Гарри Поттер и Кубок Огня(Potter's Army)

Роулинг Джоан Кэтлин

— Но… почему?

— Потому что вы с ним связаны заклятьем, которое не сработало, — проговорил Дамблдор, — твой шрам — это не просто шрам!

— Так вы считаете, что этот сон — на самом деле не сон?

— Возможно, — ответил Дамблдор, — я бы даже сказал, вероятно. Гарри, ты видел самого Волдеморта?

— Нет, — сказал Гарри, — только спинку его кресла. Но ведь там нечего видеть? Да? У него ведь нет тела? Но с другой стороны, если у него действительно нет тела, то как же он держал волшебную палочку? — медленно добавил Гарри.

— Да,

действительно, как же? — пробормотал Дамблдор, — как же?

Оба помолчали. Дамблдор уставился в пространство и временами прикладывал кончик волшебной палочки к виску, вытаскивая очередную сверкающую серебряную мысль и добавляя её в кипящее содержимое Думоотвода.

— Профессор, — прервал молчание Гарри, — вы думаете, он набирается сил?

— Кто? Волдеморт? — проговорил Дамблдор, взглянув на Гарри поверх Думоотвода. Этот взгляд был тем самым характерным для Дамблдора пронзительным взглядом, который видел Гарри насквозь так, как не видел его даже магический глаз Хмури. — Опять же, Гарри, я могу только предполагать.

Дамблдор опять вздохнул. У него был ещё более измученный и постаревший вид.

— Годы восхождения Волдеморта к власти сопровождались рядом исчезновений, — наконец проговорил он. — Берта Джоркинс испарилась, не оставив и следа там, где понаслышке обитал Волдеморт. Затем исчез мистер Крауч… прямо на территории школы! Кроме того, исчез ещё один человек, исчезновению которого министерство, к огромному моему сожалению, не придало никакого значения, потому что этот человек был магглом. Его звали Франк Брайс и он жил в деревушке, в которой вырос отец Волдеморта. Его не видели с августа. Понимаешь, я читаю газеты магглов в отличие от большинства моих друзей в министерстве.

Дамблдор с серьёзным видом взглянул на Гарри.

— Эти исчезновения, мне кажется, взаимосвязаны. Министерство не согласно со мной, как ты, возможно, и слышал, когда стоял за дверью моего кабинета.

Гарри кивнул. Они опять помолчали. Дамблдор время от времени вытаскивал из виска мысли. Гарри понимал, что ему пора уходить, но любопытство удерживало его.

— Профессор! — опять позвал он.

— Да, Гарри, — отозвался Дамблдор.

— А… не могли бы вы мне сказать, что за суд это был, на котором я сидел, когда попал в Думоотвод?

— Да, могу, — с тяжёлым вздохом сказал Дамблдор, — я много раз был в этом судебном зале, но некоторые процессы врезаются в память сильнее, чем другие… особенно сейчас…

— Вы знаете… Помните, тот процесс, на котором вы нашли меня? Там, где был сын Крауча? Там говорили о родителях Невилла?

Дамблдор бросил на Гарри проницательный взгляд: — Невилл никогда не говорил тебе, почему его вырастила бабушка? — спросил он.

Гарри отрицательно покачал головой, сам удивляясь тому, что никогда за четыре года ни разу не поинтересовался этим.

— Да, они говорили о родителях Невилла, — ответил Дамблдор, — его отец Фрэнк был Аврором, как и профессор Хмури.

Его и его жену пытали, чтобы выведать информацию о местонахождении Волдеморта уже после того, как он потерял свою силу, как ты и слышал.

— Так они погибли? — тихо спросил Гарри.

— Нет, — проговорил Дамблдор с такой горечью, какую Гарри никогда ещё не слышал в его голосе, — они не погибли. Они сошли с ума. Они оба сейчас находятся в Больнице магических недугов и травм имени Святого Мунго. Насколько я знаю, Невилл навещает их вместе с бабушкой во время каникул. Они его не узнают.

Гарри в ужасе застыл на стуле. Он не знал… и ни разу за все четыре года даже не поинтересовался…

— Чету Лонгботтомов все любили и уважали, — продолжал Дамблдор. — На них напали уже после того, как Волдеморт лишился власти, когда все уже думали, что опасность миновала. Атака на них вызвала волну ярости, подобной которой я никогда не видел. На министерство давили, чтоб оно отыскало тех, кто совершил это преступление. К несчастью, на показания Лонгботтомов, принимая во внимания состояние, в котором они находились, не очень-то можно было полагаться…

— Так это значит, что возможно сын мистера Крауча, действительно, в этом не участвовал? — медленно произнёс Гарри.

Дамблдор покачал головой.

— А об этом я не имею ни малейшего представления.

Гарри сидел во вновь повисшей в воздухе тишине, наблюдая за крутящимся содержимым Думоотвода. Он горел желанием задать Дамблдору ещё два вопроса, но они касались вины двух живых и здоровых людей…

— А… — наконец произнёс он, — мистера Бэгмэна…

— …с тех пор ни разу не обвиняли в занятиях Тёмной Магией, — спокойно перебил его Дамблдор.

— Ага, — быстро сказал Гарри и вновь уставился на вещество в Думоотводе, которое замедлило своё вращение, как только Дамблдор прекратил добавлять в него мысли, — а… гм…

Но, казалось, Думоотвод решил вместо него задать этот вопрос. На его поверхности опять появилось лицо Снейпа. Дамблдор взглянул на это лицо, а затем поднял глаза на Гарри.

— Так же, как и профессора Снейпа, — сказал он.

Гарри взглянул в голубые глаза Дамблдора и тот вопрос, который он хотел задать, сорвался с его губ, прежде чем он смог его удержать.

— Профессор, а почему вы так уверены, что он больше не поддерживает Волдеморта?

Дамблдор несколько секунд молчал и не отрывал своих глаз от глаз Гарри, а затем сказал: — А это, Гарри, сугубо личное дело: моё и профессора Снейпа.

И Гарри стало ясно, что аудиенция закончилась. Дамблдор не выглядел рассерженным, но в его тоне прозвучала такая категоричная нотка, что Гарри понял, что пора уходить. Он поднялся на ноги, вслед за ним встал и Дамблдор.

— Гарри, — попросил он, провожая его до двери, — пожалуйста, не говори никому о родителях Невилла. Это его право — рассказать об этом тогда, когда он найдёт это нужным и тому, кому он захочет.