Гарри Поттер и Кубок Огня(Potter's Army)

Роулинг Джоан Кэтлин

Гарри прекрасно провёл утро, разгуливая по солнечным полянам Хогвартса с миссис Уизли и Биллом, показывая им Бобатонский экипаж и корабль Дурмштранга. Миссис Уизли страшно заинтересовалась Дракучей Ивой, которую посадили уже после того, как она закончила школу, и предалась воспоминаниям о бывшем лесничем Хогвартса по имени Огг.

— А как дела у Перси? — спросил Гарри, пока они обходили теплицы.

— Так себе, — ответил Билл.

— Он в очень неважном расположении духа, — отозвалась миссис Уизли, понижая голос и оглядываясь. — В министерстве хотят прикрыть исчезновение Крауча, но Перси постоянно

вызывают и расспрашивают об инструкциях, которые Крауч ему присылает. Они полагают, что эти инструкции, возможно, пишет кто-то другой. Бедный Перси — ему так тяжело. И ему не позволили заместить Крауча сегодня вечером на состязании, где он должен был быть пятым судьёй. Место Крауча займёт Корнелиус Фадж.

Подошло время обеда, и они направились назад в замок.

— Мама?! Билл?! — изумился Рон, увидев их за столом Гриффиндора. — Что вы тут делаете?

— Мы приехали, чтобы поболеть за Гарри во время последнего испытания, — улыбнулась миссис Уизли. — И я должна сказать, что я совсем не против отдохнуть от готовки. Ну, как прошёл экзамен?

— А… нормально, — ответил Рон, — я никак не мог вспомнить имена всех гоблинских повстанцев, так что просто придумал парочку. Авось сойдёт, — заключил он, накладывая себе на тарелку корнуэльский пирог, но, увидев суровое лицо матери, добавил. — Их всех звали что-то типа Типрут Бородач и Арг Неряха, так что назвать их было парой пустяков!

Фред, Джордж и Джинни уселись рядом с ними. Гарри был беспредельно счастлив. Ему казалось, что он снова в Норе, он перестал волноваться о сегодняшнем вечере и, пока не появилась Гермиона, даже не вспомнил, что у неё родилась какая-то мысль о Рите Скитер.

— Ну, так что, ты нам расскажешь?…

Гермиона предостерегающе покачала головой, взглянув на миссис Уизли.

— Здравствуй, Гермиона, — натянуто сказала та.

— Здравствуйте, — поздоровалась Гермиона. Её улыбка увяла при виде ледяного выражения лица миссис Уизли.

Гарри взглянул на них и сказал: — Миссис Уизли, вы, я надеюсь, не поверили той чуши, которую Рита Скитер написала в «Ведьминском Еженедельнике»? Потому что мы с Гермионой просто друзья.

— Ах так… — протянула миссис Уизли. — Ну, разумеется, я не поверила!

Но она немедленно потеплела по отношению к Гермионе.

После обеда Гарри, Билл и миссис Уизли пошли гулять по окрестностям замка, и вернулись в Большой зал только вечером, к началу торжественного пира. К преподавателям к этому времени присоединились Людо Бэгмэн и Корнелиус Фадж. Бэгмэн светился от радости, а Корнелиус Фадж сидел рядом с мадам Максим с каменным лицом и молчал. Мадам Максим сосредоточилась на своей тарелке, и Гарри показалось, что её глаза покраснели. Хагрид поглядывал на неё, сидя на своём краю стола.

За ужином был огромный выбор блюд, гораздо больше, чем обычно. Но Гарри, который уже сильно нервничал, почти ни к чему не притронулся. Когда заколдованный потолок над головой начал от голубого плавно переходить к сумрачно фиолетовому, Дамблдор поднялся на ноги и призвал зал к тишине.

— Дамы и господа! Через пять минут я приглашу вас спуститься на квиддитчное поле на третье и последнее испытание Турнира Трёх Волшебников. А сейчас, господа Чемпионы, пожалуйста, пройдите на стадион с господином Бэгмэном.

Гарри

вскочил с места. Гриффиндорцы дружно зааплодировали, семья Уизли и Гермиона пожелали ему ни пуха ни пера, и с этими добрыми напутствиями он отправился вслед за Седриком, Флёр и Виктором из Большого зала.

— Как ты себя чувствуешь, Гарри, — спросил его Бэгмэн, спускаясь вниз по каменным ступенькам, — уверен в себе?

— Да, вполне, — ответил Гарри. И в этом была доля правды. Он нервничал, конечно, но в то же время продолжал перебирать в уме проклятия и заклятия, которым научился, и сознание того, что он не забыл ни одного из них, придавало ему уверенности.

Они вышли на квиддитчное поле, которое теперь стало совершенно неузнаваемым. Вокруг поля выросла живая изгородь высотой в двадцать футов. Прямо перед ними в изгороди зияло отверстие — вход в лабиринт. За отверстием начинался тёмный и жутковатый на вид коридор.

Через пять минут трибуны начали заполняться людьми, в воздухе раздавались возбуждённые голоса и топот сотен ног, торопящихся занять места. Небо приобрело тёмно-синий оттенок, и на нём уже появились первые звёзды. К Бэгмэну подошли Хагрид, профессор Хмури, профессор МакГонагалл и профессор Флитвик. На их шляпах сверкали огромные красные светящиеся звёзды — у всех, кроме Хагрида, который приколол звезду на спину своей кротовой жилетки.

— Мы будем патрулировать вокруг лабиринта, — объявила Чемпионам профессор МакГонагалл. — Если у вас возникнут серьёзные неприятности и вам понадобится помощь, пошлите в воздух красные искорки и один из нас придёт вам на помощь. Понятно?

Чемпионы кивнули.

— В таком случае, разойдись! — бодро скомандовал Бэгмэн четырём патрульным.

— Удачи, Гарри, — прошептал Хагрид. Четвёрка патрульных разошлась в разные стороны и встала на страже с четырёх сторон лабиринта. Бэгмэн направил на горло волшебную палочку, пробормотал: — Сонорус, — и его магически усиленный голос раскатился над трибунами.

— Дамы и господа, с минуты на минуту начнётся третье и последнее состязание Турнира Трёх Волшебников. Позвольте мне напомнить вам счёт. На первом месте с восьмьюдесятью пятью очками находятся представители школы Хогвартс мистер Седрик Диггори и мистер Гарри Поттер! — Аплодисменты зрителей вспугнули стаи птиц, взлетевших из глубин Запретного Леса в темнеющее небо.

— На втором месте с восьмьюдесятью очками находится мистер Виктор Крам, представитель Института Дурмштранг!

Аплодисменты продолжались.

— На третьем месте находится мисс Флёр Делакур, представительница академии Бобатон!

В темноте Гарри разглядел миссис Уизли, Билла, Рона и Гермиону, вежливо аплодирующих Флёр. Он помахал им рукой, и они, широко улыбаясь, помахали ему в ответ.

— Итак, по моему свистку, Гарри и Седрик, — гремел Бэгмэн, — три… два… один…!

Он свистнул, и Гарри с Седриком рванулись ко входу в лабиринт.

Высоченная живая изгородь откидывала чёрные тени на тропу и то ли оттого, что она была такой высокой и толстой, то ли потому, что её заколдовали, снаружи в лабиринт не доносилось ни единого звука. Гарри показалось, что он снова оказался под водой. Он вытащил волшебную палочку и произнёс — Люмос. — За его спиной Седрик сделал то же самое.