Гарри Поттер и Кубок Огня(Potter's Army)

Роулинг Джоан Кэтлин

— Да, но он там не остался, правда? — сказал Рон. — Он же сразу кинулся в лагерь, как только мы ему сказали о беспорядках.

— Откуда ты знаешь, куда он кинулся? — отпарировала Гермиона. — Откуда ты знаешь, если он Аппарировал?

— Давай на минутку отвлечёмся, — с сомнением сказал Рон. — Ты хочешь сказать, что подозреваешь, будто Людо Бэгмэн мог наколдовать Тёмную Метку?

— Да уж скорее он, чем Винки, — упрямо заявила Гермиона.

— Я же вам говорил… — вздохнул Рон, со значением взглянув на Сириуса, — она просто помешана на домо…

Но Сириус поднял руку, призывая их к тишине.

— Когда

появилась Тёмная Метка, и нашли домового с палочкой Гарри в руках, что сделал Крауч?

— Полез в кусты, — сказал Гарри, — но там никого не оказалось.

— Логично, — пробормотал Сириус, вновь принимаясь расхаживать взад-вперед, — конечно, он хотел бы повесить это на кого-нибудь другого, только не на собственного домового… а потом он выгнал её?

— Да, — горячо сказала Гермиона, — он выгнал её, только потому, что она не осталась в палатке и не оказалась растоптанной…

— Гермиона, может, хватит? — воскликнул Рон.

Сириус покачал головой и сказал: — Она поняла Крауча лучше, чем ты, Рон. Если ты хочешь знать, что за человек перед тобой, хорошенько посмотри, как он обращается с подчинёнными, а не с теми, кто ему равен.

Он провел рукой по своему небритому лицу, видимо, сильно задумавшись.

— Все эти исчезновения Барти Крауча… он преодолевает множество трудностей, чтобы быть уверенным, что его домовой займёт ему место на Кубке мира, но даже не появляется на матче. Он делает кучу работы, чтобы возродить Турнир Трёх Волшебников, а затем пропадает… Это не похоже на Крауча. Если он когда-нибудь брал отгул по болезни, то я съем Конклюва.

— Ты знаешь Крауча? — спросил Гарри.

Лицо Сириуса потемнело. Он внезапно стал столь же угрожающим, каким был той ночью, когда Гарри впервые его встретил. Той ночью, когда Гарри ещё полагал, что Сириус — убийца.

— О, я хорошо знаю Крауча, — спокойно произнёс Сириус. — Это он подписал приказ о моём заключении в Азкабан без суда.

— Что? — хором воскликнули Рон и Гермиона.

— Не может быть! — сказал Гарри.

— Может, ещё как может, — вздохнул Сириус, откусывая большой кусок от цыплёнка. — Крауч был начальником Отдела Исполнения Магических Законов, вы не знали?

Гарри, Рон, и Гермиона покачали головами.

— Ему светил пост министра, — сказал Сириус. — Он — великий волшебник, Барти Крауч, сильный… и властолюбивый. Нет, он никогда не был сторонником Волдеморта, — сказал он, правильно растолковав выражение лица Гарри. — Нет, Барти Крауч был всегда против Тёмных сил. Но тогда многие были против Тёмных сил… Ладно, вам не понять… вы слишком молоды…

— Точно так мой отец сказал на Кубке мира, — раздраженно произнёс Рон. — А вы попробуйте объяснить, может, мы поймем?

На худом лицо Сириуса появилась улыбка.

— Хорошо, я попробую объяснить… — он прошёлся взад и вперёд по пещере, а затем сказал. — Представьте, что Волдеморт силён. Вы не знаете, кто его сторонники, вы не знаете, кто работает на него, а кто нет. Вы знаете, что он может управлять людьми так, что они будут делать ужасные вещи, и у них не будет сил сопротивляться. Вы боитесь за себя, свою семью и друзей. Каждую неделю в новостях сообщают о растущем количестве смертей, растущем количестве исчезновений, растущем количестве мучений… Министерство магии в панике,

они не знают, что делать. Они стараются держать всё в секрете от магглов, но тем временем, магглы тоже погибают. Всюду ужас… Паника… Беспорядки… Так это было.

— Так вот… такое время открывает лучшее в одних людях и худшее в других. Принципы Крауча могли быть и хорошими в самом начале — я не знаю. Он моментально сделал карьеру, и начал предпринимать очень резкие меры против сторонников Волдеморта. Аврорам были даны новые полномочия — полномочия убивать, а не задерживать. И я был не единственный, кто был отдан Дементорам без суда. Крауч боролся насилием против насилия и разрешил использование Непростительных заклятий против подозреваемых. Я сказал бы, что он стал так же безжалостен и жесток, как многие на Тёмной Стороне. У него были сторонники, уверяю вас, многие поддерживали принятые им меры. Множество ведьм и волшебников считали, что он должен занять пост Министра Магии. Когда Волдеморт исчез, было лишь вопросом времени, когда Крауч получит повышение. Но тут случилась весьма неприятная вещь… — Сириус мрачно усмехнулся. — Собственный сын Крауча был пойман с группой Пожирателей смерти, которые сумели избежать Азкабана. Очевидно, они пытались найти Волдеморта и вернуть ему власть.

— Сын Крауча? — задохнулась Гермиона.

— Угу… — подтвердил Сириус, бросая кость Конклюву, усаживаясь на землю и разламывая батон пополам. — Думаю, для старика Барти это стало неприятным сюрпризом. Ему стоило проводить побольше времени дома, с семьёй… Пораньше уходить с работы… чтобы получше узнать собственного сына.

Он оторвал зубами кусок хлеба.

— Так его сын был Пожирателем смерти? — спросил Гарри.

— Понятия не имею, — сказал Сириус, жуя хлеб. — Я сам был в Азкабане, когда его туда кинули. Всё остальное — главным образом сведения, которые я получил, когда вышел. Мальчик был определенно пойман в плохой компании. Я не стал бы спорить на жизнь, был ли он Пожирателем смерти или нет, но он мог оказаться не в том месте не в то время, точно так же как домовой.

— Крауч отпустил сына? — спросила Гермиона.

Сириус издал смешок, более походивший на лай.

— Крауч отпустил сына? Я-то думал, ты поняла его, Гермиона! Всё, что угодно, способное бросить тень на его репутацию, необходимо было устранить; он всю жизнь стремился стать Министром Магии. Ты видела, как он выгнал преданного домового лишь потому, что она снова связала его с Тёмной Меткой — неужели этот факт не даёт понять, каков он на самом деле? Отеческой привязанности Крауча хватило лишь на то, чтобы дать сыну шанс в суде. Для Крауча это было лишь поводом продемонстрировать, как он ненавидел мальчишку… А потом он отправил его прямо в Азкабан.

— Он отдал собственного сына Дементорам? — прошептал Гарри.

— Отдал, — подтвердил Сириус, на его лице не осталось и следа весёлости. — Я видел, как Дементоры привели его, я смотрел сквозь решетку на двери камеры. Ему навряд ли было больше девятнадцати. Они посадили его в камеру около моей. По вечерам, он громко звал мать. А через несколько дней затих… там все затихали через какое-то время… Разве только иногда кричали во сне…

На мгновение из глубины его глаз словно глянула смерть — и захлопнула ставни.