами пристального внимания журналистов.
— Ах, так вот оно что! — вырвалось у Роберта. Он схватил телефон и с яростью набрал номер, с которым не планировал связываться. Когда в трубке послышался голос сотрудника кадровой службы разразилась четка рассчитанная буря.
— В ВОСЬМОЙ РАЗ ЗА ПОСЛЕДНИЙ ГОД я выступаю цирковой обезьянкой Альянса Систем! ВНЕШТАТНОЙ, прошу заметить! — кричал Роберт в телефон, буквально задыхаясь от гнева. — И отвечаю за чужие косяки! Сорока восьми отпущенных мне часов не прошло с моего отпуска, а меня снова в этот балаган?! И мою жену заодно?! Вы совсем чокнулись?! — голос его дрожал от ярости. — Так вот, я вам кое, что сейчас скажу! По семейным обстоятельствам, согласно 256 и 387 пунктам устава, я командор Роберт Хаккет, до момента окончания ремонта моего линкора серии Везувий и согласно 42 поправке трудового кодекса по законному праву и выслуге лет — ШЛЮ ВАС В БАНЮ! ПОНЯЛИ?! У меня время с семьёй и сыном, так что катитесь в... «Куда хотите!» — крикнул он напоследок и бросил трубку. А потом с явным удовлетворением разорвал приказ на части, с каждым движением чувствуя, как напряжение внутри него уходит.