Гарри Поттер и филосовский камень
Шрифт:
Они стояли на краю огромной шахматной доски позади черных фигур, которые были выше их и как будто вырезаны из черного камня. На противоположной стороне комнаты стояли белые фигуры. Их вид заставил ребят вздрогнуть: у белых фигур не было лиц.
«Что мы должны сделать теперь?» – прошептал Гарри.
«По-моему, ясно, – сказал Рон. – Нам надо выиграть проход через комнату». За белыми фигурами была видна другая дверь.
«Но как?» – взволнованно спросила Эрмиона.
«Я думаю, – сказал Рон, – нам придется стать шахматными фигурами». Он подошел к черному рыцарю и, протянув
«Мы что – гм – должны присоединиться к вам, чтобы перебраться на ту сторону?» – черный рыцарь кивнул. Рон повернулся к остальным.
«Тут надо подумать, – сказал он. – Похоже, нам придется занять места трех черных фигур…» Гарри и Эрмиона молча ждали, пока Рон думал. Наконец он сказал:
«Так, не обижайтесь, но вы не очень-то сильны в шахматах…»
«Мы не обижаемся, – перебил Гарри. – Просто скажи, что нам делать».
«Хорошо, Гарри, встань на место вон того слона. Эрмиона, ты встанешь рядом с ним вместо ладьи».
«А ты?»
«Я буду конем», – сказал Рон. Шахматные фигуры как будто слышали их разговор. Конь, слон и ладья развернулись и пошли прочь с поля, оставив три клетки свободными. Гарри, Рон и Эрмиона встали на свои места.
«Белые всегда начинают, – сказал Рон, всматриваясь в противоположную сторону доски. – Так и есть, смотрите…» Белая пешка передвинулась вперед на две клетки.
Рон начал руководить черными фигурами. Они в молчании перемещались туда, куда он указывал. У Гарри дрожали колени. Что, если они проиграют?
«Гарри, передвинься на четыре клетки по диагонали направо». Первое настоящее потрясение они испытали, когда потеряли второго коня. Белый ферзь сбил его с ног и уволок за пределы поля, где он остался лежать неподвижно, лицом вниз.
«Пришлось пожертвовать им, – сказал Рон озабоченно. – Это дает тебе возможность взять того слона, Эрмиона, давай». Но, теряя своих, белые не оставались в долгу. Вскоре целая толпа хромающих черных фигур ковыляла вдоль стены. Дважды Рон только в последний момент заметил опасность, угрожавшую Гарри и Эрмионе. Сам он метался по всей доске, отыграв почти столько же белых фигур, сколько они потеряли своих.
«Мы почти у цели, – внезапно пробормотал он. – Дайте подумать, дайте подумать…» Белый ферзь повернул к нему свое пустое лицо.
«Да… – согласился Рон медленно. – Это единственный путь… Мной придется пожертвовать».
«Нет!» – закричали Гарри и Эрмиона.
«Это шахматы! – отрезал Рон. – Приходится кем-то жертвовать! Я перейду на одну клетку вперед, и ферзь возьмет меня. Это даст тебе возможность поставить мат королю, Гарри».
«Но…»
«Вы хотите остановить Снэйпа или нет?»
«Рон…»
«Послушайте, он доберется до камня, если вы не поспешите». У них действительно не было выбора.
«Готовы? – выкрикнул Рон. Его лицо было бледным, но решительным. – Я иду. А вы не торчите тут, когда победите».
Он шагнул вперед, и белый ферзь напал на него. Он нанес Рону страшный удар по голове своей каменной рукой и Рон повалился на пол. Эрмиона вскрикнула,
Белый король снял свою корону и бросил к ногам Гарри. Они победили. Шахматные фигуры расступились в поклоне, оставив проход к двери свободным. Бросив последний отчаянный взгляд на Рона, Гарри и Эрмиона прошли через дверь и попали в новый коридор.
«А вдруг он…»
«С ним все будет в порядке, – сказал Гарри, стараясь убедить себя самого. – Что там следующее по счету?»
«У нас уже была Росток с Лапой дьявола; Флитвик, наверно, заколдовал ключи, Мак-Гонагалл оживила шахматные фигуры. Остаются Квиррелл и Снэйп». Они подошли к следующей двери.
«Ну, что?» – прошептал Гарри.
«Открывай». Гарри распахнул дверь. Отвратительный запах ударил им в нос, заставив каждого натянуть мантию на лицо. Сквозь выступившие на глазах слезы они увидели распростертого на полу тролля, больше даже, чем тот, которого они однажды поймали, с окровавленной шишкой на голове.
«Хорошо хоть нам не пришлось с ним сражаться, – прошептал Гарри, аккуратно перешагивая через толстую ногу тролля. – Скорей, здесь невозможно дышать». Он распахнул следующую дверь, едва осмеливаясь взглянуть на то, что ждет дальше. Но там не было ничего страшного, только стол с семью бутылочками разной формы, выставленными в ряд.
«Работа Снэйпа, – сказал Гарри. – Что мы должны сделать?» Они переступили через порог и тотчас же в дверном проеме за ними вспыхнул огонь. Это был не обычный огонь, его пламя было фиолетовым. В то же мгновение черные языки пламени поднялись в проходе, ведущем из комнаты. Они были в западне.
«Смотри!» – Эрмиона схватила бумажный свиток, лежавший рядом с бутылочками. Глядя ей через плечо, Гарри прочитал:
Опасность впереди тебя, спасенье – позади, Тебе помогут две из нас, какие – сам найди. Всего одна из семерых откроет путь вперед, Другую можешь смело пить, она назад вернет. Две безобидны и полны крапивного вина, А в трех последних – страшный яд от горлышка до дна. Не хочешь здесь стоять весь век? Возьми одну из нас. Подсказки мы тебе даем – четыре в самый раз. Отрава прячется хитро, но в том секрета нет, Что слева от вина она, вот первый наш совет. Второй совет: различны те, что встали по краям, Но коль вперед идти – они, увы, не помощь нам. Вот третий: мы размером все различны, посмотри. Но знай: ни карлик, ни гигант не прячут яд внутри. И, наконец, возьмем вторых от каждого конца, На вид различные они, на вкус – два близнеца.
Эрмиона вздохнула с огромным облегчением, и Гарри с изумлением увидел, что она улыбается – вот уж чего он сейчас никак не ожидал.
«Великолепно – сказала она. – Это не магия – это логика – загадка. Есть сколько угодно великих волшебников, у которых нет ни грамма логики. Они бы застряли тут навечно».
«Вот и мы, похоже, застрянем».
«Конечно, нет, – сказала Эрмиона. – Все, что нам нужно, есть в этой записке. Семь бутылочек: в трех находится яд, в двух – вино, одна поможет пройти сквозь черный огонь, одна – вернуться назад сквозь фиолетовый».